Книга Ахульго, страница 214 – Шапи Казиев

– Мечтали после войны цирк открыть, – горевал Аркадий.

– Он даже меня выучил по канату ходить.

– А я был бы у вас по музыкальной части, – с горечью в глазах улыбался Стефан.

– Одолжи мне свою рубаху, – сказал вдруг Аркадий Стефану.

– Зачем? – не понимал Стефан.

– В лагерь пойду, – решительно сказал Аркадий.

– Жить надоело? – спросил Стефан.

– Чему быть – того не миновать, – махнул рукой Аркадий.

– Дело у меня там.

– Да какое дело, когда кругом бомбы? – отговаривал его Стефан.

– Вон что с Айдемиром сделали.

– Дело чести, – упрямо твердил Аркадий.

– Под шум да грохот и пробраться можно.

– Как знаешь…

Они обменялись одеждой, и ставший похожим на унтера Аркадий побежал вдоль края горы, укрываясь от ядер за большими камнями. Стефан издали перекрестил товарища и прошептал:

– Да защитит тебя дева Мария, матерь Божья…

Стефан смотрел вслед Аркадию, пока тот не скрылся из виду.

Аркадий и сам не знал, на что решился. Но обида за погибшего друга и презрение к Граббе, не погнушавшемуся нарушить данное слово, звали Синицына сделать то, что не успел сделать его друг Айдемир. Аркадий не мог воевать против своих, но считал, что будет справедливым отнять у Граббе неправедную добычу – сына Шамиля. Как он это сделает, Аркадий пока не знал, зато уже представлял себе, как скроется с Джамалуддином высоко в горах, у сподвижников Шамиля.

Будто унаследовав умения разведчика Айдемира, Аркадий змеей прополз по едва заметной тропинке, укрылся в густых кустах в русле речки, разделявшей два Ахульго, а затем пробрался в сады.

Здесь он передохнул, наблюдая за происходящим вокруг.

В лагере было суетно. Ординарцы носились с приказами, солдаты получали патроны, канониры везли на батареи дополнительные комплекты в зарядных ящиках, а неподалеку от Аркадия комплектовали поредевшие роты, составляя из двух одну. И вдруг кто-то тронул Аркадия за плечо. Он резко обернулся, успев обнажить кинжал. Перед ним стоял Ефимка.

– Дяденька, вы с Ахульго пришли? – спросил мальчишка.

– Откуда ты знаешь? – оторопел Аркадий.

– Я видел.

– Что ты видел, дурачок? – Аркадий попытался его разубедить.

– Ни с какого я не…

– Я тоже эту дорогу знаю, – сообщил Ефимка.

– Какую еще дорогу? – продолжал разубеждать мальчишку Аркадий.

– Я никому не скажу, – пообещал Ефимка.

– Чего тебе надо? – спросил Аркадий.

– Я по этой тропинке спускался смотреть на девочку. На синеглазку. Она ведь жива, дяденька?

Аркадий понял, о ком идет речь: синеглазую красавицу Муслимат знали на Ахульго все.

– А тебе что за дело? – спросил Аркадий, почувствовав почти родство с обитателями Ахульго.

– Я – так, – смутился Ефимка.

– Просто красивая она… Я хотел ей яблочко отнести, а их благородия господа офицеры то яблоко скушали.

– Послушай, братец, – сказал немного успокоившийся Аркадий.

– Цела твоя красавица.

– А где она там? Пушки-то опять бьют.

– То-то и плохо, что бьют, – кивнул Аркадий.

– А синеглазая твоя в глубокой пещере прячется, под землей.

– А-а-а! – обрадовался Ефимка, а затем добавил: – А меня ротный высек.

– За что же?

– Да приметил, шайтан его побери, как я в пушки, в дула, стало быть, камней накидал… – рассказывал Ефимка.

– Зачем же ты это сделал? – спросил Аркадий.

– Ведь ты, я припоминаю, сам при артиллерии состоял.

– А чтобы не стреляли, – объяснил Ефимка.

– Нешто хорошо по детям палить, да еще разными калибрами?

– Плохо, – согласился Аркадий.

– А еще хуже, когда детей берут в заложники.

– Во-во, – по взрослому кивал Ефимка.

– Был тут у нас один, самого Шамиля сын.

– Был? – насторожился Аркадий.

– Давеча в Шуру отправили с санитарным обозом, в особом экипаже, с охраной – сообщил Ефимка.

– Не врешь? – взял мальчишку за ворот Аркадий.

– Вот тебе крест! – Ефимка перекрестился.

– Сам видел. А с ним Джамала, старика этого из Чиркея, вроде как арестованного.

– Все-то ты знаешь, – прищурился Аркадий.

– Откуда?

– Да как выдали его с Ахульго, так я и приглядывал, ждал, пока подойти можно будет, – объяснял Ефимка.

– Потолковать с ним хотел, можно ли в Ахульго пробраться.

– Так бы он тебе и рассказал, – усмехнулся Аркадий.

– Выходит, можно пройти, раз ты сам оттуда явился?

– Да на что тебе туда ходить? – не понимал Аркадий.

– Девчонку спасти хочу, – признался Ефимка.

– Ишь ты, какой рыцарь! – удивился Аркадий.

– Разве ж она виновата, что их превосходительство генерал-лейтенант Граббе вздумал штурмовать Ахульго?

– А когда штурм? – спросил Аркадий.

– А как порушит завалы, так и двинется. Часа через два.

– Ну да, ну да… – кивал Аркадий.

– Только ты на Ахульго не ходи, подстрелят, и не узнаешь, откуда пуля прилетела. А девчонку и без тебя спасут.

Аркадий был в растерянности. Выходило, что он с риском для жизни пробрался в лагерь, чтобы узнать, что Джамалуддина уже увезли. Граббе оказался хитрее, чем думал Аркадий. Он лихорадочно размышлял, что ему теперь делать. И вдруг увидел Лизу. Она шла от речки с кувшином в одной руке и корзинкой фруктов в другой.

– Ну, ступай, братец, – сказал Аркадий Ефимке.

– Только обещай, что никому ни слова.

– И ты побожись, – перекрестившись, потребовал Ефимка.

– Не то меня так высекут, что живого места не оставят.

– Вот тебе крест, – в свою очередь перекрестился Аркадий.

Лиза в лагере! Это было весьма неожиданно. Аркадий спрашивал о ней у Стефана, и тот рассказал, что была в лагере дама, прибывшая с маркитантом, но их якобы увели горцы, когда напали на лагерь. Но это была точно Лиза! Аркадий проследил за ней глазами и увидел, что она скрылась в офицерской палатке, стоявшей в стороне от других. Аркадий решил навестить ее, хотя это и было опасно. Отыскав в саду срубленные, иссохшие ветки, Аркадий взял их в охапку и на манер денщика понес к палатке будто бы для костра.

Заметив упавшую на палатку тень, Лиза решила, что вернулся Михаил. Она заглянула в зеркальце, поправила волосы и откинула полог палатки: