Книга Железный город, страница 16 – Вячеслав Шалыгин

– Таков порядок, фрау Нессель, – Альфред коротко поклонился и почти улизнул из цепких пальчиков журналистки, но Грета имела отменную хватку. Скорее мышь могла вырваться из когтей совы.

– Но ведь я могу хотя бы взглянуть на этот загадочный корабль? Вы не откажете мне, милый Альфред.

Последняя фраза прозвучала не вопросительно и даже не утвердительно, а повелительно. Раздайся сейчас «голос за кадром», он бы непременно добавил: «И только попробуй возразить, сукин сын!»

Краузе снова включил воображение и представил расстрельный взвод. Перспектива была именно такой, но имелись два варианта: если показать Грете секретный объект – расстрел возможен, но если не показывать, а просто вытолкать эту стерву из сектора – расстрел неминуем.

– Вы понимаете, что я рискую? – задав этот вопрос, Альфред понял, что фактически сдается, и проклял себя за малодушие.

– Только одним глазком, – Грета хищно улыбнулась и обняла инспектора за талию. – Вы же знаете, Альфред, я не останусь в долгу.

Ее рука сползла ниже и механически помассировала Альфреду ягодицу, словно бы подкачала спущенную шину. Краузе понял, что побежден окончательно.

«Жаль, что на Эйзене нет смертельных венерических заболеваний, – уныло подумал Альфред. – Какая-нибудь «Чума-21В» могла бы запросто избавить нас от чумы нового порядка, то есть, от Греты Нессель. Очень жаль…»

– Грета, я не могу…

– Отказать такой просьбе, – договорила за него фрау Нессель и весело рассмеялась. – Ведите, проказник! Но сначала в шлюз, посмотреть на «призрака». Или вы хотите познакомить меня с выжившими членами экипажа? Думаю, такой репортаж с удовольствием посмотрит сам министр пропаганды. Хотите, я позвоню, спрошу у него, насколько будет интересен гражданам репортаж о спасении в космосе чистокровных носителей генофонда нации? Хотите?

«Hundin!». [11]

– Нет, не надо, – Краузе тяжело вздохнул. – Только никаких попыток взять интервью у спасенных, фрау Нессель. Они все равно не ответят на ваши вопросы.

– Вот как? А почему?

– Матрос едва пришел в себя, программист в коме, а девочке только десять лет и она, можно считать, никогда не видела чужих людей, вы можете ее напугать.

– Значит, их трое? – глаза у Греты загорелись. – Матрос, программист и девочка. Ах, как интересно!

«Ну почему я такой слабовольный осел? – Альфред в глубине души страдал, как узник в пыточной. – Убить ее мало».

Так вот, страдая и мысленно обзывая Грету распоследними словами, Краузе вел ее прямиком в изолятор, нарушая разом и все инструкции, и положения служебной этики, и для комплекта – обещание, данное доктору Хиршу. По совокупности прегрешений старшего инспектора впору было ссылать на двести пятьдесят седьмой уровень, рядовым в охрану политической тюрьмы «Шварцлюфт».

Лазарет карантинного сектора состоял всего из трех небольших помещений, в которых толкались локтями человек десять. Когда Грета, сунув нос в переполненный отсек, замешкалась, у Альфреда мелькнула обнадеживающая мысль, что фрау Нессель передумает, но чаяния инспектора оказались напрасными. Грета втиснула пышные формы в узкую дверь лазарета и решительно направилась к собственно изолятору.

На пороге она нос к носу столкнулась с доктором Хиршем.

– Вы куда? – как обычно, глядя исподлобья, спросил Хирш.

– Сюда! – журналистка попыталась отодвинуть досадную помеху с пути, но доктор, несмотря на малый рост и обманчивую пухлость фигуры, оказался крепким, просто каменным мужчиной. Фрау Нессель навалилась всеми своими килограммами (даже в условиях пониженной гравитации Эйзена вес у нее зашкаливал за девяносто), но Хирш устоял.

– Сюда нельзя, – спокойно заявил доктор. – Краузе, что это за фрау-бульдозер?

– Как?! – Грета задохнулась от возмущения и густо покраснела (на этот раз не по заказу). – Как вы смеете, жалкий, плюгавый докторишка?!

– Оригинальное ругательство, – Хирш поморщился и провел ладонью по лысине. – Вы забыли сказать «плешивый». Плюгавый и плешивый коновал. Обычно меня обзывают именно так. Краузе, я жду объяснений. Вы обещали абсолютную изоляцию, ну и где она?

– Это фрау Нессель, журналистка «Армейской газеты» и супруга замминистра вооружения.

– Понимаю, – доктор взглянул на Грету в упор. – Крученая штучка. Выведите ее вон, Краузе. Оздоровительные клизмы для элиты у нас по вторникам.

– Я… – Грета была явно растеряна. Никто на Эйзене не смел обращаться с ней так беспардонно. – Я корреспондент центрального издания! Я буду жаловаться министру здравоохранения!

– Хоть канцлеру, – Хирш указал на дверь. – День пресс-конференции пока не назначен. Когда я разрешу пациентам пообщаться с журналистами, Краузе сообщит вам в первую очередь, фрау… Нессель. Всего хорошего.

Альфред почти витал в облаках, периодически ныряя в молочную реку с кисельными берегами, а затем снова взмывая к теплому солнцу. Такого блаженства он не испытывал давно. Очень давно. Доктор Хирш на глазах у Краузе превращал в реальность давнюю мечту тысяч униженных и растоптанных каблуками Греты эйзенских мужчин. Да и женщин тоже. Этот хмурый толстяк с немодной лысиной и в нелепом белом халате поверх цивильного костюма поставил фрау Кошмарный Сон на место. Наконец-то нашелся тот, кто вывинтил взрыватель у этой напомаженной торпеды, кто разоружил и спешил этого бронированного риттера в юбке. Жаль, что не надолго. Грета непременно вернется, причем с какой-нибудь индульгенцией от министра здравоохранения или от шефа ГСП, а быть может, и от самого канцлера, за ней не заржавеет, и уж тогда не поможет никакой Хирш и даже Штраух. Фрау Нессель допросит всех, кого пожелает и вообще наведет в лазарете свой Великий Порядок.

Но пока… Альфред с нескрываемым удовольствием проводил Грету до границы внешней зоны сектора и «сдал» командиру взвода охраны.

– Я вернусь, – прошипела Грета, не глядя на Краузе. – Вернусь с ордером на арест этого вашего докторишки!

– В таком случае, до скорой встречи, фрау Нессель, – усмехнулся Альфред.

На обратном пути к изолятору инспектора будто кто-то легонько подпинывал под зад. Ему хотелось буквально пуститься вприпрыжку, настолько воздушным сделалось настроение.

– Весело, да? – встретил его на пороге Хирш. – Чертова баба! Мы еще хлебнем с нею кислого пива. Она действительно жена министра?

– Заместителя. Но вы не волнуйтесь, доктор. Раньше, чем послезавтра, она не вернется.

– А послезавтра она придет в компании десятка молодчиков из «Фольксштурма»? Ладно, инспектор, вернемся к нашим баранам.

– За что вы их так?

– Образно, герр Краузе, образно. Хотя матроса Крафта вполне уместно сравнивать с этим животным. Субъектов тупее я не встречал даже среди азиатов.