Онлайн книга «Восход Водолея»
|
– Вы че, немые все? Ты! Федька! Я ж знаю, ты-то не глухой. Чего молчишь? Пустотелов поднял на Кувалду безучастный взгляд и спустя примерно полминуты пожал плечами. – Ну, ты и тормоз! – искренне восхитился бандит. – За че тебя замели? Стоял в неположенном месте на зеленый свет? Кувалда рассмеялся над своей изящной шуткой, но очень скоро оборвал смех. В гулкой тишине камеры без поддержки остальных он звучал неестественно... ...Примерно через час, когда агенты пришли, чтобы увести на обследование первую партию кандидатов в спасители человечества, Кувалду уже била нервная дрожь. – Гражданин начальник, – взмолился он, завидев Щеткина, – богом и душой-матерью молю, переведите меня в другую камеру! – Что это вдруг? – удивился агент. – Компания не устраивает? – Это ж морг какой-то! – взвыл Кувалда. – Они все как роботы обесточенные! Я же с ума сойду! – А что говорит твой адвокат? – Да он... головой мается. Мигрень у него. На погоду. – А секретарь? – Щеткин рассмеялся. – И у него, – Кувалда спрятал за спину кулаки. – Сочувственные боли. – Грамотный, – агент покачал головой. – Ничего, потерпишь. Скоро втроем тут останетесь... Задержанные, подъем! На выход. Кроме Кувалды, Хана и сявки. Пустотелов – первый. Остальные за ним по одному. Шевелись! – Гражданин начальник, возьмите меня в бригаду! – вдруг изменил требования Кувалда. – Я помогу за этими киборгами следить! А то они вон какие несамостоятельные, Федька уже нос успел расквасить. – Что-то я тебя не пойму, бандюган, – Щеткин хитро прищурился. – То ты от них в другую камеру просишься, то, наоборот, молочным папой им стать желаешь. Сориентировался по обстановке? Бежать надумал? Так ведь мы на секретной базе находимся, нет отсюда легкого выхода. А тяжелым даже с твоим здоровьем не воспользоваться. Видел охрану? Ты против них как щенок карликового пинчера против волков. – Не, ну я же с понятием, – обиделся Кувалда. – Бежать от вас мне резона нету. Я потому и предлагаю в бригаду меня взять. Типа, отработать, чего я натворил. – А чего ты натворил? – все так же хитро спросил агент. – Ну, вам виднее, – Кувалда развел ручищами. – Небось за здорово живешь закрывать бы не стали. – Ладно, я подумаю, – Щеткин кивнул на койку, где «отдыхал» Хан. – Ты пока потренируйся. * * * В кабинете начальника секретной базы, временно занятом под президентские апартаменты, собрались только трое из тайной кризисной комиссии. Адмирал Труба и генерал Бубнов занимались негласной подготовкой к эвакуации. – Что можно сделать за два часа? – профессор Лебедянко вздохнул. – Результаты обследования приблизительные. Из сорока кандидатов более-менее подходит лишь один, да и тот боится открытых пространств. – Главное – не наоборот, – заметил Хорошеев. – В рубке «Криптона» пространство будет скорее замкнутое, чем открытое. – А если он представит себе, какая бездна разверзлась за пределами корабля? – усомнился профессор. – Для этого нужна фантазия. – Берем что есть, – решил Президент. – Хорошеев, прикажите своим сотрудникам привести... э-э... пилота. – Нет, так нельзя! – запротестовал Лебедянко. – Его следует подготовить. Дать ему время осмыслить ситуацию. Не забывайте, что он не способен принимать мгновенные решения. – Потеряем время, – возразил Президент. – На подготовку уйдет не больше часа, – заверил профессор. – А это не будет ошибкой? – задумчиво поинтересовался Хорошеев. – Если он откажется, за час его не переубедить. Быть может, лучше засунуть его в рубку «Криптона» в полном неведении, задраить все люки, а уж после объяснить, что к чему? – Это неэтично! – возмутился Лебедянко. – О чем вы, профессор? – службист усмехнулся. – На карту поставлено существование Планеты. Какая тут этика? – Нет, – вмешался Президент. – Пожалуй, Лебедянко прав. Если этот парень откажется жать на педаль, уже сидя в рубке корабля, мы ничего не сумеем исправить. Дело не в этике, но взойти на мостик «Криптона» пилот должен добровольно. У вас, профессор, самый располагающий вид. Вы расскажете пилоту о задаче, а через час мы соберемся на совещание в полном составе и с его участием. * * * – Ё-мое! – увидев, что в камеру вернулся только Федор, воскликнул Кувалда. – А остальных чего, уже почикали? Федька, что за опыты на вас ставили? Опыты... После финального разговора с упитанным профессором астрофизики Федор ощущал неприятную пустоту в животе и головную боль. Хотя головная боль могла быть следствием зуботычины от Хана. Остальных, наверное, просто отпустили на все четыре стороны. А его, Федора Пустотелова, слесаря-наладчика причальных систем космопорта, оставили, поскольку он по каким-то там параметрам идеально подходил для выполнения вселенской миссии. Страшный сон. Даже больше – полный бред. – Просто поговорили. – И чего? «И ничего... Теперь надо принять решение. Сложить, ради счастья Планеты, голову на переднем крае или равнодушно сгореть вместе со всеми. Сегодня или через месяц. В принципе, вопрос дерьмо. Раз уж не судьба дожить до старости, какая разница, когда погибать? Плевать на сроки. С другой стороны, какое мне дело до человечества? Рано или поздно оно все равно себя угробит. Выкачают из Планеты все ресурсы – и с концами. Термоядерные реакторы, чтобы на воде работали, так и не построили, нефть с углем как добывали, так и добывают, магнитные аномалии выкапывают, ну, и другие всякие жилы разрабатывают, а природа пустоты не терпит – на место добытых ископаемых во все полости магма просачивается. Кору планетную и океаны нагревает. И магнитное поле без аномалий от привычных ориентиров отклоняется, радиацию космическую пропускает. Оттого и климат теплеет, а от потепления всякие ураганы, наводнения и тайфуны. А там, откуда они влагу уносят, – жара, леса горят, дыму, аж не продохнуть. А еще химзаводы химичат, атомные станции нет-нет да взрываются, заводы и фабрики отходы куда попало сваливают, природу губят, пустыню расширяют. Так и катится мир этот дурной в пропасть. Зачем его спасать? Чтобы помер не сегодня, а через сто лет? И какая разница? Может, лучше сразу, без агонии?» – Чего, чего... Ничего особенного. Поработать предложили. Смертником. – Круто, – слегка обалдел Кувалда. – И сколько дают? «Сколько дают... Нисколько. Если б деньги стали предлагать, отказался бы сразу. Дело ведь не в них. Не станет с ними интереснее жить. Богатые скучают ничуть не меньше, чем босяки. Человеку занятие требуется достойное, а не деньги. Они всего лишь один из видов коммуникации. Как речь, письменность или жесты. Вот если людям незачем будет общаться, тогда и деньги исчезнут. Когда, например, всем станет плевать друг на друга, на развлечения, на удобства, на выпивку и закуску. А пока есть хоть какие-то запросы, будет и потребность в деньгах». |