Онлайн книга «Полудемон. Месть принцессы»
|
Беречь себя. На память я ему отдал несколько маминых безделушек. Ее маленький портрет на столике — видимо, дед приходил сюда после ее отъезда. Ее детскую игрушку. Анри ее до сих пор любил, я это видел. И не стал спорить, когда он заявил, что на рассвете уезжает обратно. В Торрине ему будет легче, я знаю. Спать мы отправились за полночь. А просыпаюсь я в предрассветный час. Час некроманта. В этот миг легче всего поднимать мертвых и призывать нечисть. Он так и называется — час темных. Томми сопит в соседней комнате, а я внимательно прислушиваюсь. Что меня разбудило? Или — кто? Не знаю. Но… Это было словно поющая в ночи струна. Звонко, отчетливо, ясно… Кто-то играет на гитаре? Нет, не похоже. Одну струну столько не протянешь. А что тогда? Проще пойти поглядеть. Я выпрыгиваю из кровати, натягиваю штаны и беру меч. Подумал — и опоясался поясом с ножами. Это же не приличный лес с волками и разбойниками, а королевский дворец! Мало ли что здесь водится?! Том не просыпается. И когда я трясу его за плечо, и когда хлопаю в ладоши и свищу над ухом, и когда пробую позвать своей магией — спит как младенец. И я не понимаю, что его заворожило. И что звало меня… Ловушка? Я хищно оскаливаюсь и выскальзываю за дверь. Смотрите, как бы не оказалось, что ловили карасика, а приплыла акула. Порву! И ловушку — и ловцов. Я могу. Коридоры были пустынны. Ан нет. Вот стражник. Спит на часах. И второй, третий… Да что тут происходит?! За такое голову сносят, а они… Вывод только один. Спят все. А невидимая струна звенит все громче, все отчетливее — и я иду на ее зов. И что-то подсказывает мне, что будь я человеком — я бы не смог ей сопротивляться. Я бы бежал что есть ног. Куда теперь? В тронный зал. Я был там. Но обычно он заперт, там же церемониальные регалии! Корона, скипетр — не те, которые таскает Рудольф, легонькие, парадные, как говорила Марта, «красивешные», а старые, тяжелые. Видел я эту дуру, наденешь — без ушей останешься. Двери легко распахиваются передо мной. Я захожу внутрь — и едва не отскакиваю в сторону. Прямо под моими ногами открывается черный провал. И туда спускаются легкие серебристые ступени. И струна звучит именно оттуда. Но в тронном зале нет ходов! Это все знают! Ни один маг их не обнаружил, под ним только фундамент и голая скала. Но… Струна поет, зовет, манит — и я решаюсь. Ставлю ногу на первую ступень и начинаю спускаться вниз. И совершенно по-детски распахиваю рот. Стоит моей голове окончательно погрузиться во мрак — и все преображается. Над головой темнота, а вот вокруг вполне светло и ясно. Я спускаюсь в громадный зал — такой, что тронных залов здесь можно уместить три штуки. Медленно, шаг за шагом — и приближаюсь к источнику света впереди. Это — алтарь. Белый камень. Такой простой. Такой… Глаза слепит от его силы. Что бы в нем ни было — без магии крови тут не обошлось. И на камне стоят три предмета. Кинжал — явно ритуальный. Кубок. Браслет. Я обхожу вокруг. Звон прекращается — и я отчетливо понимаю, что мне надо сделать. Это не просто алтарь. Это — сердце Алетара. Именно здесь коронуются его истинные короли. Тот, что наверху, — это игрушка на троне, фикция, отсюда я могу легко убить его. Просто пожелав родственной кровью, чтобы сердце Рудольфа остановилось. Я смотрю в глубину белого камня и понимаю, что это такое. Алетар Раденор был жесток. И с собой, и со своими родными. Единственное, что он любил, кого он любил, — свою страну. Свое детище. Не детей, которых родила жена, не ее саму, о нет! Именно творение своих рук и воли. И чтобы избавиться от таких Рудольфов… Недаром в легенде об Алетаре говорилось, что он однажды исчез, как его и не бывало. Теперь я знаю, что с ним произошло. Он пришел сюда и принес себя в жертву. Последний оплот. Последняя надежда. Недаром есть поверье, что если на трон Раденора сядет человек иной крови — он сгорит без огня и дыма. И горели, кстати. Был один случай, когда шустрая дамочка вышла замуж в тяжести и пропихнула своего ублюдка в наследники. Король и не знал. А вот после его смерти, когда юноша сел на трон… Горстку пепла вымели. Зал вымыли. А его младший брат был моим прапрапрадедом по материнской линии. Впрочем, разматывать Раденор таким бездарям, как Рудольф, Алетар помешать не мог. Никоим образом. Если всех жечь — королей не напасешься. Альтернативы-то не было. Дед умирал, меня еще не родили, Мишель… Мама была безумна, и корона не приняла бы ее. Как это ни печально. Зато сейчас — дворец почуял родную кровь. И я должен это подтвердить. Я спокойно беру кинжал, привычно касаюсь кончиком языка острейшего лезвия. Ритуальный, темная старая бронза еще времен Алетара. Стиль «вороньи когти», не отравлен. Острая сталь легко впивается в запястье — и на белую плиту падают темные, почти черные капли крови. Магия крови ею и поддерживается, иначе никак. Только родной кровью, отданной добровольно. Они падают черными рубинами, впитываются в белый камень, словно их и не было, струна опять звенит — но на этот раз громко, отчетливо, торжествующе, извещая тех, кто умеет слышать, что король принимает ответственность за свою страну и свой народ. Не власть, нет. Власть всяк дурак примет. А вот ответственность, обязанность карать и миловать — это не право. Это тяжкая ноша. И мы оба — и я, и давно умерший мужчина, ставший сердцем Алетара, — понимаем это. Я подношу кубок к губам и выпиваю до дна. Вино жизни, вино земли… Браслет скользит на запястье, закрывая рану — и словно впивается в него. Теперь уже не снять. Никогда. А корона… Те ритуалы, которые придумали холопы Светлого Святого, — они только ритуалы. Глупые, красивые… И смысла в них не больше, чем в вычесывании крыс. Смешные люди… Струна замолкает, и я понимаю, что мне пора уходить. Темнота подползает к ногам, обвивается вокруг них громадной змеей… Я наклоняюсь, пальцы скользят по прохладной гладкой чешуе. Душа дворца? И неудивительно. Кем она еще может быть в такой обстановке? Только ядовитой гадиной. Но теперь мы с ней связаны. Моя сила питает ее, она защищает меня. Высшая некромантия и магия крови. И не надо говорить, что ничего хорошего из темных ритуалов не выходит. Ножом тоже можно и колбасу резать — и человека. |