Онлайн книга «Пограничник против Абвера»
|
– Скажите, это какое-то приспособление для связи? – Не знаю. Я сейчас дядю Мишу позову. Он все знает. Вернулась она быстро, в сопровождении мужчины зрелых лет. – Здравствуйте. Вам знаком этот предмет? – протянул ему трубку Федор. Мужчина покосился на окровавленную гимнастерку. – Трубка телефонная. Но мы с зажимами ее не применяем. – Для чего они? – К телефонной сети подключаться. – То есть прослушивать? – Можно и так сказать. – Спасибо. Федор трубку с собой забрал. Еще один вещдок. Вовремя они успели, вскоре почта закрываться должна. А помещение телефонной связи на ночь запиралось, хотя электромеханик там был. – Все, едем в Калинин! – объявил водителю Федор. Быстро начало темнеть. Ночью немцы летали редко, в основном бомбардировщики, и бомбили они крупные города, по площадям. Дорога была забита машинами. Если днем можно было проскочить наудачу, то ночью движение в обе стороны. На фронт везли горючее, боеприпасы, бойцов. С фронта – раненых, поврежденное оружие для ремонта, гильзы из-под снарядов. С латунью было плохо, заводы по ее выпуску оставили на оккупированной Украине. Гильзы на заводах переснаряжали снова. Добрались до Калинина поздно вечером. Бойцы завели в здание НКВД машиниста, потом вынесли на руках инвалида. Федор направился к Осадчему. Еще подъезжая, он видел через щелки в шторах свет в кабинете. – Здравия желаю! – козырнул Федор. – Ранен? – вскочил из-за стола Осадчий. – Навылет пуля прошла, через мягкие ткани. До свадьбы заживет. – Тогда садись, рассказывай. Федор рассказал обо всех событиях, не упуская мелочей. – Мало бойцов взял, да еще сам голову свою подставлял, – подвел итог Осадчий. – А в общем – действовал правильно. Я так Берии доложу. Пиши рапорт. Федор в кабинете Осадчего написал рапорт на три листа. Осадчий мельком прочитал. – Почему о ранении ни слова? И сам дописал несколько строк. – Ты подожди пару минут, – сказал он Федору. Вернулся быстро, положил на стол перед Федором новую гимнастерку. С петлицами НКВД и кубиками старшего лейтенанта. – Для себя держал. Дарю, носи. А свою выбрось, от крови не отстираешь, только людей пугать. Знаешь, что Малюта Скуратов боярам говорил: «В кровях омываюсь». Но мы же не Малюта? – Спасибо за подарок. – Можешь отдохнуть пару дней. Ранение, имеешь право. Поставь кого-нибудь из командиров взводов за себя, пусть привыкают. – Есть. Ох, с каким наслаждением он разделся, вытянулся на своей кровати! Утром даже подъема бойцов не слышал. Повара с кухни немного позже еду принесли в котелке. Поел с аппетитом, вчерашний день подхарчиться не удалось. Около полудня звонок телефона раздался. – Осадчий. Не разбудил? – Встал давно, позавтракал. – Разговор с утра с Л. П. был. Понятно, о ком речь – о Берии. – Просил тебя поздравить с успешными действиями. Сказал, что в области ты самый результативный. – Служу Красной Армии! – Э, мы с тобой не в армии. Федор стушевался. «Служу Советскому Союзу» – это уже позже говорить стали. – Ну, выздоравливай. Я тебе слова начальства передал. Велел – так держать! – Спасибо. Федор улегся в кровать. Пословица в армии есть подходящая: «Солдат спит, служба идет». Только придремывать стал, как дверь распахнулась, вошел старый знакомый – капитан особого отдела Светлов. – Дмитрий! Ты как здесь? – Специально к тебе приехал. Узнал, что ранен. Как не навестить? – Садись, рассказывай о себе. – Да особых новостей нет. Из госпиталя выписали, дали десять суток краткосрочного отпуска. Родня далеко – в Сибири, туда пока доедешь, пол-отпуска пройдет. Съездил в Москву, к приятелю. Однокашник мой, сейчас уже подполковник. – О! Быстро по карьерной лестнице поднялся. – Еще бы! Он в Управлении Особых отделов служит, у Абакумова. – Интересное место службы. – Говорит, ты за неделю целую группу разгромил: диверсанты, немецкие агенты, самолет сжег, экипаж захватил. Врут? – Все чистая правда. – Силен, брат! Выпьем? Я принес. Светлов достал из тощего вещмешка бутылку водки, банку консервированной американской колбасы, кусок сала, густо пересыпанного красным перцем. – О, да ты богат как Крез! – восхитился Федор. – Крез – это кто такой? – Ты его не знаешь. – В чем проблема, познакомь! Федор засмеялся. – Он умер давно. – Нефиг над соратником смеяться. Лучше нож тащи и буханку хлеба. Кружки найдутся? – А то! Выпили за встречу, потом за выздоровление, взялись за закуску. – Вкусная колбаса, что нравится – консервированная. На зачистки можно брать. Светлов наклонился к Федору. – Мне больше нравится сало, каким немецких парашютистов и диверсантов снабжают. Вот скажи, почему так? Я считал, самое лучшее сало у нас. А получилось – у немцев вкуснее. – Сказал тоже – у немцев! Да у них вся Европа. Может, французское это сало или датское. – Вполне может быть. Давай еще по одной. Я в отпуске, ты на отдыхе по ранению. Имеем право, не на службе. Накатили по соточке. – Дрянь водка, – поморщился Светлов. – Говорят, ее из опилок делать начали. – Врут. Как это – водка из опилок? – Я тоже так думаю. Не иначе – вражеская пропаганда. Светлов неожиданно поднялся, приоткрыл дверь, посмотрел, нет ли кого поблизости, вернулся к столу. – По секрету скажу. Готовится реформа. Будет создаваться новая структура на базе Управления Особых отделов и военной контрразведки. – Под Лаврентием? – Бери выше – под Самим! Фамилию Сталин Светлов так и не произнес. Федор сразу понял, о какой организации речь: она будет называться «СМЕРШ». – Думаешь, Лаврентий не в курсе? – Знает, это точно. Даже знает, кто будет возглавлять – Абакумов, он сейчас заместитель Берии. Но Лаврентий полагает, что новая организация под ним будет, как военная контрразведка сейчас. |