Онлайн книга «Шестой сон»
Жак заметил, что они больше не были на «ты». – Да, эксперимент плохо закончился, – нехотя признала Каролина. – Смерть есть смерть. А в данном случае речь идет о смерти здорового мужчины. О человеческой жизни, принесенной в жертву. – Науке, – уточнила Каролина. Эрик вскочил. – О чем вы говорите! Ах, о науке. Но вынужден вам напомнить, что мсье Акилеш не был мышью, кошкой, свиньей или шимпанзе. Он был такой же человек, как вы и я! – Последовал глубокий вдох, словно Эрику не хватало кислорода для того, чтобы выразить свою мысль. – Если бы это зависело только от меня, разумеется, мы могли бы счесть это несчастным случаем. И тот факт, что этот человек, к большому счастью, был сиротой, без детей и жены, помог бы замять дело, но теперь о том, что случилось, знает пресса. Он схватил газету, но тут же отбросил ее, словно она обожгла ему кончики пальцев. В ожидании приговора Каролина держалась мужественно. – Вы, кажется, намекнули на то, что к этому причастен мой сын… Но нет, если кто-то проболтался, значит, я подобрала себе негодную команду. – В цепи всегда найдется слабое звено, Каролина. А вы что думали? Что все будут хранить этот секрет? – Да, я на это надеялась. – Честь больницы оказалась запятнанной. Вы должны понимать, что для обывателей нет разницы между научным и лечебным секторами. Те, кто прочел эту и другие газеты, в первую очередь подумают, что ответственность за смерть лежит на врачах. К нам потеряют доверие. А ведь вам известно, что пациент, доверяющий своему врачу, поправится скорее, чем напуганный… такими вот известиями. – Он горько усмехнулся. Каролина Кляйн держалась как боец: расправленные плечи, высоко поднятый подбородок. К величайшему удивлению Жака, Джакометти сказал: – Естественно, я буду вас покрывать. Уголовного дела не будет, страховые компании оплатят расходы на погребение. На лице Каролины не отразилось и тени удовлетворения. Она достала зажигалку и закурила. А Эрик продолжил: – Мне тяжело это говорить, но в интересах больницы, да и, вероятно, в ваших интересах тоже, будет лучше, если мы расстанемся… По-доброму и как можно скорее. – Я стала козлом отпущения? Он посмотрел на нее, затем, не скрывая гнева, стремительно перешел на «ты»: – Твое лицо красуется на первых полосах! Могла бы и помолчать! – Ты трус, Эрик. Тебе было известно, что я провожу опыт. Ты дал обещание в случае чего прикрыть меня! – Я и так тебя прикрываю. И ты сама знаешь, что пошла на риск, превышающий наши договоренности! Тебе следовало остановиться. – Я хотела обрадовать тебя результатом. – Что ж, тебе это удалось! – Эрик, ты не можешь так поступить. Сейчас, когда я больше всего нуждаюсь в твоей поддержке… – Перестань, Каролина! Не играй со мной в эти игры. Ты знаешь реальное положение дел. Я руковожу отделением, которое должно продолжить свое существование. К тому же для тебя все складывается не так уж плохо, с учетом того, что погиб человек! Я смог убедить юристов больницы в том, что произошел несчастный случай, и таковой будет официальная версия, которую поддержит все наше руководство. – Подлец! – Да ты просто не отдаешь себе отчета в том, что случилось! Ты убила человека в присутствии свидетелей, и они даже снимали происходившее на видео! Мне пришлось изъять все, что могло послужить доказательством, и уничтожить. Лучше скажи мне спасибо. Если бы не я, ты бы оказалась в тюрьме. Каролина сильнее затянулась сигариллой с позолоченным фильтром: – Что мне теперь делать? – Я уволю тебя в надлежащем порядке и перечислю приличную компенсацию. Конечно, будет условие о конфиденциальности. Затем ты будешь получать пособие по безработице. – Эрик, чего ты на самом деле боишься? Не могу поверить, что причина кроется лишь в плохо закончившемся эксперименте. Скажи мне правду. – Правду… Я тоже рискую, Каролина, и я не хочу, чтобы шум, поднятый СМИ, поставил под угрозу само существование нашего отделения. Пожертвовать тобой – это цена нашего выживания. Он достал чек, написал на нем сумму, потом подписал и швырнул на стол. – Хорошо, завтра утром, ровно в девять, я зайду за своими вещами. После этого ты больше никогда не услышишь обо мне, – сказала Каролина. – Что ты собираешься делать? – Буду искать другую работу. В другом месте. Хотя… полагаю, в другом месте я никому не нужна. В худшем случае, начну сначала. Может быть, стану участковым врачом. Кажется, их не хватает в пригородах. – Не будь циничной. – Я реалист: Фраза «ученый, убивающий людей ради своих исследований» производит плохое впечатление в резюме. Не волнуйся, я найду работу, я всегда нахожу. Но мне нужно немного времени, чтобы все обдумать. Она сунула чек в карман. – Каролина, не обижайся на меня. – Я всего лишь разочарована. Я думала, что ты защитишь меня. – Какая польза в том, если бы мы утопили друг друга. Я жертвую тобой, чтобы отделение выжило, но, поверь, если бы я мог поступить иначе… Жак молча последовал за матерью, спешно покинувшей кабинет. Они снова прошли по длинным коридорам и вышли на улицу. Толпа репортеров тут же обстреляла Каролину вспышками фотоаппаратов. – Правда ли, что Акилеш отказывался участвовать в эксперименте, а вы его заставили? – В чем состоит ваш секретный проект, мадам? Что конкретно вы исследуете? – У вас были другие смерти? Она подала знак, что не желает отвечать, что еще больше раззадорило журналистов. Подъехав к дому, Жак и его мать обнаружили там воинственно настроенную группу в кошачьих масках. Собравшиеся скандировали: «НЕТ УБИЙСТВАМ!» – и размахивали плакатами: СНАЧАЛА ОНА УБИВАЛА КОШЕК, ТЕПЕРЬ – ЛЮДЕЙ! ЦЕНА ИССЛЕДОВАНИЯ СНОВ – СМЕРТЬ! Прежде чем открыть дверцу автомобиля, Каролина Кляйн удрученно посмотрела на сына. – Ты хотел знать недостатки профессии, сын. Теперь они тебе известны, – сказала она. – Нам не стоит здесь оставаться. Давай поедем к моей новой девушке. Шарлотта живет в Фонтенбло. Я позвоню ей, и она приготовит ужин. – Фонтенбло? – Мы будем там через час. Каролина кивнула: – Хорошо, что это далеко. Твой отец говорил: «Большинство проблем решаются с помощью географии». Когда что-то не ладится, главное – не застревать на месте. Мне не терпится с ней познакомиться, я уверена, что она очаровательна. Но сперва завези меня в гараж, я поеду на моей красной машине, чтобы не чувствовать себя скованно. |