Книга Волчица советника, страница 113 – Елена Литвиненко

В результате и влезла в документы, пытаясь понять, что происходит в мире, в княжестве, и на Архипелагах. Вдруг найду что-то, что хотя бы намекнет? Может, у Сиятельства образовался еще один Дойер?

Влезла, правда, очень громко сказано, на столе Йарры тролль свернул бы не только ногу, но и шею. Судя по всему, Его Сиятельство читал лишь письма князя, Советников и своих поверенных, а все остальное время от времени просто сгребал в мешок и отправлял либо Тиму, либо в жаровню.

Просматривая корреспонденцию, я привычно сортировала ее на «важно», «уже не важно», «про деньги», личные письма и прошения. Стопки росли, стол медленно расчищался, когда за спиной раздалось насмешливое:

— Решила для разнообразия сделать что-то полезное?

В дверях каюты стоял Йарра.

Вспыхнув, я разворошила письма, снова завалив стол бумагами, и отвернулась. Потом представила, насколько по-детски это выглядит со стороны и глубоко вдохнула:

— Можно?.. — кивнула я на стол.

— Можно, — кривовато улыбнулся граф. — Самые свежие, насколько я помню, под чернильницей… Ты снова растрепана, — потянулся он к моим волосам.

Я увернулась и поправила ленту. К пунктику графа на внешних приличиях я давно привыкла. Правда, как этот самый пунктик уживался с мокрой шоттой, облепляющей меня, словно вторая кожа, я не представляла.

— Да, так лучше, — одобрил прическу Его Сиятельство. — Обедала?

— Нет, господин.

Граф выглянул наружу и через Сэли велел Юшенгу захватить еще одну тарелку, а я, уже не таясь, зарылась в письма.

Любопытного было много. Айвор Третий, бывший король Лизарии и Смежных Гор, казнен за измену. Эллина-Виктория Русси, бывшая королева Лизарии, жива и ныне находится в Фарлессе, знаменитом своими лекарями, — это письмо было запечатано, и я, не читая, отдала его Йарре. Граф вскрыл конверт, просмотрел содержимое, позволил прочесть мне, а потом бросил его в жаровню. Я понятливо кивнула — князю пока что не нужно об этом знать.

Лордом-Протектором Лизарии назначен старший сын Советника Карильо — плох он или хорош, я не знала. Если похож на Ремайна, лизарийцам повезло: Четвертый Советник предпочитает холить и лелеять кур, несущих золотые яйца. Но если на Дойера…

Рау и Меот забыли о претензиях на земли Лизарии — это хорошо. А вот «слетающие» с приграничных источников печати — уже не очень. Солдат для их охраны у нас сейчас просто нет, и три-четыре не самых сильных мага смогут осушить родник за считаные часы. Вот… удоды!

…нет, это не от Кайна, это уже от Дирка, его брата-близнеца.

— Что будет делать Протектор Карильо, господин?

— Скорее всего, наймет степняков, — пожал плечами граф. — Теперь это уже не мои проблемы. — Но, судя по складке между бровей, волновать это его не перестанет.

Смена Протектора Архипелага Трой прошла бескровно, несколько мелких стычек между людьми Каара и назначенного князем наместника не в счет.

Пока я болела, граф уничтожил две пиратские флотилии, и между материком и Рисовым снова курсируют корабли. Северо-восток Архипелага очищен от бунтовщиков, и зачинщики стягивают войска к мысу Грифона.

— Заманивают?

— Заманивают, — кивнул Йарра. — Рядом аномалия, а если не выбить их из крепости, они перекроют морские пути на Мабуту.

— И вы… пойдете за ними?

— Пойду. Смотри. — Граф разложил карту. — Основной удар будет с юга, — повел он пальцем вдоль береговой линии. — Удобное место для высадки, и наверняка нас здесь будут ждать. Поэтому я проведу галеас по границе аномалии. Тут, — указал Йарра на маленький значок с северной стороны, — решетка и цепи, запирающие вход в бухту. Их взорвут, и мои солдаты ударят в тыл людям Косты.

— Косты? — переспросила я.

— Очередной оболваненный принцем идиот, надеющийся на милость монарха, если принесет ему корону.

— О! А милости не будет?

Йарра покачал головой.

— Коста убивал не только райанов, но и всех, кого счел лояльными княжеству: торговцев, ремесленников — всех тех, кто просто жил, не оглядываясь на политику. Бешеных псов отстреливают, Лира, — криво усмехнулся граф.

А мне стало жутко.

Йарру ведь зовут волком… И тоже бешеным.

— Впрочем, мы подойдем к мысу Грифона только через полдекады. Лучше это прочти, — пододвинул Его Сиятельство небольшую подшивку.

И что здесь? Хрустальная мануфактура, две трети имущества официально принадлежат Тимару, но на деле Сиятельству, поставляющему поташ и свинец, обеспечивающему охрану и транспортировку, треть — торговцу из Меота, отвечающему за производство и сбыт. Причем записана мануфактура именно на компаньона, а не на Тима или графа. Странно. И продают они сейчас… зеркала? Я заулыбалась: где Йарра, и где хрустальные зеркала? А когда увидела, кому продают и за сколько, засмеялась в голос — тем самым купцам, кто под давлением князя отказался закупать у графа поташ!

— А Его Светлость, говорят, княгиню решил порадовать, — на щеке Йарры образовалась складка. — Ремонт делает в ее покоях. Обстановку меняет… Мебель, светильники… — пояснил он, стряхивая что-то прилипшее к моему плечу.

С ума сойти!

Ай да Раду с Тимом!

Смеясь, я даже не сразу тарелку под носом заметила.

— Спасибо, Юше… Сэли, — повернулась я. Лицо у степняка было каменным.

— Благодарю, Сэли, — кивнул ему Йарра.

— Ваше Сиятельство, госпожа, — чуть поклонился мой варвар и вышел.

Вечером граф вытащил меня на прогулку — очень странную прогулку. По трюму. И устроил мне спарринг, объявив, что пора восстанавливать навыки. На палубу я вылезла усталая, растрепанная, в мятой одежде, но жутко довольная собой: раньше Его Сиятельство сбивал меня с ног секунд через двадцать, а сейчас я почти минуту от него уворачивалась! И даже почти достала! Правда, на этом самом «почти» граф меня и скрутил, притиснув к мачте.

— Неплохо, — тихо сказал он мне на ухо и отступил. — На сегодня все. Приведи себя в порядок, будем ужинать.

И только ночью, лежа в кровати и прислушиваясь к голосу Его Сиятельства за стеной — граф был на палубе с лордом Треньйе, которого прочил в контр-адмиралы, — только ночью я сообразила, что сегодняшний день вышел до невозможности похожим на те, зимние, когда Йарра приручал меня: обсуждение планов графа, совместный обед и ужин, тренировка, смешки…

В носу защипало, и я остервенело вцепилась в браслет поводка. Крупный бриллиант, ограничивающий мою свободу, мою возможность решать за себя, горел и переливался льдисто-голубым.

Утром я проскочила под рукой Сиятельства, только-только собравшегося меня будить.

— Доброе утро, Ли…

И векшей [42] взобралась на мачту — подальше от графа.