Онлайн книга «Грех и немножко нежно»
|
— Валера, ты что — спятил? Да мне и в голову бы такое не пришло! — Но ее убили. Застрелили. И знаешь, о чем это говорит? — Предполагаю, что она здорово насолила кому-то, перешла дорогу. Вот как тебе! — Точно! Именно это я и предположил. Может, это был тот мужчина, с которым у нее был секс перед смертью, да только где его искать? И вообще… Надо бы хорошенько порасспросить Людмилу… Ну не может быть такого, чтобы она вообще ничего не знала! Маша жила в ее доме много дней! После нее могли остаться какие-нибудь записные книжки, мои деньги, наконец! И все это находится в доме Людмилы Роут! Если после смерти племянницы она все это нашла, то, скорее всего, затаится как мышка и рта не раскроет. — Уверен. Но все равно, если Маша — это и есть Василиса… — Да говорю же — это она! — …надо встретиться с Самойловыми и поговорить с ними. Пусть они расскажут, где и при каких обстоятельствах познакомились с ней, что она им пообещала. Может, они знают о ней больше, чем ее родная тетка. — Хорошо, я прямо сейчас к ним и поеду. Но сначала навещу Эмму. — Эмму? Ты серьезно? — Да. Поговорю с ней… Успокою. Скажу, что помогу ей. — Ну, тогда у меня есть для тебя хорошая новость… Вадим достал из ящика письменного стола папку, открыл ее и протянул Валерию лист, густо исписанный. — Ерохин? — спросил осторожно Петров. — Да. Признание. — Проворненько. И сколько он хочет? Вадим написал на клочке бумаги сумму, и брови Петрова взлетели. Он присвистнул. — Ну ладно… Я найду эти деньги. — Вот скажи мне, пожалуйста, зачем тебе все это? Даже если предположить, что Эмма выйдет на свободу, что потом? Ты, как и прежде, будешь видеть ее лишь на улице, случайно? И тут Липченко увидел то, что, конечно же, не должен был увидеть. Глаза Валерия наполнились слезами. Он, прокурор, человек с сильным характером, во всяком случае, его все таким считают, и вдруг эта слабость! От догадки на Вадима повеяло холодом… — Настя? Петров ответил слабым кивком головы. И прикрыл глаза. — Ничего себе… В Москве? — Вадим вдруг сразу понял, что в семье друга случилось нечто такое, с чем он не может совладать один. И что ему очень, очень больно. — У нее другая жизнь в Москве? — Да, — стиснув зубы, произнес Петров. — Как я не хотел в это верить?! Мне все кругом говорили об этом, а я считал, что люди просто завидуют. И мне, представь себе, нравился наш семейный образ жизни: Настя там, а я — здесь. Я скучал по ней, ждал ее, готовился, мы с Лилей ее ждали. Были звонки, переговоры по скайпу… Она всегда была такой близкой, родной, моим человеком, женой… — А как ты узнал? Сорока на хвосте принесла? Кто-то рассказал, что видел ее с кем-то? — Нет, все гораздо хуже. — Неужели сама рассказала? — Ну уж нет. Настя на такое не способна. Думаю, что она так и продолжала бы жить двойной жизнью. — Валера! — Я просто нечаянно услышал ее телефонный разговор с мужиком. Она говорила тихо, думала, что я на кухне, а я вернулся за носовым платком наверх в спальню… Подошел к двери… Уж лучше бы я не возвращался… Она объясняла ему, что не собирается ничего рассказывать мне, что ей это не нужно, что ее устраивает такая жизнь. Больше того, она сказала, что любит меня, но и его тоже любит, но это другая любовь… Потом, я так понял, мужик начал упрекать ее в том, что она спит со мной, представляешь? А она, дурочка, оправдывалась, говорила, что между нами уже давно ничего нет… Мне ее в какой-то момент даже жалко стало… — А может, ты что-то перепутал, как-то по-своему, однобоко расшифровал ее слова? Ты же слышал лишь одну сторону. — Нет, я все правильно понял. Она сказала ему, что предложила мне переехать в Москву, но что я, как она и ожидала, не согласился. Так что, говорит, все будет по-прежнему. А в конце она сказала ему: целую тебя нежно-нежно… Она точно так же прощается со мной по телефону. — И что ты намерен делать? — Я хочу увидеть Эмму. Хочу коснуться ее руки, волос… Хочу найти такие слова, которые успокоят ее… — А что если она по-прежнему любит своего мужа? — Да мне все равно… Она будет моей… — Да… не знаю, что и сказать… — Ладно, — встрепенулся Петров, доставая новую сигарету. — Что там по Саше Баэру? — Ида исчезла. Ее нигде нет. И мне это не нравится. Убежден, что это не она убила, но то, что она что-то увидела, — наверняка. Я разговаривал с одним ее знакомым, он очень хорошо ее знает, они встречались несколько лет… Так вот, он сказал мне, что у Иды есть одно свойство — она не любит ночевать в чужих домах. И что где бы и с кем она ни проводила время, даже если очень поздно, она едет домой. У нее в блокноте есть номера телефонов всех такси города, всех тех, кто подрабатывает извозом, а потому при любых обстоятельствах, даже когда у нее нет денег, к примеру, знакомые таксисты всегда доставят ее домой. — И?.. — Если она не ночевала дома и вообще там давно не появлялась, значит, не может. Боится или ее держат взаперти… Не знаю… — А я вот знаю, что она неделями жила в одном доме… у своего возлюбленного. — А ты откуда знаешь? — Я вообще много чего знаю. Да и бывал я там, в том доме. Обстоятельства так сложились, что мы возвращались с другом с охоты. И у нас сломался джип, и мы застряли в лесу. Пошел дождь… Телефоны не ловят… Мертвая зона какая-то. Ночь. И тут мимо нас едет машина со знакомыми номерами… Словом, это был как раз хозяин этого лесного дома. Он приютил нас, накормил… И зайца нам испекла и подала своими красивыми холеными ручками Ида Зийбель! Он взял с нас слово, что мы никому не скажем об этом доме. Я все это рассказал к тому, что Ида вполне может находиться у кого-то в гостях. И необязательно, что с ней что-то случилось. Не думаю, что у следствия на данном этапе должно быть всего одно направление. Что говорит Манвайлер? — Ему стало плохо с сердцем сегодня утром, за ним приехала жена и увезла его в больницу… — Нож так и не нашли? — Нет. — А что говорят родственники Саши Баэра? Девушка? — Работаем, — ответил Липченко. — Минут через пять как раз должна прийти его девушка, Надя Васильева. Знаешь ее? — Да, видел как-то… Это дочка фермера Генки Васильева. Что ж, не буду мешать тебе. — Петров поднялся, погасил сигарету в пепельнице. — За Ерохина отдельное спасибо. С меня причитается. Он был уже у двери, когда Вадим сказал: — Валера… ты того… держись… я насчет Насти… Петров, не поворачивая головы, поднял руку кверху — «пока!». И вышел из кабинета. |