Онлайн книга «По следу "Аненербе". Вангол-3»
|
– Вопрос как вопрос, интересно это знать, и все. – Может, не доверяете? Сырохватов, прищурившись, взглянул на капитана. – Доверяем, пока… – Вот и ладно, пойду спать, сколь стоять здесь будем? – Двое суток. – Это хорошо, дизель посмотреть надо… Капитан спустился в кубрик и лег. Засыпая, он почему-то вспомнил свою родину. Небольшой таежный поселок на изумительной красоты реке Тее. Дом, рубленный еще дедом, с высоким коньком и резными ставнями. Свою мать и отца, сидевших у дома на лавочке в воскресный солнечный день. Тот день, когда он последний раз был у них в гостях. После уж не пришлось увидеть живых. Умерли один за другим, только на похороны и успел добраться. Далеко, даже отсюда еще верст триста на север, по таежным старательским дорогам. От этих воспоминаний ему стало тепло и уютно, как-то спокойно и тихо на душе. И он уснул. В сельсовете, куда с утра верхом приехал Сырохватов, было людно и шумно, но с его появлением народ вдруг быстро и тихо разошелся. Председатель, седой высокий мужчина, тоже имел желание уйти, но кто-то должен был говорить с вошедшим… – Старший лейтенант госбезопасности Сырохватов, вот мое удостоверение и полномочия, – представился особист, положив лист бумаги с текстом и большой синей печатью перед председателем. – Черемисин Иван Иванович, – представился председатель сельсовета и спросил: – Чем обязаны? – Фураж для четырех лошадей на три недели и продукты, вот. – Он ткнул пальцем в бумагу. – Согласно перечню. Прочитав бумагу, председатель подумал некоторое время, а потом написал на списке свою резолюцию: «Выдать со склада все, что из этого есть». – А чего нет, уж не серчайте, негде взять. – Хорошо, но это не все. Кто здесь у вас самый опытный таежник, реку хорошо знающий? Поговорить мне с ним надо. Посоветоваться. Председатель некоторое время молчал, размышляя, стоит ли ему вообще ввязываться, затем, подумав о том, что так он сможет узнать, для чего тут вообще появились работники НКВД, ответил: – Даже не знаю, кого и присоветовать. Может, Михеич, он вон на том краю села живет, у самого леса. Только вы бы, товарищ, в форме своей туда не ходили. Не застанете в дому никого. – Это отчего так? – сдвинул брови Сырохватов. Прямо посмотрев в глаза старшему лейтенанту, председатель ответил: – Оттого, что опасаются люди с вами встречаться. Издали приметят и огородом в лес, дела там всегда найдутся, не придерешься потом… Так что лучше одежку обычную, гражданскую… Сырохватов оценил этот открытый взгляд и прямой ответ. – Спасибо, воспользуюсь вашим советом. Людей за провиантом пришлю. До свидания. – До свидания, – ответил, встав из-за стола, председатель и подумал: «Уж лучше прощевай». Будто услышав эти мысли, Сырохватов вернулся и тоном, не допускающим возражений, сказал: – Вечером, часам к восьми, соберешь актив. – Разрешите узнать: зачем? – Ты что, мое удостоверение не разглядел, председатель? – закрывая за собой дверь, медленно проговорил Хват. После обеда Сырохватов, переодевшись, пришел к избе на окраине села. Во дворе суетились куры; дворовый пес, пару раз лениво тявкнув, залез в конуру. Дверь избы отворилась, и на крыльцо вышел бородатый мужик среднего роста, коренастый и крепкий. Глянув на Сырохватова, спросил: – Чего надо, служивый? – Поговорить. – Проходи, поговорим тута. – Он указал на лавочку под березой у ворот. – С баржи? Поди, беглыми интересуетесь? – И да и нет. Беглыми не интересуемся, хотя, если что известно, говори, передадим кому следует. – Ничего мне не известно. Так чего вам надо? – Знать хочу, можно ли по этой реке тайно ходить. Ну, чтобы незаметно для властей, приехать, например, купить в магазине что надо и уехать. – Почему нельзя, если деньги есть, можно, даже если их нет, тоже можно. Мясо, рыба, песок золотой – все здесь испокон веку на обмен шло. А река большая, ежели вдоль берега идти да время знать, всегда от дурного глаза укрыться можно. Не так много пароходов по реке ходит, а ежели и идет, кто на тебя внимание-то обратит? Кому надо? – Значит, можно ходить? – А кто запретит? Река не дорога, не перегородишь. – Да, тут ты прав, Михеич. – Афанасий Михеич, – нахмурился мужик. – Да, извини, Афанасий Михеич. – Сырохватов вытащил пачку папирос и протянул Михеичу. – Угощайся. – Благодарствую, я не курю. – Чего так? – Здоровье не позволят… ну, ежели боле вопросов нет, так пойду я, делов много. Некогда сидеть да лясы точить. Мужик встал и шагнул было к калитке. – Погоди, Афанасий Михеич, я еще спросить хочу. – Спрашивай. – А тут по реке могут деревни быть, про которые властям ничего не известно? – Это как это? – Ну, живут люди в тайге по-тихому… – Были тут монахи в скиту за Енисейском, так побили их давно, еще в Гражданскую, и в озере потопили, а боле ничего не знаю… некогда мне, говорю же. Прощевай, служивый, прощевай. Мужик, кивнул головой, прощаясь, заспешил и скрылся во дворе. Сырохватов докурил папиросу, бросил окурок в тихо журчащий ручеек в придорожной канаве и пошагал к мосту через небольшую речку, делившую село пополам. – Знает что-то, ишь, засуетился, не скажет. Все они тут такие. Каторжники. Его бы в карцер на недельку, на холодный бетон голым задом… заговорил бы, сука… Сырохватов оглянулся и заметил, как из-за угла покосившейся баньки за ним наблюдал Михеич. – Думаю, с ним еще придется потолковать… – А кто мне скажет, какое сейчас время суток? Сейчас семь часов утра или вечера? – расталкивая спящих товарищей, спросил Вангол. – А разве здесь в этом есть разница? – вопросом на вопрос ответил Федор, шумно при этом зевая. – А ты сам как считаешь? – совершенно бодрым голосом спросил Ярасим. – Я не считаю, я знаю точно, сейчас утро, и это хорошо. – Почему это хорошо? Нет, понятно, что утро это вообще хорошо, а почему то, что именно сейчас утро, – хорошо? Поясни, Вангол. Даже в темноте, не видя лица Федора, Ванголу было понятно, что тот с хитринкой улыбался, ожидая ответа. – Да потому, что утро вечера мудреней, капитан. А то, что семь часов, можешь проверить, меня мой внутренний будильник никогда не подводил. Чиркнув зажигалкой, Федор глянул на часы. |