Онлайн книга «Серебряный осел»
|
Но тут Эомай развеял ее опасения: – Мы с моим спутником, отважным рыцарем Арнау, ищем человека, ограбившего ризницу в Эдесском командорстве и ранившего пытавшегося помешать ему брата. По достоверным сведениям, он сейчас в свите Артория. В этом… ордене Стоячих Камней. Было видно, что этот орден воин не очень любит. – Мы хотим потребовать его выдачи. Вон, – хлопнул он по сумке на поясе, – и мандат получили в канцелярии пропретора. Орланда украдкой внимательно изучала своего собеседника. Это был человек мужественного вида и невысокого роста, хотя и атлетического телосложения. Черная бородка была аккуратно подстрижена, обветренное и покрытое здоровым загаром лицо с прямым носом, темными выразительными глазами и плотно сжатым ртом напоминало лицо римлянина со статуй старой империи. Приглядевшись, можно было понять, что лет ему не так и много, около тридцати. Простое дорожное одеяние, на которое нашит потемневший знак ордена – морской скат с поднятым для боя острым хвостом. На груди – серебряная медаль-фалера за храбрость, с портретом августа Птолемея (каким он был лет сорок назад). Где-то успел повоевать… На рукаве круглая красная нашивка за тяжелое ранение. На поясе вместе с мечом висел кинжал в ножнах необыкновенно тонкой работы; клинок из тяжелой синеватой стали был не шире двух ее пальцев. С непонятным облегчением убедилась в отсутствии белого монашеского подворотничка. Стало быть, не воин-монах, а обычный, светский брат ордена. Впрочем, сейчас настоящих монахов в воинских орденах мало – даже не все комтуры… И еще, было в облике Эомая что-то подкупающее и располагающее к себе. Такое смутное ощущение надежности и защищенности. Можно ли удивляться, что через полчаса они вместе покинули харчевню и Эомай вызвался проводить ее до гостиницы. Она впервые в жизни просто шла с мужчиной и беседовала. О чем? Да так уж ли это важно? Леший заговорщицки поманил Кара и, прищурившись, спросил: – Как, паря, прогуляться не желаешь? – То куда пан Борута зовет пана ясного круля? – встревоженной наседкой прикрыл Будря мальчика своей широкой грудью. – И для чего? – Не боись, не по девкам шариться, – пошло захихикал козлорогий и, посмотрев на зардевшегося парня, добавил: – Хотя, зрю, кой-кто ужо и зараз не прочь. И уже серьезно добавил: – Обретаются тут людишки, у коих можно порасспросить да поразведать про Темного Бога… Юноша мигом напрягся. – А ты откуда знаешь? – азартно зажглись его голубые глазенки. – Или бывал уже здесь? – Это в Брундизии-то? Не приходилось, врать не стану. Вот дядька мой сказывал, что заносила его как-то судьбина в сей городишко. Аккурат, когда сюда Спартак со своим войском шествовал. – Ничего себе! – присвистнул царь-беглец. – Так все-таки откуда информация? – Эх, паря, – похлопал его по плечу лесной князь, отчего усатый лех помимо воли дернулся. – Не все на красных девок потребно заглядываться. И не перечь старшим! – цыкнул на мальчика, когда тот, насупив брови, попытался что-то возразить. – Пан Борута! Не вольно так с ясным паном крулем мувить! – Да и ты помолчи, свиристелка усатая, – осадил воеводу куявец, – когда иные дело бают. Не елозь, не елозь рукой-то, твой меч вот он где. Показал пану его фамильный меч, невесть каким образом оказавшийся в руках у рыжего рогатого толстяка. Видя, что Будрины глаза налились дурной кровью, помахал у него перед глазами пятерней, молвил пару слов на своем наречии и вернул леху оружие. – Будрыс, уймись! – топнул ножкой мальчик. – А ты, господин, продолжай. – Листочек занятный приметил, на стене висящий. Причем висел не в одном месте. Ну я любопытства ради и прихватил один. Протянул Кару небольшой листок дешевого папируса, на которых обыкновенно писали всякие объявления. На листке, обведенный траурно-черной рамочкой, красовался призыв: «Храм Последних Темных Дней приглашает всех граждан, которым не безразличны судьбы Отечества и Геба, на богослужение, посвященное изгнанию Темного Бога». Ниже буквицами поменьше указывался адрес, по которому располагался храм: улица Птолемея Пятнадцатого, в помещении театра Флавия. – Не мыслю, что много там узнаем, однако все лучше, чем в этом клоповнике обретаться. – Я иду! – решительно молвил царь и вопрошающе глянул на Будрю. Тот покрутил, покрутил свой ус и неохотно кивнул: – Hex бенде! Хотя, бей меня Перкунас своими молниями, не по нраву мне твоя затея, пане леший! Совсем не по нраву! Театр Флавия, наверное, в свое время был весьма популярным в Брундизии заведением. Об этом свидетельствовало уже одно то, что находился он на центральной улице города. Да и фасад здания еще хранил остатки былой роскоши: не полностью опала позолота на резной вывеске, изваяния девяти муз находились в относительно ухоженном состоянии. Однако в связи с общим упадком интереса граждан этой части Империи к изящным искусствам, начавшимся с четверть века назад, театр захирел и сдавался нынешним его владельцем в аренду тем, кто мог дать более-менее приличные деньги. На входе троицу неофитов встретил худосочный бледный тип, одетый в черный балахон с откинутым капюшоном. – Ваше приглашение, – обратился он с поклоном к Будре, наверное вызвавшему наибольшее уважение своей дородностью и внушительной физиономией Лех недоумевающе оглянулся на своих спутников. Какое еще приглашение, разве вход не свободный? Козлорогий, сориентировавшись, сунул ему в руку листок с объявлением. – Это? – спросил вояка, протягивая папирус привратнику. Тот с поклоном принял лист. – Прошу шесть денариев, господин. – Як то? – шарахнулся лех. – За цо? – Благотворительный взнос, – развел руками тощий. – На борьбу с Темным Богом. Разве господин не хочет, чтобы враг человеческий был повержен? – Господин хочет! – заверил его Кар, пребольно наступая на ногу своему телохранителю. – Очень хочет, не правда ли?! – Так есть, так есть! – поспешил согласиться Будря, доставая из кисета шесть монет. Приняв взнос, привратник достал из кипы, лежавшей рядом с ним, три точно таких же балахона, в который был облачен и он сам. – Господа могут переодеться прямо здесь. – Зачем?! – воспротивился лех. – Ну, возможно, господин не хочет, чтобы его узнали. Наше собрание хотя и открытое для всех, но разумные меры предосторожности не помешают. Не ровен час, просочатся слуги Темного Бога. Наряд поможет скрыться от их дурных глаз. |