Книга Девичьи игрушки, страница 35 – Андрей Чернецов, Владимир Лещенко

– Тю на вас?! – Она почти возмутилась. – Усе такие из себя господа!

– И это все, что вы можете сказать?

– Ну ще до него иностранци усякие ходылы… Иностранци, – повторила гражданка Рыбчук. – Точно – иностранци!

– А кто, сказать не можете? Из каких мест?

Она покачала головой.

– Они по-своему говорылы. Не полякы, – добавила она, – тых я б узнала. Но усе таки из себя господа, – повторила.

– А другие гости? Женщины?

– Не, – покачала Нина Петровна головой. – Только по делу – усе в годах более-менее. У шубах, на машинах не наших.

– На каких это – уточните марку?

– Черные таки, закордонные, – пожала дама плечами. – Которые в рекламе показувають.

– Значит, женщины по делу к нему приходили? А так?

– Так вин же цей був… Ну который мужиками пользуется… – Домработница поморщилась, вспоминая слово. – Хомосексалист.

Хасикян вновь хихикнул, но Вадим был не склонен вселиться.

– Вы уверены, Нина Петровна? – поднял он брови.

– Та знаю я точно! – всплеснула она руками. – Я и журналы у него видела таки, де голые хлопци друг с другом, ох, сором усякий делають!

– А хлопцы эти к нему приходили? – спросил Хасикян.

– Бувало, – кивнула Нина Петровна. – Даже в женском барахле которые. И вид у них такой… Ой, не, лышенько! – словно спохватилась она. – Тоже вроде приличные усе. И красивые даже ребята были, даже жалко их! – Собеседница вздохнула.

Дав горничной расписаться в протоколе – она долго шевеля губами, читала его, – Вадим отпустил ее.

Подумал, что покойный подобрал в чем-то идеальную прислугу.

Немолодая, затюканная жизнью женщина из провинции, почти не разбирающаяся в нынешних хитросплетениях… Ничего существенного из того, что приходилось ей видеть, она понять не могла.

Хотя вот нетрадиционную сексуальную ориентацию хозяина заметила – впрочем, он ее и не прятал. Как в Древнем Риме патрицианки не считали стыдным раздеваться в присутствии рабов.

На улице вскрикнули тормоза. А затем кто-то позвонил, и Хасикян побежал, громко топоча, отпирать.

Вошел не один человек, как ожидалось, а двое.

Полный очкарик в щегольском синем костюме и худой высокий мужик лет сорока, с классической бандитской стрижкой, в широком пиджаке, под которым – Вадим это знал как профессионал – удобно прятать кобуру.

– Здравствуйте, – одышливо просипел очкарик. – Толстунов Жан Демьянович. Исполнительный директор московского отделения фирмы «Рижский антиквариат». А это, – кивок в сторону тощего, – Бельков Максим Дмитриевич, начальник службы безопасности. Я счел необходимым его оповестить. Я могу увидеть… Отто Янисовича?

– Разумеется, – кивнул майор. – Зайцев, проводи…

Некоторое время оба созерцали тело шефа в кресле.

– Так он… сам?! – недоверчиво произнес Толстунов.

– Мы выясняем, – коротко ответствовал Борисыч.

– Я, право же, не знаю, что и сказать… Только вчера вечером с ним говорил – вот в этом доме. Какая трагедия! – Жан Демьянович был явно растерян. – Не представляю, что могло бы толкнуть Отто Янисовича на такое!

– А почему вы так уверены, что это самоубийство?! – вдруг резко бросил Савельев, внимательно вглядываясь в лицо Толстунова.

– Да оставьте эти ваши фокусы для гопников! – отмахнулся тот. – Если хотите знать, то в этом кабинете имеются вещи, стоящие больше, чем вы все заработаете за всю жизнь. – Он обвел пухлой рукой картины и стеллажи. – Убийцы бы просто очистили хату – так у вас выражаются, а тут не пропало ни пылинки! Вот, – он указал на меч, стоящий на застекленной стойке, – видите? Это толедский клинок одиннадцатого века, и аналогичный не далее как в прошлом ноябре был продан за четыреста тысяч долларов! Их в мире осталось семь или восемь!

– Скажите начистоту, – предложил Вадим. – А вы не припомните никаких подозрительных происшествий в фирме за последнее время?

– Что вы имеете в виду? – уставился на него Толстунов.

– Сомнительные сделки, может, товар, купленный у темных личностей… Одним словом, то, из-за чего могли бы убить?

– Послушайте, – с нажимом отчеканил очкарик. – Вы, наверное, у себя в милиции считаете, что антикварный бизнес – это сплошь воры и жулики? Вынужден вас разочаровать. Наша фирма дорожит своей репутацией! Нам нет нужды скупать краденое у наркоманов и устраивать налеты на квартиры одиноких старушек! Если хотите знать, «Рижский антиквариат» участвует в самых знаменитых аукционах мира! Мы не имеем дела с подозрительными предметами! Вот присутствующий здесь шеф службы безопасности нашей фирмы подтвердит, что мы всегда проверяли юридическую чистоту предлагаемого нам товара!

Жан Демьянович самодовольно посмотрел на Савельева.

Вид у него был ни дать ни взять как у аристократа, объясняющего очевидные истины тупому плебею.

– Если на то пошло, нам это невыгодно – хотя бы потому, что если бы вдруг всплыло, что мы выставили на аукцион ворованную вещь, то с нами, скорее всего, перестали бы иметь дело приличные люди! Да вы вообще представляете себе, что такое деловая репутация?! – почти возопил господин исполнительный директор.

– Представляю, представьте себе! – рявкнул, не сдержавшись, Савельев, невольно скаламбурив.

«Нет, еще немного, и я его оформлю до выяснения!»

– Не надо тут изображать из себя ангелов! Видал я и почище вас, которые потом на зону пошли!

Толстунов, чуть слышно пискнув, замолчал и испуганно обернулся к Белькову, но тот лишь пожал плечами: мол, сами видите, шеф, какие дела творятся.

– Хорошо, – решив поиграть в доброго следователя, Вадим сменил тему. – Вы знали, что Отто Гроссман был… геем?

– Знал, – поморщился Толстунов. – Это не влияло на служебные отношения.

– А вы?

Начальник службы безопасности пожал плечами.

– Иногда он просил проверить какого-то из своих любовников… – как о чем-то само собой разумеющемся сообщил он.

– Послушайте, а при чем тут вообще это? – вновь ожил Толстунов. – Это, слава богу, уже давно не уголовное преступление.

– Понимаете, у нас имеется труп вашего шефа, – елейным голосом сообщил ему Вадим. – И вы, между прочим, как сами только что сообщили, последний, кто с ним говорил…

Но Жан Демьянович не понял намека. Его, что называется, несло.

– Или вы решили, что его смерть как-то связана с этим? – Он пожал плечами. – Зря стараетесь. Отто Янисович, в отличие от вашего замминистра, не водил грязных мальчишек с Плешки!

«А вы?» – чуть не ляпнул в ответ Савельев, но сдержался.

– Это не наш замминистра, а юстиции, – вместо этого уточнил он. – И это давняя история.