Онлайн книга «Биоген»
|
– А где Давид? Витек сообщает: – У него вчера мать приезжала, а Маргарита ему сульфозин уколола… Аксана вздыхает: – Бедняга. За что она его? – Встал до подъема. Маргарита увидела и сказала, чтобы он лег. А он стал убегать. Они полчаса по палате гонялись, а когда она его поймала, Давид прокусил ей руку. – Ну и что, что прокусил? Витек смотрит на Аксану влюбленными глазами. Не выдержав собственных чувств, подходит к сетке и просовывает руку. – Аксана, как… как?.. Девочка улыбается, берет прядь своих волос и щекочет ею Витькин нос. Оглянувшись по сторонам, Витька целует Аксану. – Маргарита вышла! – шепчет она, заметив появившуюся в дверном проеме медсестру. Витек делает шаг назад и садится на корточки. Оглянувшись, шепчет: – Кобра… Аксана тоже садится на корточки. Витек продолжает: – У Давида аллергия на укол была. Он задыхаться стал, и температура скакнула. Его три часа в чувства приводили. Аксана вздыхает: – Смешной он. – Он мне рассказал, как ты его нахваливала. – Как? – притворяется удивленной Аксана. – Про волосы шелковистые, – конкретизирует Витя. – Они у него и правда шелковистые, – улыбается девочка. Маргарита уходит с площадки. Витек сразу делает шаг к Аксане, и она тоже подходит к забору, Витек целует ее через сетку и, отступая, произносит: – У тебя лучше! Аксана начинает заплетать косичку. Витя возмущается: – Не надо! – Не нравится? – удивляется Аксана. – Нет! Мне распущенные нравятся! – Распущенные девочки? – подкалывает она. – Нет. Твои волосы. Из всех психов в этой больнице у тебя самые красивые! – Ну, хорошо, не буду, – соглашается Аксана и расплетает косу. – А ты знаешь, я думаю, что Давиду повезло, – заявляет Витя. – В чем же ему повезло? – У него аллергия на сульфозин, значит, серой его колоть больше не будут. А аминазин – это фигня по сравнению с сульфой. Ему теперь бояться нечего – только влажное пеленание. – У нас влажное пеленание никому не делали. Холодно лежать? Витек усмехается: – Замерзнуть не успеваешь. В мокрую простыню плотно оборачивают тело, а затем широким бинтом приматывают к кровати. Когда материя начинает высыхать, ткань садится и дышать становится нечем. Паника наступает – будь здоров! Даже на крик воздуха не хватает. – Понятно, – опять вздыхает Аксана. – Мне когда первый раз сделали, я думал, задохнусь, – продолжает Витька. – Эффект потрясный. Потом как с того света возвращаешься. Но продолжительность пытки короткая – развязали, и отмучился. Аксана печально вздыхает: – Витя, а когда ты отсюда выйдешь? – Не знаю. Адрияга ничего не говорит. Я ее уже спрашивал об этом. А она талдычит, как попугай, одно и то же. «Все зависит только от тебя самого. От твоего поведения. Будешь стараться, пойдешь на поправку, мы тебя сразу же выпишем», – передразнивает врачиху Витек. – Я уже и так целый месяц тише воды, ниже травы. Не знаю, что ей еще надо. – А меня опять хотят выписывать. Врач сказала, что максимум неделю продержит и отправит домой. Пауза. – Я не поеду домой без тебя… – А врач что? – А врач говорит, что, если не пойду, меня переведут в область. – Вот сволочь!.. Пауза. Витек: – Говоришь, неделю еще? – Да. – Черт! Я попробую поговорить с Адриягой. Но она такая… Оля опять жалостливо зовет Лешку: – Леша… Леша… Аксана: – А Лешу за что наказали? – У Лехи вообще крышу сорвало. Представь, он Маргариту и Адриягу дурами назвал! Если бы не Давидова аллергия, они бы его спеленали. Не до него им было. Но Адрияга такие слова не прощает. Я ее знаю. Аксана глубоко вздыхает и, взявшись за собственную прядь, шепчет: – Медсестра сказала, что отрежет мне волосы, если я опять вернусь сюда после выписки. У нас уже подстригли двух девочек. Говорят, что вшей нашли, но я не верю, потому что постригли нормальных. – Нас тоже стригут за провинность. Дебилов не трогают, им все равно. Адрияга это перед выпиской любит делать, чтобы дома лысина подольше напоминала про больницу. Пауза. Аксана: – Вить? – Чё? – А если мне волосы отрежут? – Тебе не отрежут. Тебе в школу осенью идти. Они знают, что в школе тебя любят! – А ты любишь? – Ну, ты же знаешь… Люблю… – А если отрежут – будешь любить? Витек делает шаг к сетке и берет прядь волос Аксаны в руки. – Я тебя любую люблю. Но они не отрежут. Побоятся! – А как ты меня любишь? – Ну, как-как… сильно, – смущается Витек. Аксана не унимается: – А еще как? – Блин… ну… очень сильно! – А почему ты меня любишь? – не успокаивается Аксана. – Потому что ты красивая. – А еще? – Клевая. – А еще? – Потому что… ты такой же псих, как и я! – смеется Витька. Пауза. Оля жалобно зовет Лешку: – Леша… Леша… К ней сразу подбегает Дебил и показывает новые чудовины. Оля снова отходит в сторону, и все повторяется. После очередной неудачной попытки отвязаться от Дебила из песочницы встает Немой и начинает оттаскивать Федю от сетки. Тот возмущается, привлекая внимание Степаныча. Степаныч кричит: «Эй! Эй! Оставь его в покое!» Но глухонемой стоит спиной к санитару. Он не слышит Степаныча и продолжает тащить Дебила от забора за шиворот. Вдруг Дебил кидается на Немого, и начинается драка. Степаныч спешит к дерущимся. Леха смотрит санитару вслед, потом переводит взгляд на Олю, потом на забор, потом снова на санитара, снова на забор и бросается на другой конец площадки. Он не замечает, что в этот момент из корпуса выходит Маргарита Юрьевна. Разгадав его намерение, она бежит за Лешкой. Лешка спотыкается о выпирающий из земли корень вяза, но, удержав равновесие, подбегает к сетке и прыгает на нее. Вслед за ним прыгает медсестра и повисает на Лешке, от чего тот соскальзывает вниз. Прижав рвущегося на волю мальчика, Маргарита Юрьевна кричит: |