Онлайн книга «Гладиатор. Тевтонский Лев. Золото галлов. Мятежники»
|
– В таверне по пьяни кулаками махать все мастера, но для арены этого мало. – Он владеет мечом. – Сейчас испытаем, чем он там владеет. Только дождемся сначала центуриона… Ага! Вот он как раз идет. Виталий повернул голову: по усыпанной белым песочком аллее меж густых акаций, в сопровождении рабов и юркого юноши секретаря, неторопливо шагал всадник Марк Сульпиций Прокул, недавно назначенный центурионом. Походную одежду он уже сменил на ослепительно белую тогу с узенькой красной каймой, что служило, между прочим, знаком сенаторского звания. Этот черт еще и сенатор? Или кайма пожалована за воинские заслуги? – Ну вот, любезнейший Марк Сульпиций, – улыбнулся щеголь Валерий. – Теперь можем приступать. Я, кстати, захватил с собой своего человечка для испытаний. – Ну, конечно, захватил, – усмехнулся центурион. – Не сам же будешь с ним драться! Этот кудрявый парень и был тем самым ланистой, которому Виталия собирались продать. Впрочем, он не удивился: ведь Юний говорил, что Гай Валерий Флакк – его ровесник. – Давай, давай, зови сюда своего человечка, – усаживаясь на поспешно притащенное рабами сиденье типа кушетки, Сульпиций нетерпеливо махнул рукой. – А что, они прямо здесь сражаться будут? – Валерий задумчиво почесал голову. Сражаться? У Виталия екнуло сердце. Интересно, испытательные бои тут проводят на тренировочном оружии или точеном? К точеному-то он, скажем так, не привык. Порежут еще… Отойдя в сторону, ланиста что-то шепнул слуге; кивнув, тот подбежал к ограде, замахал руками, закричал. Калиточка в заборе отворилась, и в сад вошел мускулистый молодой человек в короткой тунике и лацерне – легкой светло-зеленой накидке, застегнутой на правом плече узорной бронзовой пряжкой. Красивое, несколько хмурое лицо его не выражало никаких чувств. – Красавчик Апис!!! – разом ахнули все. – Вот это да! Надо же, кого ты привел. – Ну да, – скромно улыбнулся ланиста. – Своего лучшего гладиатора. А кто же еще проверит новичка? – Логично, – центурион кивнул и покосился на тессария с воинами. – Ну, что рты пораскрывали? Живого гладиатора не видели? – Такого, как этот – нет! – восхищенно прошептал Луций. – Сам Красавчик Апис! Рассказать кому – не поверят! Разреши пожать твою руку, Красавчик! – Да пожалуйста. – Гладиатор скривил губы в улыбке, и пришедшие с сержантом воины тут же выстроились в очередь. – И мне, и мне можно пожать? При всей своей показной скромности, Красавчик Апис держал себя как настоящая суперзвезда: улыбался дежурной неискренней улыбкой, за которой сквозило тайное равнодушие и даже презрение к поклонникам, руку протягивал с холодной надменностью, с этакой скучноватой ленцою – будто знаменитый футболист или певец, раздающий автографы верным фанатам. К футболисту он по роду занятий, пожалуй, был ближе. – Надеюсь, у вас найдется пара мечей, господин Сульпиций? – негромко поинтересовался ланиста. – А ты что же, не захватил своих? – удивленно хмыкнул центурион. – Ну, я подумал, зачем таскать лишнюю тяжесть? Уж оружие-то в доме столь славного воина непременно найдется! Виталий усмехнулся, вдруг вообразив развешанные по всему дому мечи, щиты и копья: в атриуме, в спальне, на кухне вперемешку с посудой… Да, еще пулемет под кроватью нужен. Марк Сульпиций сделал знак слугам, и те тот час же притащили два гладиуса в узорчатых ножнах с круглым наконечником. – Ну? Что стоите? Раздевайтесь! – Вытащив мечи, ланиста вручил их каждому из бойцов, уже успевших стянуть туники. Пленник остался в браках, Красавчик Апис – в набедренной повязке, которую обычные люди использовали как нижнее белье, а гладиаторы – в качестве одежды для боя. Еще на нем был широкий кожаный ремень, украшенный сверкающими драгоценностями – пожалуй, не имитацией, как Виталий поначалу подумал, а настоящим жемчугом и золотыми бляшками. Стоило такое дорого, но ведь знаменитые гладиаторы, даром что рабы, были людьми далеко не бедными, могли себе многое позволить. – Вот там подходящее место, – показал Сульпиций, азартно потерев руки. – Где больше песка. – Ну, нам сейчас все равно, – ухмыльнулся Валерий. – Начинайте! Красавчик Апис нанес удар первым. Виталий опомниться не успел, как тяжелый клинок взметнулся стремительной разящей молнией и раскровянил ему плечо. Скорее оцарапал, но взял бы чуть левее и ниже – попал бы прямо в сердце. Убивать сразу его не собирались, но и стоять неповоротливой чуркой что-то не очень хотелось. Почувствовав, как по груди стекает кровь, Виталий быстро пришел в себя и собрался. Так, этот гладиус ничем не отличается от тех, к которым он привык, только острый. Шлема на Красавчике нет – по голове не бить. Это легче решить, чем сделать: в реконструкции бьют в основном по голове, потому что она полностью защищена. Отбив очередной вражеский натиск, аспирант сам перешел в контратаку, нанес удар… Апис его отбил, но Виталий улыбнулся: тело ощутило себя в привычной стихии, вспомнило все, чему научилось, растерянность исчезла. Удар! На клинках сверкнуло солнце… Или это вспыхнули яростью карие глаза соперника? Не надо смотреть в глаза. Воспринимать противника целиком, и не как личность, а как некий подвижный манекен с мечом. Снова удар! Ага, на этот раз Виталий был наготове и ловко подставил клинок, с трудом преодолев привычное нежелание это делать. Но как иначе, если щитов им не дали? Не берегут свое железо, богатеи хреновы! И еще удар, потом целая серия – градом. Уклониться… отскочить в сторону… А теперь резкий выпад. Отбив! Еще выпад, на этот раз, с обманным движением вправо. Сейчас – влево… Теперь – «покачать маятник», переместиться… дать противнику ринуться в атаку… Ага! Подставить ему шею… якобы… Упав на левое колено, Виталий стремительно выбросил вперед руку с клинком. Но враг попался опытный. Вот черт – этим хитрым приемом почти любого можно достать. Но не этого. Ишь ты, он еще и смеется! Меч в руках пленника закружил, словно крылья ветряной мельницы! Легионеру в плотном строю удобнее было гладиусом колоть, но сейчас Виталий обрушил на гладиатора удар за ударом – и рубящие, и крутящие, и скользящие с оттяжкой. Тщетно! Красавчик Апис спокойно отражал все выпады да еще и улыбался. А сам тем временем выбирал момент для удара. Что, выбрал? Ну, давай… Виталий резко бросился влево – и ощутил легкое прикосновение к груди. Боли особой не было – точно бритвенным лезвием порезался, ведь только и заметишь, когда пойдет кровь. – Ну, наверное, хватит, а? – послышался голос ланисты. Опять «понукает» – все время «ну» да «ну». Других слов не знает? – Он, кажется, ранен? – Пустяки, царапина. Ну? Что скажешь, Апис? |