Онлайн книга «Лунная богиня»
— На самом деле, сейчас меня интересуешь только ты. — Дахаб прижала к себе Адама. — И он. Луджейн одарила ее предупредительно-умоляющим взглядом: — Я надеюсь, ты не станешь болтать при нем все, что взбредет в голову? Дахаб притворилась возмущенной. — Эй, я не так уж плоха! — Она приподняла брови. — Но не волнуйся. Я здесь, чтобы хорошенько рассмотреть самого роскошного принца и засвидетельствовать историческую встречу отца и сына. Я не останусь. Ваше страстное свидание пройдет наедине. Отлично. Дахаб не только будет вести себя непредсказуемо, но и бросит сестру наедине с Джалалом. Оставшуюся часть пути Луджейн разглядывала территорию поместья, на которую едва обратила внимание вчера вечером. Место походило на маленький оазис, окруженный множеством пальм, видневшихся вдали. Территорию украшали миниатюрные дюны и газоны с потрясающими клумбами пустынных растений. Вилла была шедевром современной элегантности и экзотики с арабскими, османскими и персидскими мотивами. Как и обещал Джалал, здесь никого не было во избежание огласки. Они с сестрой направились к веранде по извилистой дорожке. Луджейн снова взяла сына на руки. И вот на веранде появился Джалал. Луджейн обрадовалась присутствию Дахаб, так как при виде ее сестры принц, кажется, замедлил шаг и заколебался. Все его внимание было сосредоточено на Адаме. Следующие минуты, когда отец и сын смотрели друг на друга молчаливо и спокойно, были самыми волнующими в жизни Луджейн. Изо всех сил сдерживая дрожь и слезы, она наблюдала за двумя самыми дорогими для нее мужчинами. Обычно чрезвычайно подвижный, мальчик замер и смотрел на отца так, будто, кроме него, в мире ничего не существовало. Родившись в большой семьей, Адам привык быть среди людей, с легкостью шел на контакт. Но он никогда не реагировал на незнакомцев подобным образом. Он явно понимал, что Джалал отличается от остальных. Луджейн была готова поклясться, что чувствует единение между отцом и сыном. Вдруг Джалал подошел ближе. Сквозь пелену слез она увидела, как мужчина протягивает дрожащую руку и с благоговением гладит Адама по щеке. — Боже, Луджейн! Наш сын! Какой красивый мальчик! — по-арабски произнес Джалал. — Ты чудо. — Папа? — мягко и осторожно прощебетал Адам. Луджейн не сдержалась и расплакалась. — Да, малыш. Я твой папа. А ты мой сын. — Джалал протянул руки к мальчику. Луджейн всхлипнула. Сын всегда заручался ее согласием — улыбкой или словесным поощрением, прежде чем позволить незнакомцу взять себя на руки. На этот раз он сразу позволил принцу дотронуться до себя. Джалал простонал от радости и облегчения, когда осторожно и бережно обнял маленькое тело Адама. Мальчик указал на себя, назвал свое имя, подождал, пока Джалал повторит за ним, а затем стал называть предметы своей одежды. Изучив отца с предельной внимательностью и интересом, Адам потрогал его лицо, с торжественным видом назвал части его лица, потом застенчиво улыбнулся и достал из кармана драгоценного розового слона. Взяв слона, Джалал растрогался, что для Луджейн стало настоящим сюрпризом. Затем она услышала голос Дахаб, донесшийся словно откуда-то издалека: — Вы единственный, кто удостоился этой привилегии. Никто не имеет права прикасаться к Мими. Джалал просиял и обратился к Дахаб: — Я счастлив впервые в жизни, хотя ничем этого не заслужил. — Он протянул безупречно красивую руку Дахаб. Адам пропищал ее имя. Джалал хихикнул. — Спасибо, что познакомил нас, малыш. Теперь я понимаю, почему твою тетю так назвали. Дахаб — ее имя означало «чистое золото», — была полной противоположностью Луджейн. Ее волосы были золотыми, а глаза цветом навевали мысли о темном шоколаде. Пока Джалал пожимал руку Дахаб, его улыбка и взгляд стали еще теплее, и Луджейн насторожилась. Несмотря на браваду, Дахаб была очарована Джалалом. Кроме того, она была самой красивой женщиной, которую Луджейн когда-либо видела. А вдруг?.. Джалал с благоговением посмотрел на ангельское личико Адама, который глядел на него с таким же интересом. Наконец принц прерывисто выдохнул и внимательно взглянул на Луджейн: — Луджейн, какое чудесное существо мы родили. Этот вундеркинд узнал меня с первого взгляда. — Он улыбнулся мальчику, сжал его и пощекотал. — Так кто я? Кто я такой, мой самый замечательный и умный малыш? Скажи еще раз. Адам взволнованно заерзал и восторженно закричал: — Папа! — Верно, мой великолепный мальчик! Я папа Джалал. Повтори. — Папа Джалал. Принц заморгал, словно стряхивая слезы. — Боже, я и не предполагал, что ты уже умеешь разговаривать. — О, он говорит. — Дахаб усмехнулась. — Все время. Чаще всего на своем тарабарском языке, но вы его поймете. — Он знает пятьдесят шесть слов на арабском и английском языках. — Луджейн поняла, что заговорила только тогда, когда все посмотрели на нее. — Э-э-э… я записываю все, что он говорит. Он опережает сверстников, которые знают максимум пятьдесят слов на одном языке. Луджейн умолкла, увидев горящий взгляд Джалала. Вдруг она оказалась прижатой к нему и сыну. Прежде чем Луджейн успела перевести дыхание, Джалал припал к ее губам в страстном и обжигающем поцелуе, и все мысли тут же вылетели у нее из головы. Слыша приглушенные возгласы и свист, они подняли голову и с улыбкой посмотрели на Дахаб. — Целуй! Целуй! — кричала она в восторге. Джалал усмехнулся и снова жадно припал к губам Луджейн, подстегиваемый энтузиазмом ее сестры. Он отпустил ее за секунду до того, как она едва не упала в обморок; страсть и веселье плясали в его глазах. — Дай мне список слов, которые он знает. И список слов на его тарабарском языке, — попросил Джалал. Луджейн кивнула, когда счастливый отец посмотрел на Адама, довольно устроившегося у него на руках. Затем он перевел гордый взгляд на Луджейн: — Как мне отблагодарить тебя за бесценное сокровище — нашего сына? — Ух ты, а он разговорчив и романтичен! — Дахаб снова присвистнула. — У вас есть недостатки, принц Джалал? — Хотите список в алфавитном порядке? Из того, что я в последнее время узнал о себе, список будет довольно большим. — Он властно выгнул бровь, глядя на Дахаб. — Называй меня по имени, иначе я стану звать тебя шейхиня Дахаб. Она содрогнулась: — Тьфу. Оставь этот титул для мамы и тети. Я до сих пор не знаю, как переживу насмешки друзей, когда они узнают о моем архаическом титуле. Джалал усмехнулся: — Быть шейхиней так ужасно? Дахаб скривила губы: |