Онлайн книга «Оскал Анубиса»
— А, это, — ухмыльнулся Бумба, — это англо-арабский разговорник. —Чего? — Но ведь мы едем в Египет. — Да там даже самый последний бомж по-английски лучше нас шпарит. Покровский набычился. — А я, blin, хочу говорить с ними по-арабски. — С кем, с египетскими бомжами, что ли? — ядовито переспросил Гурфинкель. Негр за рулем такси неприлично громко заржал. Покровский посмотрел на шофера взглядом матерого куклуксклановца, и негр, словно затылком почувствовав его взгляд, обернулся, после чего весь оставшийся до аэропорта путь ни разу не улыбнулся, да и чаевых, кстати, не взял. Тихий гул двигателей действовал усыпляюще. Пассажирский самолет стремительно уносил приятелей в сторону Каира. — Вот послушай. — Бумба чувствительно пихнул задремавшего Мишу в бок. — Что такое? — подскакивая на месте, испуганно спросил Гурфинкель. — Отказали двигатели? — В соответствии с ценой билетов это может случиться в любую минуту, — громко хохотнул Покровский, тыча под нос приятелю англо-арабский разговорник. — Вот послушай, как по-арабски будет “здравствуйте”. Здравствуйте — это ассаламу алейкум. — Ва-алейкум ассалаам, — зевая, ответил Миша. — О, ты знаешь арабский? — восхитился Бумба. — Я прожил несколько лет в Израиле, — просто ответил Гурфинкель. — И я снова тебе повторяю, что в Египте местные жители прекрасно знают английский. Ты выкинул деньги, а ведь мы договаривались экономить. — А знаешь, как спросить по-арабски, если тебе надо куда-нибудь проехать? — не унимался Бумба. — Скажем, в Луксор? — Ага, — буркнул Миша, желая, чтобы Покровский поскорее от него отвязался и дал вздремнуть. — Изай арух бля, — по слогам громко прочел Бумба. — Как ты сказал? — снова подскочил на месте Гур-финкель, не на шутку перепугавшись и с тревогой посмотрев на сидящих поблизости пассажиров. В их сторону удивленно глядел лишь бритоголовый крепыш в черной майке с черепами, в камуфлированных шортах и с толстой золотой цепью на шее. — Русские? — добродушно осведомился он, весело осклабившись. Миша неуверенно кивнул. — А я Серега Черкасский. Тоже в Египет лечу, на верблюдов охотиться. Будем знакомы. Гурфинкель, в свою очередь, также представился, назвав вымышленные имена. Себя он нарек Кацыком Берн-штейном, а Бумбу представил как Ивана Петрова, сообщив, что Иван немой, дабы не шокировать Серегу жутким “русским” языком Бумбы. Сам же Миша говорил на русском безукоризненно, как и еще на трех иностранных языках, включая, естественно, иврит. — Не изай арух бля, — злобно прошептал на ухо Бумбе Гурфинкель, — а изай арух иля. Теперь молчи, идиот, я сказал, что ты немой. — Ы-ы-ы-ы… — понятливо замычал в ответ Бумба. — Его любимая книжка “Муму” Тургенева, — пояснил Сереге Черкасскому Миша, когда их внезапный знакомый подсел на свободное место рядом с “земляками”. — А… понимаю, — кивнул Серега. — У меня тоже такой знакомый есть, на него собака в детстве внезапно залаяла, только он не немой, он заикается. Центральный рынок в Дубултах под собой держит. Ну а вы, пацаны, откуда? — Я из Одессы, — соврал Миша, — а Иван из-под Брянска. Он там в элитной школе для умственно отсталых детей заместителем директора по режиму работает. Вот выбрались в Лондон на месяц, на конференцию. А организаторы предложили на пару деньков в Египет махнуть. Вроде культурной программы. — Ы-ы-ы-ы… — не то подтвердил, не то запротестовал Бумба. Серега усмехнулся: — Наверное, первый раз в Египет летите? Миша с Покровским дружно кивнули. — А я вот два раза в год там оттягиваюсь. Дома — фирма, дела, разборки, а тут — пирамиды, мумии, пляж, море. Благодать… Гурфинкель с уважением рассматривал золотую в два пальца цепь на бычьей шее их нового знакомого. — А можно нескромный вопрос? — набрался наглости Миша. Конечно же, это не его дело, но любопытство у Гурфинкеля было в крови. — Валяй, — легко согласился Серега, сочувственно поглядывая на немого Ивана Петрова, то бишь Бумбу. — А почему ты летишь в Египет самым дешевым рейсом? — не особо стесняясь, поинтересовался Миша. — А вы почему? — вопросом на вопрос отреагировал Серега. — Мы деньги экономим,. — ответил Гурфинкель, и, что характерно, сейчас он говорил чистую правду. — Ну а я лечу этим рейсом, потому что не хочу встречаться со своими корешами, которые летят сейчас первым классом на “Боинге”. Меня они уже достали, каждый год одни и те же русские рожи, я даже в этот раз отель поменял. — Если я не ошибаюсь, ты обмолвился, что собираешься охотиться на верблюдов?! — Да, — довольно подтвердил Серега. — Это как? — Что значит как? — Черкасский, кажется, даже слегка обиделся. — Берешь напрокат помповик, затем прячешься в развалинах на окраине Каира и выжидаешь. — Чего выжидаешь? — не понял Миша. — Ну, блин, и вопросы, — удивился Серега. — Понятное дело, погонщика с верблюдом. Ну а затем, когда араб со зверя слезает, бабах ему в лоб. — Кому, арабу? — Да нет, верблюду. — Ну и зачем это? — продолжал недоумевать Гурфинкель. — Как зачем? Чтобы кайф получить, непонятно, что ли? “Все ясно, — подумал Миша. — Очередной новорусский псих. Надо бы держаться от него подальше”. Но вслух, естественно, свои интересные мысли Гурфинкель высказывать не стал. Мало ли что этому братку в голову взбредет, они и так почти все бешеные, новые русские эти, недаром о них столько анекдотов по Интернету бродит. Но, к счастью, болтливый попутчик вскоре сладко уснул, и Гурфинкель с Бумбой последовали его показательному примеру. Утром они уже должны были быть в Каире. Если, конечно, ничего плохого с самолетом не случится. Но что-нибудь плохое обычно случается, когда его совсем не ожидаешь. Начинающим охотникам за древностями Каир сильно не понравился. Как только они покинули прохладное, хорошо кондиционируемое здание аэропорта, то сразу почувствовали к этому городу явную неприязнь. Особенно удручающее впечатление произвел климатический контраст по сравнению с дождливым Лондоном. Жара стояла тропическая, солнце, казалось, было везде, и нигде от него не было спасения. С большим удовольствием они сейчас оказались бы в экзотической Индии, чем в землях не менее древнего Египта. Каир поражал грязью и бедностью на фоне обычных современных зданий и банков. Подобный контраст действовал угнетающе, словно где-то рядом шла затяжная гражданская война. |