Онлайн книга «Старые долги»
Его глаза становятся большими от удивления: – Как, ты не знаешь? Я начинаю сердиться. – Откуда? Это тебе он рассказал, а не мне. – Ну, да, это не телефонный разговор. Но мне показалось… Ты же открыла страницу Интернета как раз на этой новости? Я, признаться, уже забыла, что где открыла. Пойти освежить в памяти… – Ты имеешь в виду – это происшествие с депутатом? – Да, конечно. Меня будто током ударяет. Как же я сразу не поняла, кто этот стрелок, спасший детей на переходе?! Сергеев Подполковник уже вышел в коридор и запер кабинет, собираясь домой, как вдруг внутри зазвонил телефон. Следователь тихо выругался и вернулся к своему рабочему столу. – Эй, Сергеев, что там у тебя? – услышал он недовольный голос своего начальника полковника Лыкова. – Да всё в порядке, – осторожно ответил Сергеев. Он почти не сомневался, что понадобился начальнику в связи с делом о мнимом покушении на депутата. – Нашёл того, кто стрелял в Иванова? – Револьвер, из которого произведены выстрелы, не замечен в преступных действиях, – туманно и не вполне литературно отозвался подчинённый, лихорадочно соображая, как отвечать, чтобы не сразу выдать Кароля, но и не попасться на вранье. – Ищи! Старайся! Сергеев решил, что пора перехватить инициативу: – Михаил Яковлевич, я сомневаюсь, что покушение имело место. – Ты что говоришь? – подполковник словно увидел, как его начальник подскочил на месте. – Завтра мне предстоит докладывать начальству о ходе расследования, и что я скажу – нечего расследовать? – Михаил Яковлевич, исходя из данных экспертизы, неизвестный стрелял не в депутата, а в покрышки его машины. В стёклах автомобиля никаких пробоин нет. Вообще никаких повреждений, только три покрышки прошиты пулями. Лыков закашлялся и не сразу спросил: – Зачем это ему понадобилось – машину портить? Сергеев вздохнул: сейчас – или никогда! – Полагаю, что машина господина Иванова нарушила правила дорожного движения. Она сбила двух гражданок, которые шли по переходу… – Что такое ты говоришь?! Они же нарушили, перебегали в неположенном месте! – Товарищ полковник, даже если так считать, то получается, что шофёр при виде этих женщин не сбросил скорость. Тормозного пути нет. Тогда получается, что неизвестный стрелял в машину, чтобы спасти этих женщин! А кроме того – не позволил депутату наехать на детей! Лыков застонал: – Что мне делать? – Полагаю, нужно возбудить уголовное дело в отношении водителя депутата, а также рассмотреть вопрос об ответственности всех, кто находился в машине. Мы с вами понимаем ведь, что водитель не по своей инициативе нарушил правила. Господин депутат наверняка ему это приказал. – Сергеев, а ты уверен? Подполковник разозлился: – Михаил Яковлевич, я вам сейчас принесу данные экспертизы! – Не надо, я тебе верю. – Лыков шумно вздохнул. – Так что, стрелка искать не будем? – Если только с целью привлечь его как свидетеля. Мне кажется, усилия того не стоят. – Ладно, – уныло пробормотал Лыков. – Готовь материалы на возбуждение уголовного дела. Ох, чувствую, вытурят меня за два года до пенсии… Андрей Москва, декабрь 1981 года – Ёлочка, ёлочка! Можно, я загадаю желание? – мальчик хитро прищурился, улыбаясь и глядя на ёлочку, низ которой он нарядил игрушками, а выше добраться не мог. – Пусть мама и папа поскорее вернутся домой и никуда больше не уходят! Я так хочу, чтобы они всегда были со мной! Скучаю, когда их нет дома… Ёлочка ничего не отвечала, только ветви её, разбуженные прикосновениями малыша, слабо покачивались, отчего игрушки легонько постукивали одна о другую. – Ёлочка, ёлочка! А ещё я хочу… Внезапно, прерывая мечтания мальчика, зазвонил телефон. Андрюша в замешательстве посмотрел на таинственный аппарат, по которому он разговаривал всего три раза – с мамой. Взять трубку или нет? Наверное, это папа или мама звонит… – Ал-лё? – Андрюша, милый… Здравствуй… Это не папа и не мама, хотя голос знаком… – Простите, мамы и папы нет дома! – Андрюшенька… Это я, дядя Вова. Дядя Вова, брат мамы, всего несколько раз приходил в гости к Каролям – на дни рожденья. И у него Андрюша успел побывать пару раз – на праздники своей двоюродной сестры Риты. Мальчик растерялся: чего хочет дядя? – Андрюшенька, у меня плохая новость. Я сейчас приеду. Ты мне откроешь? Мальчик хотел было ответить, что лучше дождаться маму и папу, но вдруг почувствовал, что… – Да… открою, – холодея от страшного предчувствия, пролепетал он. Звонок в дверь раздался минут через пять. – Кто там? – Андрюша, это я. Мальчик потянулся, открыл замок и отступил: дядя Вова выглядел как-то странно. – Андрюша, мальчик мой хороший… Наступила пауза, во время которой до ребёнка постепенно доходило, что сейчас он услышит нечто страшное. – Андрюша… Мамы и папы больше нет… – Почему? – мальчик скорее удивился, чем испугался: новость была слишком страшна, чтобы в неё поверить. – Их убили, мой хороший. – Дядя Вова присел на корточки, обнял и прижал к груди ребёнка. – Андрюша, поедем ко мне! Мальчик встрепенулся: только теперь, когда от него потребовалось действие, он понял, что означали чудовищные слова дяди. – Нет! Дядя Вова непонимающе уставился на племянника. – Я не хочу! Не хочу! Это неправда! Мальчик застучал кулачками по колену дяди Вовы, и тот мягко поймал детские ручки. Прежде чем дядя Вова нашёл что ответить, Андрюша заплакал. – Нет… нет… – словно споря с самим собой и всё более чувствуя наваливающуюся тяжесть самой страшной потери, рыдал он. Дядя Вова мягко гладил ребёнка по головке и ждал, пока тот успокоится. Андрюша затих, когда совсем обессилел. Дядя Вова вздохнул: – Ты можешь идти? Если хочешь, я тебя понесу. Сядешь ко мне на плечо? – Не хочу, – угрюмо отворачиваясь, пробормотал малыш. Он понимал, что дядя ни в чём не виноват, но он принёс самую ужасную весть, какая только возможна, и уступать ему не хотелось. – Одевайся, мой мальчик. Андрюша хотел было ответить, что ему всегда помогает одеться мама, но это бы означало, что сейчас к нему лишний раз прикоснутся руки дяди Вовы, а этого не хотелось. Не потому, что эти руки неприятны, просто – не хочется ничьих прикосновений. Он оделся сам, не глядя на дядю, и подошёл к двери. Однако, когда та открылась, не сразу ступил за порог. Словно надеялся, что вот-вот с лестницы войдут мама и папа. |