Онлайн книга «Рай: правила выживания»
|
Все оставшееся время я занималась дневниками. В девять бортовой ИИ оповестил о готовности к прыжку и начал обратный отсчет. Я заблокировала дверь и пристегнулась. Конечно, надо быть полной идиоткой, чтобы дать возможность кому-то взять тебя тепленькой и уже связанной ремнями. Я была готова рисковать, но предпочитала риск разумный. Час и семнадцать минут пролетели незаметно. В раздумьях, достаточно ли я подогрела обстановку для взрыва. Вроде бы, сделала, что могла – Дегри, Двинятин, Бен… Ах да, чуть не забыла – Солнце и ректор. Для нежной психики гениев должно хватить. Правда, кто именно сдетонирует, я по-прежнему не знала. Предполагала, конечно, но лишь процентов на девяносто. И когда ИИ разрешил отстегнуть ремни, что означало – корабль вошел в гиперпространство – я даже не думала, что все случится так скоро. Я лишь на всякий случай разблокировала дверь и высунула нос в коридор. А он стоял и ждал, был уверен, что выйду. – Какая встреча! А я как раз к тебе, дай, думаю, навещу подругу детства. Может, узнаю, почему она всем дает, а мне нет? – Может, потому, что ты не просишь? – сказала я, глядя в его искаженное ненавистью и похотью лицо. – Как все, оказывается, просто… – с издевкой протянул он. – Надо было всего-навсего попросить. Но теперь, Маш, поздно. И грубо втолкнул меня внутрь, не забыв нажать блокиратор. – Сам возьмешь, Аркаш? Насиловать будешь? – я отступила на шаг. – Насиловать?! Да я не возьму тебя, даже если ты меня умолять будешь! После Солнца – взял бы, а после этих всех – нет, Маш. Ты ж мою мечту растоптала! Ты веру мою разбила! Я тебя… просто убью! И этот псих кинулся на меня с растопыренными руками. Я была готова. А вот тело… Ей-ё, сама виновата, вовремя забыла о полной детренированности! Увернуться смогла, а вот довести физиономию Серова до встречи со стенкой – нет. Сил не хватило. Толкнула его в спину открытой ладонью, так, кажется, еще и растяжение связок заработала. А он толчка не почувствовал, обернулся, схватил за горло. Стал душить. Глаза у него были бешеные. Я только и смогла ткнуть в один из них пальцем другой, не поврежденной, руки. На миг его хватка ослабла, и я попыталась ударить в пах. Вот подлость-то! Слабенькое тело Маши даже этого полноценно не смогло! – А знаешь, Маш, – прохрипел он, – я передумал. Ты так забавно дергаешься, что я возбуждаюсь. Как-то резко он развернул меня спиной, больно заломив локоть – зря я его жалела, зря! – и ткнул лицом в койку. Ладно, это я стерплю, не сахарная. Главное потом, когда мелкий гаденыш расслабится, успеть и не оплошать. Звуки и резкие рывки, отдававшиеся болью в руке, оповещали меня о том, что Серов пытается снять часть одежды. – Ну что молчишь, Маруся? Что не зовешь на помощь? Где защитнички? Разбежались? – пыхтел он, задирая мое платье. – А может, попросишь прощения? За все эти годы, что я… Что он за все эти годы, я так и не узнала. Послышался резкий щелчок, дверь открылась, и такой знакомый голос сказал: – Ну студентики… Ну достали! Боль в руке стала нестерпимой, а потом ослабла – сразу после звука удара в челюсть. Андерсен на такие мастер. Я хотела встать, но вместо этого медленно опустилась на колени. Адреналиновый взрыв накрыл тело Маши, его заколотило, из глаз потекли уже настоящие слезы. – Ну-ну, что ты… – сказал муж и, присев рядом, положил руку мне на плечо. – Успокойся, он тебя больше не тронет. Я с трудом развернулась к нему и схватилась здоровой рукой за комбез. Уткнулась лицом в теплую ткань и продолжила самозабвенно рыдать. Ну а что? Сам виноват, нечего было жалеть! Андрюха осторожно погладил меня по спине. – Мелкая, давай, ты потом поплачешь? Мне надо твоего приятеля оформить, капитану доложить, да еще этот ваш… Начальник на вызов не отвечает… Я вцепилась в него и второй рукой. Сейчас все отошло на задний план, даже задание секретчиков, мне было просто страшно отпустить мужа хоть на миг… Спокойно, Мария, это гормоны. Причем даже не твои. Соберись! – Как зовут-то хоть тебя? – спросил Андрей. – Ма-ша, – сиплым шепотом ответила я. Гаденыш хорошо так меня придушил, старательно… – Маша… Хорошее имя, – сказал Андерсен. – Жену мою звали Машей… И зачем он сейчас про это вспомнил? Ей-ё, себя вдруг стало так жалко… Будто я и в самом деле умерла… Не реветь, Мария! Я собралась и разжала пальцы. Муж тут же встал и начал говорить в браслет-коммуникатор: – Девчонку в медотсек, недоноска оформляем на нижнюю палубу. Да, до конца полета. Что у Двинятина? Ах, не что, а кто? Ну, понятно, понятно. Сейчас зайду, пообщаюсь приватно. Адреналиновое море как-то резко обмелело, и я смогла осмотреться. Серов лежал безмятежно, словно спал. И только наливавшийся на подбородке синяк говорил о нокауте. Что-то мне во всем этом не нравилось… Вот что? Ладно, потом разберусь. В дверном проеме замаячил Юджин, осторожно подхватил меня под руку и поднял с колен. Он в экипаже выполнял и обязанности медика. – Идти сможешь? Я кивнула. – У нее там синяки на шее, говорит с трудом, – сказал муж. – Ну, дальше сам разберешься. – Разберусь, – ответил тот, выводя меня в коннектор. В медотсеке меня подключили к боту-диагностику, Юджин убедился, что непоправимого вреда здоровью нет, выдал мазь от синяков и спрей для горла, вколол обезболивающее и перевязал растянутое запястье. – Останешься тут до выхода из прыжка, – велел он. Я отчаянно замотала головой. Воспользовалась спреем и, наконец, смогла нормально говорить: – Я в порядке, о себе позабочусь, можно вернуться в каюту? Юджин с сомнением посмотрел на меня, но разрешил. – Ладно, пошли, провожу, мне все равно по протоколу надо этого… твоего… осмотреть. Вот это очень правильно, потому что вдруг (после обезболивающего) до меня дошло. То, что казалось мне странным. Слишком спокойные поза и лицо Серова. Я видела много нокаутов, и много людей без сознания. И еще я видела много трупов. Ей-ё! Нет, он был жив, муж проверял наличие пульса – как раз когда Юджин меня уводил! – Пойдем скорее, – попросила я. – Мне кажется, парень был не в себе. – А в ком? – без тени иронии спросил Юджин. – Я не знаю, может, сенсетик некачественный принял, но Аркаша… он не мог! – Сидром жертвы? – вполголоса пробормотал медик, но шаг ускорил. А я вдруг поняла, что Серов… что он на самом деле никогда бы не смог поднять руку на Машу, память тела говорила об этом однозначно. Хоть в разговорах парень и проявлял агрессию, но что такое слова? Мы успели вовремя. Аркаша лежал на полу в той же позе, над ним стояли и ругались муж и Двинятин. Юджина они пропустили, а меня – нет. |