Онлайн книга «Мой враг, моя любимая»
|
Мы приближались к дому. – А почему «Красные повязки»? – спросила я. – Они носят на левой руке повязку кровавого цвета. Знак, чтобы полиция не перепутала с другими и не трогала. – Я никогда о таком не слышала… Отец вздохнул. – Зачем тебе знать о всякой мерзости, малышка? Насколько не люблю лекхе, но предателей не люблю еще больше. Ты живешь здесь, в мирном уголке, который я для тебя создал, и пусть так и будет. С реальностями жизни разреши разобраться мне и твоим братьям. Мы вошли в дом, и отец принялся с трудом подниматься по ступеням следом за мной. – Папа, не мучайся, я сама знаю дорогу до комнаты. Никуда не денусь, – пожалела его я. – Нет, – прокряхтел он, – ерунда. На верхней ступеньке мне пришлось ждать несколько минут. Но папа был слишком горд, чтобы принять помощь. Наконец я вошла в комнату, а он остановился на пороге и посмотрел на меня с грустью. – Сегодня ты впервые показала характер, – рука отца пахла порохом и металлом, когда коснулась моей щеки и приласкала. – Я и не знал, что у тебя есть характер. Думал, что ты, как мама, – нежная и беззащитная. – Я только наполовину как мама, – смутилась я, – а наполовину – как ты. Ведь дети состоят из половинок родителей? Так что вини себя за мой характер. – Тоже верно, – усмехнулся он и полез в карман брюк. – Вот. Надевать пока не разрешаю. Знай свое место. Если больше не будет таких фортелей, как сегодня, я подумаю о твоем возвращении. Отец вынул цепочку с пулей и вложил в мою ладонь. Я не выдержала и бросилась ему на шею, крепко-крепко сжав в объятиях. – Ты у меня самый лучший, папочка! – А ты не ценишь своего старика, – добродушно проворчал он и погладил меня по спине. – Ценю! – Я оставила поцелуй на его щеке. – Очень ценю! – Что ж тогда до инфаркта доводишь? И сама-то как себя чувствуешь? – Отец отстранил меня, положив руки на плечи. – Во время этой бессмысленной драки я беспокоился за тебя. Радость во мне тут же остыла. – Ты стрелял в лекхе… – произнесла я, вспомнив, как испугалась, когда Ивара отбросило в сторону. – Я беспокоился за тебя, – повторил отец. – Ты его не отпустишь? Мне кажется, он уже сто раз пожалел, что забрался к нам. – Нет, – лучики тепла исчезли из папиных глаз. – Ты будешь его пытать? Он промолчал. – Тебе не нужно об этом думать. Лучше реши, какое платье наденешь к ужину. Михалыч не зря потеет на кухне. – Ты будешь его пытать? Папа отвел взгляд, нервно потер бровь. – Скорее всего. Кира, я сам не в восторге от этого, но пойми: безопасность нашего заповедника превыше всего. Превыше любого лекхе уж точно. – С создания нашего заповедника началась перемена законов… Отец начинал нервничать все больше. Я заметила, что тема ему неприятна. – Перемена законов началась со смерти твоей мамы. Не забывай, Кира, я никогда не скрывал от тебя и твоих братьев, что это лекхе убили ее. Они отняли ее у нас. А ведь она могла бы сейчас праздновать твое совершеннолетие рядом с тобой. Разве неправильно, что зверей загнали в клетки? Я твердо знала ответ на этот вопрос. Но какие-то неясные сомнения продолжали терзать изнутри. – Папа, а как нам достался этот дом? Ты не рассказывал. Мы всегда тут жили? Лучше бы не поднимала тему. В глазах отца зажглось подозрение. – Почему ты спрашиваешь сейчас? Я растерялась. Сказать ему, зачем на самом деле Ивар пришел сюда? Или промолчать? Если не скажу – то предам свой клан, буду покрывать преступника. А если скажу… а если Ивар не врал? – Давай договоримся: ты ответишь на мой вопрос, а я отвечу на твой, – выкрутилась я. Отец оглянулся в сторону лестницы. Шагнул в комнату, потеснив меня, и прикрыл за собой дверь. Потоптался на месте. – Это длинная и неприятная история, малышка. Не отвернешься ли ты от меня, если ее узнаешь? На этот раз ответа я не нашла. Мое молчание задело отца. – Давай отложим этот разговор. Скажу только, что здесь жил тот, кто убил твою маму. Не спрашивай о подробностях. Я начала кое-что понимать. – И ты убил его? Папа поморщился. – Я же просил не спрашивать о подробностях. – И всех, кто тут жил? – Откуда у тебя такой интерес проснулся? Ты тоже обещала ответить. У меня было всего несколько секунд, чтобы решить. Раз… два… три… Что-то внутри меня подсказало: так будет лучше. – Мне уже восемнадцать, а я не знаю, как давно мы тут обитаем. Вдруг я когда-нибудь выйду замуж и рожу тебе внуков? Вдруг они попросят на ночь вместо сказки рассказать семейные легенды? Мне стало любопытно. Отец заметно расслабился. Он потрепал меня по плечу. – Господи, малышка, ты уже о замужестве думаешь? Я и забыл, какая ты у меня стала взрослая. Но я не готов отпускать тебя так скоро! И в нашей семье лучше обойтись без легенд. Что было в прошлом – пусть останется в прошлом. Предупредив, чтобы без разрешения никуда не выходила, отец поспешил покинуть мою комнату. Я опустилась на край кровати и посмотрела на пулю в своей ладони. Показалось, или на поверхности видны пятнышки крови? И чья это кровь? И откуда эта пуля? Она деформирована, значит… ее вытащили из чьего-то тела? И повесили на меня? И все те пули, которые висят на шеях Николая, Ильи, Костика… у моего дяди и у папы… Я вспомнила, как подглядывала за Иваром, когда он залез в мою комнату, и как он содрогнулся и тер ладонью лицо. Как будто видел что-то страшное. Меня передернуло. Я быстро спрятала пулю в карман. Пока не узнаю всех подробностей, нельзя судить, кто прав, кто виноват. Вот только как разобраться, если от меня все время что-то скрывают? Мысли переполняли голову так, что казалось, она вот-вот распухнет. С первого этажа доносились веселые голоса: мужчины готовили для меня праздничное торжество, с шумом двигали стол в гостиной, таскали стулья. Дядя Миша матерился как сапожник, отдавая всем распоряжения. До ужина оставалось уже немного. Я успела поваляться на кровати, задрав ноги на стенку. Попробовала почитать книгу, но не осилила и страницы. Открыла шкаф, но тут же его закрыла. Я поняла, что беспокоит меня. Возможно, стоит прислушаться ко внутреннему голосу. Если уж сегодня я разрываю шаблоны и ломаю привычный уклад жизни, то почему бы не сделать это еще разок? Я отпущу Ивара. Иначе муки совести ночью спать не дадут. Только бы он убрался быстрее, чем меня поймают с поличным и зададут жару. |