Онлайн книга «Царьград (сборник)»
|
– Хорошо, господин президент, – кивнул майор Семмс. – Пока генерал Грант на официальных приемах до ушей наливается русской водкой, верховный правитель Югороссии, контр-адмирал Ларионов, пригласил моего отца на частную беседу, в которой он выказал свои симпатии к Конфедерации и дал понять, что счел бы за честь встретиться с вами в Константинополе. Он также пригласил генерал-лейтенанта Форреста, а также любого другого человека, присутствие которого вы считаете желательным. Он сказал, что Югороссия отнесется с симпатией к Конфедерации, если вдруг начнется новая война за нашу независимость. Джефферсон Дэвис тяжело вздохнул: – Англичане тоже отнеслись к нам с симпатией, но дальше этого дело не пошло. Майор Семмс отрицательно покачал головой: – Господин президент, русские – это совсем другие люди. Отец сказал, что если они что-либо обещают, то на их слово можно положиться. А адмирал Ларионов прямо сказал моему отцу, что, при достижении определенных договоренностей, кроме симпатии, возможна и более существенная помощь. Президент Дэвис с сомнением ответил: – Но что может далекая Югороссия противопоставить тирании САСШ с их современным флотом и армией? Майор Семмс улыбнулся: – Когда на два русских корабля, один из которых был югороссийский, напала английская эскадра из семи кораблей, все британские броненосцы были потоплены за несколько минут, а русские корабли понесли минимальные потери. А незадолго до этого они буквально за один день уничтожили турецкие укрепления в Проливах и захватили Константинополь. – Хорошо, – решительно сказал Джефферсон Дэвис. – Думаю, что мне нужно поговорить с адмиралом Ларионовым. Но когда адмирал хотел бы с нами встретиться? Семмс-младший кивнул: – Адмирал надеется на встречу в начале августа, господин президент. – Но как мы можем успеть на эту встречу? – удивился Дэвис. – Тем более что вам еще нужно съездить за Форрестом. – Господин президент, 4 июля я еще был во Франции, – с улыбкой сказал Джон Оливер Семмс, – а сегодня я уже здесь, у вас. Обратите внимание, моя рука все время лежит на Библии. Меня доставила сюда русская субмарина. И она будет нас ждать в маленькой бухточке рядом с Билокси с 13 по 27 июля. Чтобы попасть на нее, вам надо будет всего лишь пройти вон за те холмы. Джефферсон Дэвис оживился: – Майор, вы сказали, субмарина? Вроде нашей «Ханли»? Семмс вскинул голову: – Сэр, сравнивать русскую субмарину с «Ханли» – это все равно, что сравнивать винтовку Спрингфилда с луком и стрелами с кремневыми наконечниками. Русский корабль делает тридцать узлов под водой и имеет практически неограниченный запас хода; мы ни разу нигде не бункеровались, а капитан Верещагин сказал мне, что топлива неизвестного нам типа на борту достаточно на весь срок службы корабля. – Хорошо, майор, – неуверенно кивнул президент Дэвис. – И куда мы направимся на этой субмарине? – Господин президент, субмарина доставит нас в Константинополь, прямо к адмиралу Ларионову. А если мы вдруг не уложимся в сроки и подводный корабль уйдет без нас, то смею вам напомнить слова моего отца про то, что я располагаю более чем достаточными денежными средствами для всех возможных затрат на путешествие в Константинополь. В Югороссии же мы будем желанными гостями мистера Ларионова. Джефферсон Дэвис нервно побарабанил пальцами по столу: – Значит так, майор. Теперь вы сможете за полтора дня добраться до Мемфиса, где живет Форрест. Два-три дня вам придется провести в Мемфисе. Обратная дорога займет еще полтора дня. Я думаю, мы уложимся в тот срок, который дали вам ваши друзья. Неожиданно майор Семмс спросил: – И еще один вопрос, господин президент. Не считаете ли вы нужным взять в делегацию кого-нибудь еще? Дэвис задумался. – Вообще-то я пригласил бы еще Кастиса Ли, старшего сына покойного Роберта. Но знаете, может, лучше не надо. Во-первых, ехать далеко, во-вторых, он работает ректором Университета Вашингтона и Ли. И даже если он с нами поедет, то появится пища для пересудов – куда это он уехал и почему это его нет на месте. Да и чем больше народу знает о нашей поездке, тем труднее будет держать ее в тайне. Президент Дэвис позвонил в колокольчик. – Ладно, майор, я договорюсь с миссис Дорси, и завтра с утра вас отвезут на вокзал. Поедете до Нового Орлеана, оттуда на поезде – прямо в Мемфис. Вы сможете за полтора-два дня добраться до Мемфиса, где живет Форрест. Какое-то время ему понадобится на сборы, потом обратная дорога. Думаю, шести-семи дней вам хватит на всё. До прибытия русской субмарины у нас будет еще неделя. А вы не хотите съездить к семье в Мобиль? Джон Одивер Семмс тяжело вздохнул: – Хотелось бы, господин президент, да только лучше, чтобы никто не знал, что я здесь. Ведь официально я еще в Константинополе. Думаю, что, как вы сказали, наши планы лучше держать в тайне. А жаль, так хотелось бы увидеть жену и малышей – маленькую Электру и Оливера-младшего… Но когда на кону интересы Родины, мы себе не принадлежим. – Да, к сожалению, вы правы, – завершил разговор президент Дэвис. – Тогда у нас будет время после вашего возвращения, чтобы обсудить, что именно мы хотим и как этого можно будет добиться. А то и на русской субмарине, и в константинопольских дворцах у стен будут уши. А сейчас идите – отдыхайте, в ближайшее время силы вам понадобятся. 10 июля (28 июня) 1877 года, раннее утро. Константинополь. Сад дворца Долмабахче Полковник ГРУ Вячеслав Бережной Я сидел на скамейке, наслаждаясь прелестями раннего утра. Ночью я прилетел из-под Шипки, где третий сводный кавалерийский корпус рубился на перевале с турецким арьергардом. Двенадцатитысячный корпус турок, успевший по горным дорогам подойти из Адрианополя, заняв перевал, вышел на равнину. По данным нашей авиаразведки, в лагере засело три-четыре тысячи турок, остальные укрепляют сам Шипкинский перевал. Накал боев не уступает тому, что был в тех краях в нашей истории. С обеих сторон большие потери убитыми и ранеными. Только вот у русских раненых шанс выжить гораздо больше, чем у турецких. Тяжелораненых, которых местная медицина либо угробит, либо сделает калеками, по воздуху перебрасывают к нам в Константинополь. Этим заняты все Ка-29 и Ка-27ПС, имеющиеся в нашем распоряжении. Машины, кажется, насквозь пропитаны запахом йода и карболки. С одним из таких санитарных рейсов прибыл в Константинополь и я. Несмотря на нашу помощь, дела под Шипкой далеко не блестящи. Прилетающие с «Кузнецова» ударные «вертушки» в несколько налетов уничтожили всю турецкую артиллерию, а вот дальше дело застопорилось. Турецкая пехота зарылась в землю, их командиры сообщили аскерам, что русские не пощадят никого, что все турки в Стамбуле забиты камнями и похоронены, завернутые в свиные шкуры. |