Книга Пуля-квант, страница 8 – Алексей Бобл

Послышался шорох, я обернулся. Лаборанты та­щили агрегат между стеллажами, волокли по полу с хрустящим звуком, словно по крошке битого кирпи­ча. Пришлось посторониться, привалиться плечом к стойке…

- …вот так, - донеслось издалека.

Резкая боль пронзила колено. Я заорал, взмахнул ру­ками и сквозь слезы разглядел перед собой добродуш­ное лицо.

Сталкер-одиночка. Из распахнутого ворота куртки струится пар.

В голове пронеслись последние события: взрывы, ка­бина грейдера, полчища псевдособак, лопоухий води­тель и кровь, толчками выходящая из его шеи.

Сталкер смотрел внимательно. Белобрысый - шап­ку куда-то дел. На лбу шрам, оставшийся от плохо об­работанной раны, с шестью красноватыми точками - следами скобок. По одной щеке размазана копоть, на второй свежая ссадина. Он широко улыбнулся:

- Жить будешь. Колено из сустава выскочило, я вправил. Правда, бегать сможешь не скоро.

Я сглотнул. Сталкер подсунул флягу, и я жадно от­пил. Горло обожгло, дыхание перехватило. Спирт! Я вы­пучил глаза, жесткая ладонь вложила мне в разинутый рот горстку снега. Сразу полегчало.

- Как зовут тебя, парень?

- Кирилл… Войтковский, - сказал я, отдышав­шись, и осторожно добавил: - Будто не знаете.

- Откуда? - удивился сталкер. - Чего расте­рялся?

- Так… просто, - пробормотал я, обдумывая все, что привиделось в бреду.

- Оклемался? - Подошедший Лабус присел ря­дом. - Да, дела… - Он смотрел на мою ногу и раз­глаживал усы.

- Что? Что там?! - Я попытался сесть.

Боль опять прострелила колено. Клацнув зубами, я откинул голову, закрыл глаза, сдерживая стон.

- Тихо, тихо, - сказал Лабус. - Пригоршня, на­до шину наложить.

- Сейчас сделаем.

- Черт! Курортник, у нас «трехсотый», его бы за Периметр, в базовый лагерь.

Из-за боли их голоса казались гулкими и отдавались в голове коротким эхом.

- Хреновая ситуация, - определил пулеметчик.

- А у меня вообще дежа-вю, - прозвучал откуда-то сверху голос командира. - Ничего не напоминает? А, Лабус? - Раздался звук осыпавшихся камушков, шаги.

Лабус согласился:

- Есть такое дело, напоминает.

Как много имен прозвучало… Курортник - видимо, командир. А Пригоршня - этот белобрысый со шра­мом, сталкер-одиночка.

В голове окончательно выстроилась череда событий, связавшая меня с новыми знакомыми.

Я открыл глаза. Взгляд уперся в бетонные потолоч­ные плиты, треснувшие, с плохо зашпаклеванными ли­ниями стыков. Покосился вправо - рядом глухая стена с выбоинами в штукатурке, обнажившими кирпичную кладку. Под стеной - внушительных размеров рюкзак, к боковому кармашку липучками прихвачен металличе­ский цилиндр сантиметров пятнадцати в длину, в акку­рат под набалдашниками на концах, чтобы не выпал при ходьбе. Возле рюкзака лежит необычное оружие - ав­томат с подствольником, но спусковая скоба одна, и ма­газин из приклада торчит. На полу портплед с граната­ми и подсумок, обмотанный широким кожаным ремнем. В углу из кирпичей сложено некое подобие минипечки, стены в копоти, на полу остатки золы. Я повернул голо­ву влево и увидел Курортника. Плечо забинтовано по­верх маскхалата, бурое пятно расплывается на повязке. Другой рукой командир придерживал висевшую вдоль бедра винтовку. Он напоминал Отмеля, старшего смены охранения в лагере на Янтаре - те же движения, та же едва уловимая точность, все выверено, и легкая аура аг­рессивности. За спиной военстала несколько оконных проемов - видимо, через один из них он и проник внутрь. В окнах маячил покосившийся забор, за ним - кустарник, лес, все это за пеленой снега.

Посреди помещения высился сугроб, я снова взгля­нул вверх и увидел дыру, расчерченную кривыми пруть­ями арматуры. Сквозь нее падали снежинки.

Почему-то вдруг в душе возникло ощущение уверен­ности: эти люди мне помогут, они не бросят… Никогда не думал, что судьба близко столкнет с военсталами, что вообще в Зону попаду!

Вставший передо мной Лабус наклонился, коснулся моей шеи, нащупал пульс. Кивнув, сказал:

- Сейчас поколдуем, не переживай, малец.

- Подойдет? - В окно просунулся Пригоршня, по­казал длинную палку.

- Ага, - кивнул Лабус, - тащи сюды. Сталкер залез внутрь, на ходу срезая сучки армей­ским ножом.

- Пригоршня, ну а с тобой что делать? - загово­рил Курортник. - В «Гуантанамо» ты, конечно, не же­лаешь. Если б я тебя не знал раньше и на Янтаре мы не встречались, то в лучшем случае сидеть тебе в ка­рантинном секторе на демаркационной линии и дожи­даться отправки в лагерь.

- А в худшем?

- А в худшем - лучше не думать, - вставил Ла­бус и заухал совиным смехом.

Сталкер прекратил остругивать ветку.

- И? - Он поглядел сначала на Лабуса, затем на Курортника.

- И! - передразнил Курортник. - С начальником особого отдела охота встретиться? «Гуантанамо» - са­наторий для сталкера, если сравнивать его с особым от­делом. Так-с… - Командир посмотрел на меня. - На хрена штанину вспорол, Пригоршня? Парню за этот ко­стюм отчитываться перед завхозом научного сектора.

- Ну скажите, что там с ногой? Все плохо? - по­дал я голос.

- А ничего, - отрезал Курортник. - Костюм твой теперь - тряпье. А нога… - Он склонил голову на­бок, словно оценивал. - Нога в порядке. Вот Пригор­шня и потащит к Периметру «груз триста». Так ведь?

- Так, - обиженно буркнул сталкер.

- Шину накладывайте, бинтуйте. Пять минут, - приказал командир.

Лабус проворчал:

- Чего стал? Давай палку.

Курортник достал сигарету, отошел к окну и уставил­ся на снег. Пока мне прилаживали палку-шину и накла­дывали повязку, я несколько раз вздрагивал от боли, но терпел. Командир наблюдал за окрестностями, иногда высовывался и задирал голову, прислушивался. Сигаре­ту он так и не прикурил.

- А «Гуантанамо» - это ведь на Кубе? - уточнил я, когда пулеметчик и сталкер закончили колдовать над моей ногой.

Лабус хмыкнул, Пригоршня натянуто улыбнулся.

- «Гуантанамо», - отозвался Курортник, расслы­шавший мой вопрос, - фильтрационный лагерь вот для таких бродяг, как этот паренек, - он подошел к нам и ткнул стволом в Пригоршню, - делающих вид, будто они в Зоне случайно, грибочки собирают. А название ла­геря - фольклор местных жителей. Прилипло с чьей-то подачи. Самое интересное, что некоторые из этих, - командир опять поднял оружие, указав на сталкера, - действительно неплохие парни, и по жизни я бы за них поручился. И в разведку вместе пошел. - Он покачал головой, осуждающе глядя на Пригоршню, и доба­вил: - Ну вот что мне с тобой делать, а?

В бедро больно кольнуло. Лабус продемонстрировал мне одноразовый шприц.