Онлайн книга «Нашествие монголов»
|
Юлдуз-Хатун, в шафрановой одежде, расшитой золотыми цветами, бледная, с расширенными глазами, встретила Бату-хана. Она опустилась на колени, пала ниц и поцеловала красный шагреневый сапог Бату-хана, снятый с убитого коназа Гюрга. Китаянка И Ла-хэ подняла шатавшуюся Юлдуз и помогла ей дойти обратно до замшевых подушек. – Маленькая хатун нездорова, – сказала китаянка. – Она очень горевала, не получая долго известий от ослепительного. Ей сейчас трудно ходить, она ослабела. Нужны опытные лекари, которые вернут ей силы. – Это неверно! – возразила тихо Юлдуз, опустив глаза. – Увидев целым и невредимым моего повелителя, я могу снова и работать, и петь, и рассказывать сказки… Бату-хан опустился возле Юлдуз на ковер. Вошедший баурши подал ему зеленый шелковый платок. Бату-хан высыпал на ковер драгоценности, отобранные в урусутских городах, – золотые нательные кресты, иконки, ладанки, серьги, ожерелья, браслеты и другие красивые безделушки. Китаянка поочередно брала ладонями каждую вещь и показывала ее своей госпоже. Юлдуз смотрела равнодушно и говорила: – Благодарю тебя, великий джихангир. Все очень красиво. Я не достойна твоей милости. Лицо Юлдуз, набеленное, с длинными, нарисованными до висков темно-синими бровями, оставалось грустным и потухшим. Она оживилась, только увидав небольшое серебряное зеркальце. Она взяла его в руки, внимательно посмотрела на блестящую полированную поверхность: – Вот какая я стала теперь! Раньше, когда я целые дни ходила в степи, у меня был золотистый загар. – Ты можешь и теперь ходить без этих китайских мазей, которые накладывает тебе на лицо искусная И Ла-хэ, – отвечал Бату-хан. – Может быть, у тебя имеются какие-нибудь желания? Скажи их мне. – У меня одна просьба. Для тебя она ничтожна. В твоем отряде едет старик. Из-за его неприятного лица я часто слабею. Прикажи, чтобы он уехал обратно в Сыгнак. Тогда моя душа станет спокойной. – Если у этого старика дурной глаз и он призывает на тебя болезни, я прикажу его утопить в ближайшей луже. Как имя этого старика? Где найти его? – Нет! Не делай ему зла. Будь великим, будь щедрым! Подари ему четырех коней, покрытых коврами, но прикажи, чтобы он, не замедлив ни на один день, уезжал на родину. Зовут его Назар-Кяризек. Он сопровождает непобедимого Субудай-багатура и стережет его будильного петуха. – Внимание и повиновение! – сказал Субудай-багатур. – Желание Отхан-Юлдуз для меня – повеление. Я отпускаю старика вместе с петухом, верблюдом и двумя кеджавэ. В них он может увезти домой ту святую добычу [382] , которую он собрал в урусутских городах. Глава двадцатая
Цена предательства В юрту вошел князь Глеб и окинул всех пытливым взглядом. Бату-хан казался довольным, Субудай-багатур был менее суров, чем всегда. Князь Глеб согнулся, подполз к Бату-хану, поцеловал перед ним землю. Бату-хан смотрел в сторону. Князь Глеб ждал на коленях. Наконец Бату-хан взглянул на него: – Что ты хочешь, коназ Галиб? – Ты великий! Ты щедрый! Помоги своему верному рабу… – Что тебе нужно? – повторил Бату-хан, поморщившись. – Ослепительный! Я преданно служил тебе во время твоего великого похода. Теперь непобедимое твое войско возвращается в родные степи… Князь Глеб замолчал, стараясь заглянуть в неподвижное лицо джихангира. – О чем же ты просишь? – Прикажи мне снова служить тебе! Бату-хан молчал. Князь Глеб продолжал смелее: – В цветущих твоих степях я тебе не нужен. Но на русской земле я буду тебе очень полезен… Будь милостив! Назначь меня в Рязань твоим баскаком! Вспомни мою преданную службу… Князь Глеб, ища поддержки, взглянул на Субудай-багатура. Тот сидел неподвижно, с непроницаемым лицом, смотря в землю немигающим глазом. Юлдуз-Хатун отвернулась. Бату-хан заговорил: – Кто предает свою родину, тот человек ненадежный. Ему нельзя верить. Он изменит и господину. – Я был верен тебе! – с отчаянием воскликнул князь Глеб. – Я оказал тебе важные услуги… Я открыл, где находился лагерь князя Георгия… – Так… – Вспомни, я сам, добровольно пришел к тебе! – А куда тебе было идти? Урусуты прогнали тебя, Кипчакские степи стали покорны мне. – Но… Бату-хан повернулся к Субудай-багатуру: – Мой мудрый советник! Ты обещал рассказать о борьбе моего великого деда с храбрым Ван-ханом. Точно проснувшись, Субудай-багатур поднял голову и взглянул пристально на молодого джихангира. Он начал ровным, спокойным голосом: – Бессмертный Воитель, твой славный дед, воевал с владыкой караитов [383] Ван-ханом. Могучее и сильное племя было покорено. Но смелый Ван-хан не сдавался. Собрав своих последних храбрецов, он защищался, как волк. Это был могучий, смелый враг! Твой великий дед уважал его храбрость… – Что же было дальше? – Воины Чингисхана одерживали победы, нельзя было противиться им. Ван-хан был окружен. Он потерял последних нукеров и бежал с двумя слугами… Бату-хан слушал внимательно и кивал головой. Юлдуз-Хатун придвинулась ближе. И Ла-хэ взволнованно прижала руки к груди. Князь Глеб обводил всех злобным взглядом. – Славный Ван-хан спасся? Субудай-багатур засопел: – Нет, ослепительный! Желтоухие собаки, его слуги, предали его. Во время сна они подкрались к своему господину, убили и принесли его голову великому Чингисхану. Все молчали. Субудай-багатур продолжал: – Подлые собаки ждали милости Великого Воителя. Но он разгневался: «Когда Ван-хан был могущественным и сильным – вы служили ему! Когда он в несчастье доверился вам – вы воспользовались его горем!..» И мудрый Чингисхан приказал сломать предателям спину… Бату-хан медленно повернулся: – Ты слышал?.. Князь Глеб уцепился за ноги джихангира. Бату-хан оттолкнул его: – Ты говоришь, что служил мне? За это тебе давали золото. А за предательство следует наказывать… Могу ли я доверять предателю? – Бату-хан покосился на серое, помертвевшее лицо Глеба: – Достойный человек не боится смерти… – Ослепительный! Прости… сжалься… – бормотал князь Глеб. Маленькая дрожащая ручка легла на темную сильную руку Бату-хана. |