Онлайн книга «Пламя Сердца Земли»
|
– Да уж не обойден, – не догадываясь, к чему клонит оппонент, уклончиво, но гордо ответил тот. – Так вот, ежели на тебя сейчас пятеро амбалов навалятся, таких же, как ты, сбоку, сзади, со всех сторон одновременно, побьешь ты их? – Н-ну… – неуверенно замычал Никодим. – А ежели в их пользу еще колдун пошепчет? – Н-ну-у-у… – мычание сошло на нет. – А ведь я в тебя верил, – разочарованно вздохнул и поджал губы Митроха и шутовски подмигнул царю. – Да я костьми лягу!.. – поняв, к чему идет дело, взвился Никодим, но Граненыч оперся о столешницу обеими руками и подался ему навстречу. – А какая нам будет польза с твоих костей, боярин, ежели враг по ним к беззащитным землям да к столице вприскочку пойдет, а? Никодим, красный и злой от бессилия, прорычал что-то нечленораздельное и бухнулся на свое место между посрамленными оптом союзниками. – А погоди, Митрофан Гаврилыч, – непонимающе захлопал глазами царь. – Ты ж только что сам сказал, что план Никодима Ивановича хорош. Так чем же?.. – Нарисован шибко красиво, – проникновенно качнул головой Граненыч. Никодим зашипел, словно кружка масла, выплеснутая на раскаленную сковородку. – Ну а твой план кампании в чем заключается, князь? – с любопытством подпер подбородок кулаком Симеон и приготовился слушать. – И если тебе колдун пошепчет, ты что делать будешь? – не преминул ехидно поинтересоваться боярин Евсей. Граненыч взял наизготовку длинную деревянную указку, выстроганную специально для такой оказии этой ночью в перерывах между разработкой плана обороны Лукоморья и нанесением его – впервые в жизни! – не на слой пыли на столе, а на настоящую бумагу, аж по десять копеек за рулон! – и лицо его приняло торжественно-серьезное выражение. – Дионисий, выходи к людям, – махнул он свободной рукой, и из стены со стороны книжного шкафа выступил под пораженные ахи и охи высокородных невысокий человечек в диковинном платье, берете со страусовым пером и огромных, на пол-лица, очках. Скрывающих разноцветные чернильные полосы на щеках. – Вот, разрешите представить, – Граненыч степенно указал рукой на прибывшего таким удивительным способом соавтора своего плана, – Дионисий, хозяин дворцовой библиотеки. Он будет отвечать за взаимодействие с древним народом Лукоморья. Все, включая царя, непонимающе уставились на него. – Лешими, водяными, домовыми, – как нечто само собой разумеющееся пояснил Митроха, и аудитория смогла только сморгнуть. А в это время библиотечный снял берет и с достоинством раскланялся. – Польщен столь высокой честью – присутствовать и вещать в благородном обществе харизматичных представителей самых древних родов Лукоморья, столпов нашей государственности, опор благополучия страны и ее процветания, на коих зиждется связь времен и преемственность поколений, – обратился он к боярам, закончив поклон, и харизматичные опоры и столпы онемели от присутствия в своем благородном обществе существа, которое могло без запинки выговорить такие слова, ни разу не заглянув в спасительную бумажку. Пока бояре, менее привычные к манере общения маленького библиотечного, приходили в себя, царь подтянул к себе одну из карт, ту, что была побольше и изображала план Лукоморска и ближайших окрестностей – и углубился в ее изучение. До обкома долетали только разрозненные междометия и комментарии. – Хм… Хм… Ха… Ишь ты, как придумал… Хм… И тут так… Угу… Угу… Ага… Не-ет, а тут купцы не согласятся… хотя кто их будет спрашивать?.. Хитро, хитро-о… Рассмотрев всю карту вдоль и поперек несколько раз, Симеон поднял сосредоточенный взгляд на собравшихся родовитых, нашел в череде бородатых лиц нужное ему, прищурился задумчиво и обратился: – А скажи мне, боярин Демьян… Помнишь, мы тебе поручали полгода назад Сабрумайскую дорогу вымостить? – Помню, царь-батюшка, как не помнить, – с готовностью вскочил с места Демьян и поклонился царю. – И что – вымостили твои молодцы ее, али нет? – Вымостили, царь-батюшка, вымостили. – Всю вымостили? – Всю вымостили, всю. Царь досадливо поморщился. – Так вот не надо было всю-то мостить! Боярин хитро ухмыльнулся. – А мы и не всю вымостили. – Так вообще не надо было мостить!.. Вид у Демьяна был такой, как будто он выиграл в лото мешок трюфелей. – А мы и не мостили! Дождавшись, пока аудитория снова будет в состоянии адекватно воспринимать человеческую речь, Симеон строго постучал карандашом о кубок на своем конце стола, и в зал совещаний нехотя вернулась тишина. – А теперь мы с Дионисием изложим вам свою диспозицию… – сухо, по-деловому проговорил князь Граненыч, разворачивая все карты на столе. Стук в дверь личных палат новоявленного князя, которые были отведены ему во дворце, чтобы он на время Костейской кампании всегда был под рукой у главнокомандующего, оторвал его от вычерчивания схемы линий обороны города. – Заходите, не заперто! – громко буркнул он и снова уткнулся было в карту: ему предстояло решить очень важный вопрос распределения регулярного войска и ополчения по стенам в соответствии со степенью вероятности штурма этого направления. Пока получалось не очень: направлений и степеней было гораздо больше, чем солдат и ополченцев, и поэтому Митроха был далеко не в самом лучшем из своих настроений. – Э-э… кум? – не дождавшись более знаков внимания от хозяина палат, нерешительно топтался у порога вошедший. – Не сильно помешаю? – А-а… Твое полковничество… – улыбнулся Граненыч и оторвался от работы. – Ну, проходи, коль пришел. Сказывай, что опять случилось. Семиручко мечи без подписи царя не выдает? Дружинники стрельбище для твоих орлов освобождать не хотят? Или обеды опять холодными привозят? – Да нет, кум… светлый князь, то есть… – Ты еще поклониться забыл, – сурово нахмурился Митроха, но, увидев, что бывший шорник принял его шутку за чистую монету, поспешно вскочил: – Ты чего, Данила, совсем в этом дворце с ума спятил?! Ручку еще почеломкай!.. И ты мне это «сиятельство» да «светлость» брось, коли поругаться со мной не хочешь! Мало того, что лакеи со своей опекой пристают – скоро ложку сам до рта донести не смогу без них – так еще ты туда же!.. – Дак это… звиняй, Митрофан… С этими атикетами тут и вправду мозга за мозгу у нормального человека зайдет… Это ведь тебе не по нашей Соловьевке в лаптях на босу ногу рассекать: тут же князей как грязей, да графьев – как воробьев! И все на тебя косятся, как на врага народа, ежели не по положенному с ними обойдешься… Эх, жил шорником – не тужил, а тут на тебе – под старость лет в благородные попал… Со свиным-то рылом… |