Онлайн книга «Пламя Сердца Земли»
|
– Будет, – кивнул царь. – Так вот после него остальных и распределим. Они – в вашем распоряжении. – А обед?.. – несмело заикнулся Агафон, который обед пропустил и теперь мучался при одном воспоминании и ароматах, истекающих из царской кухни. – Обед – по расписанию, – хитро подмигнул ему Еремей. К удивлению обкома, во дворец на обед, совещание и экскурсию от всех пяти сотен пошел один Еремей. Но, как заметил еще Шарлемань Семнадцатый, низложенный монарх Вондерланда, в чужой монастырь со своим самоваром не ходят, и три сотни с половиною были оставлены в покое на подъездной площади у парадного входа дожидаться решения. К всеобщему огорчению кухонной челяди, в рекордно короткие сроки организовавшей банкет из сорока перемен с музыкой, скоморохами и ученым медведем на ходулях, Еремей предложил заменить пир парой кренделей на ходу и кружкой кваса и перейти к делу. Лицо царя тоже вытянулось – не столько потому, что он успел проголодаться, сколько больно уж хотелось выразить свою благодарность союзникам хоть в такой форме, но ничего не оставалось, как согласиться и, по-быстрому перекусив в кабинете Симеона, [175] лукоморцы повели деловитого военачальника для обсуждения стратегии совместных действий, неохотно совместив дорогу в особую башню дипломатических приемов с короткой экскурсией. – Это одна из самых высоких башен дворцового комплекса, и здесь, по традиции предков, собираются важные высокопоставленные особы – обратите внимание, неважные высокопоставленные особы туда и на арбалетный выстрел не допускаются! Они приглашаются, чтобы читать боярам лекции о международном положении и размышлять о жизни и важном месте в ней нашей державы, – словно заправский гид или агент по продаже недвижимости, Симеон нахваливал доставшиеся от предков квадратные метры. Обком в расширенном составе пыхтел и обливался потом, поднимаясь на историческую достопримечательность, но у его лукоморского величества словно открылось второе дыхвние, и он продолжал разливаться соловьем: – …Она была построена еще моим дедом, Николаем. Он пригласил известного тогда тарабарского зодчего Никулаэ Нидвораи – двадцатого в своей династии! И хотя до этого он уже построил пять дюжин башен без одной, специально для моего деда он составил уникальный проект: внутреннее помещение амфитеатром в двадцать ярусов, от первого до последнего – шестьдесят каменных ступенек, ведущих на балкон – моему деду исполнялось в год постройки шестьдесят лет!.. И называется это всё мудреным заграничным словом «аудиториум»! Обратите внимание, какие величественные окна уходят под потолок! Они напоминают полураскрытые лепестки перевернутого цветка! А чашелистики… или плодоножка?.. нет, определенно не семядоля… короче, то место, откуда у цветка растут лепестки – это каменная смотровая площадка, окруженная бирюзовыми перилами! На нее можно попасть только с балкона по лестнице. Убедитесь сами – это прекрасное место, откуда можно видеть полгорода! Посмотрите!.. Вон – Кожевенная слобода, вон – Вогулка, а там – Конанок!.. И река, и слобода, я имею в виду… А какой здесь воздух, какой простор, а чувство полета!.. А еще – обратите внимание – под ногами у нас зеленым мрамором выложена большая буква «Н» в круге: архитектор сказал, что так он увековечил в веках… то есть, запечатлил впечатление… в смысле, изобразил изображение… короче, что это – начальная буква имени моего деда!.. – Только деда? – невинно поинтересовался гость, и царь озадаченно замолк. – Кхм… – наконец проговорил он. – Что-то раньше я таким вопросом не задавался… Да нет, конечно же, деда! Исключительно! Нельзя же быть таким подозрительным, Еремей Батькович!.. Хотя по загорелому мужественному лицу полководца и было видно, что у него по этому поводу особое мнение, он вежливо улыбнулся и пожал плечами. По его особому мнению, лирики на этот день было предостаточно. Пора было переходить к стратегии и тактике. Дед Зимарь оглядел себя в зеркале придирчивым взглядом, охнул, надвинул повязку на глаз, поправил на черной, почти совсем не красящейся стальной груди камень ценой в миллион на позолоченной собачьей цепи и остался доволен. – Ну как, голубок, похож я на царя Костея? – гордо поворачиваясь то правым, то левым боком перед бесстрастным зеркалом, спросил он у эксперта. – Нет, – не задумавшись ни на секунду, ответил голубок. Дед изумленно замер. – Это… почему? Али камень не так блестит? Али доспехи другого покрою? [176] Али цепь короткая? – Да нет, дедушка Зимарь, – терпеливо, как малому ребенку, стал объяснять очевидное для всех, кроме него, мальчик. – Всё блестит, всё как надо и цепь самое то. Только… – Что? – Только всё равно вы на него не похожи. Добрый вы. У вас лицо доброе… и глаза… глаз, то есть… тоже добрый… А на Костея взглянуть просто – и то боязно. А вы… Дед Зимарь не знал, радоваться ему или огорчаться. – И что же мне делать? – растерянно спросил он у группы поддержки. – Ну… Я бы попробовал представить себе что-нибудь неприятное, отец, – посоветовал вдруг Панас. – Чтоб разозлиться. – Неприятное?.. – рассеянно повторил дед и задумался. – Может, гадюку? – предложил Саёк. Морщинки старика умильно разгладились. – Хм… Тогда… муху в супе? Умиление уступило место жалости. – Или болезнь страшную?.. Сочувствие. – Труп месячной давности! Брезгливость. – Умрунов! Воинственность. – Осадную башню? Тревога. – Десять новых осадных башен! Любопытство. – Костяного царя! Представьте себе, отец, что вы видите перед собой его собственной костлявой личностью, а он вам еще и говорит, что… Что именно говорил гипотетический костяной царь деду Зимарю, Панас договорить не успел, так как осекся и прикусил язык. Саёк тоненько ойкнул и попятился спрятаться за зеркалом. Если бы у зеркала были ножки, а не подставка, оно бы попятилось спрятаться за Сайка. Эффект был достигнут. – В-в-вот т-т-теп-п-перь… п-п-п-похожи… – без необходимости сообщил испугавшемуся самого себя деду царский курьер из своего укрытия. – Если он… этот ваш костяной царь… и впрямь так выгладит… – обрел вслед за ним дар речи и старший прапор-сержант, – я из арсенала всё отдам… без ордеров… без регистрации… день и ночь выдавать буду… только прогоните его от нас подальше… змеиного сына… |