Книга Медвежонок Паддингтон рисует, страница 1 – Майкл Бонд

* * *

Однажды в воскресенье выдалась тёплая и солнечная погода. Мистер Крубер предложил сходить в парк, и Паддингтон с радостью согласился. Они добрались до парка и обнаружили, что на ограде повсюду развешаны картины!

– Это выставка под открытым небом, она называется «вернисаж», – сказал мистер Крубер удивлённому медвежонку. – Художники выставляют здесь свои работы каждое воскресенье – ну конечно, если погода хорошая.

Все эти картины продаются, – продолжал мистер Крубер. – Вот эта, например, называется «Закат в Бомбее». Видите, какие яркие краски?

– Я, наверное, не хотел бы жить в Бомбее, – задумчиво сказал Паддингтон. – Как им там, интересно, удаётся заснуть, если у них такой закат?

– А как вам вот эта? – спросил мистер Крубер, подходя к другой картине. – Она называется «Буря на море».

Паддингтон тут же пожалел, что так плотно позавтракал яичницей и мармеладом.

– Меня, кажется, уже укачало, – сказал он и побыстрее отошёл в сторонку.

На следующей картине был вроде бы нарисован дяденька, только очень уж странно.

– Здесь художник изобразил самого себя, – пояснил мистер Крубер. – Такая картина называется «автопортрет». По-моему, получилось очень похоже.

Медвежонок посмотрел на дяденьку суровым взглядом.

– Я, пожалуй, не буду сегодня покупать никаких картин, мистер Крубер, – решил он.

И они зашагали обратно к дому номер тридцать два по улице Виндзорский Сад. Паддингтон выглядел очень задумчивым.

Вернувшись домой, медвежонок сразу же побежал в свою комнату, прихватил оттуда альбом для рисования, краски и кисти и отправился с ними в самый укромный уголок сада.

Когда в следующее воскресенье они вернулись с прогулки – правда, на этот раз они решили в парк не ходить, – Паддингтон подвёл мистера Крубера к забору своего дома. Представьте себе, на заборе тоже висели картины!

– У меня сегодня свой вернисаж, мистер Крубер, – сообщил медвежонок. – Вот это – закат на улице Виндзорский Сад. Только я с ним очень долго возился, и, пока я смешивал краски, успело совсем стемнеть. Поэтому получилось больше похоже на ночь на улице Виндзорский Сад.

А вот это – буря у нас в саду, только я рисовал с натуры, под дождём, поэтому бумага совсем промокла и все краски растеклись.

А вот это – самая лучшая картина, – похвастался Паддингтон. – Автопортрет. Там даже есть отпечаток лапы, чтобы сразу было понятно, что это я сам нарисовал.

Мистер Крубер долго рассматривал портрет медвежонка. Он был очень добрым человеком и совсем не хотел огорчать своего друга.

– Прекрасная работа, мистер Браун, – сказал он наконец, – но, по-моему, в жизни вы ещё симпатичнее.

– Я старался, чтобы получилось как в жизни, и всё время бегал наверх смотреть на себя в зеркало, – пояснил Паддингтон, – но, пока спускался, успевал забыть, как я выгляжу. Поэтому, наверное, и получилось не совсем похоже.

Писать картины не так легко, как кажется, – грустно добавил медвежонок, – особенно если у тебя лапы. Я, наверное, никогда не стану настоящим художником, поэтому брошу-ка я лучше это дело.

– Нет, мистер Браун, не бросайте ни в коем случае! Увидите, у вас всё получится! – стал уговаривать его мистер Крубер.

Потом он попрощался с Паддингтоном и отправился в свою антикварную лавку, а медвежонок присел рядом с картинами в надежде, что кто-нибудь их всё-таки заметит, оценит и купит.

Но стояла жара, на улице было пустынно. Паддингтону стало скучно, он начал клевать носом и в конце концов крепко уснул.

Спал он довольно долго, а когда проснулся, обнаружил, что все его картины исчезли! Забор стоял на своем месте, но на нём уже ничего не висело.

Зато в кармане синего пальтишка загадочным образом появился конверт, аккуратно надписанный: «Мистеру Паддингтону Брауну, улица Виндзорский Сад, 32». В конверте лежали деньги и записка: «Большое спасибо за прекрасную живопись».

Мистер и миссис Браун, конечно, узнали почерк мистера Крубера, но вслух решили об этом не говорить. Дело в том, что после «вернисажа» в доме у них стало очень тихо и спокойно, и все этому ужасно радовались, особенно миссис Бёрд.

А самое главное, Паддингтон стал писать новые картины. И ему всё время было чем заняться.

– Сегодня я, пожалуй, напишу семейный портрет, – объявил медвежонок в субботу. – Мне очень нравится, какие все в последние дни весёлые и довольные. Главное, чтобы хватило краски на все улыбки!