Онлайн книга «Тойота-Креста»
|
– Девушка, он шутит. – Женя, не отвлекайтесь, вы про брата рассказывали… – Жень, ну хватит, расскажи серьёзно… – О серьёзном человеке и рассказывать надо серьёзно… Женя потеребил телефон. – Ну, вообще-то трудно о нём говорить… Он такой человек, который никогда не спорит с жизнью, а наоборот – всё время соглашается и так её правила поддерживает, что… ну как сказать-то… что ей самой… тошно становится. В общем, надо было снять с дельтаплана… как выглядят с воздуха эти профиля и скрадок с охотником и как этот охотник стреляет… и… как уже поздно… – А что такое скрадок? – Это такая засада. – Такая засада… – негромко повторила Вика, – хорошо. И как вы снимали? – С дельтаплана. – У вас был дельтапла-а-ан? – Вика почти задохнулась. – А кто же на нём летал? – Мой брат Андрей. И специальный пилот. Данилыч. Который вдобавок ещё и писатель. – Ты придумываешь! – вскрикнула Маша. – Вика, не верь ему! – Как это я придумываю? Ты разве не знаешь? Известный писатель Валерий Данилыч Татарских. – Ну и что он написал? – Сборник рассказов «Собаки винтов не видят». И роман «Точка невозвращения». – Как это не видят? – ахнула Вика. – А так. Знаете, Вика, сколько на севере собак гибнет. Под винты попадают. Была собака – и нет. Один лай… – Правда? Какой ужас! А… «Точка»?… – спросила Вика совсем тихо. – Невозвращения. Это про любовь. Ну когда на посадку идёшь, есть определённая высота, с которой… в случае чего, уже… обратно нельзя. Только вниз. – В общем, когда уже ничего не вернёшь… – вздохнула Вика. – Какие-то у него аварийные названия. – Он и сам аварийный. Поэтому всегда с собой берёт шестик. – Какой шестик? – Вика насторожилась. – Ну, такой небольшой. Облака густоватые, а моторчик у него изношенный, и, бывает, в облаке засядет, завязнет, лопастями, и… назад-вперёд, назад-вперёд, – Женя изобразил попытки маневров, – бесполезно. Ну и шестиком удобно очень толкаться. От облаков… Да и гуси… – он огляделся и просипел: – не так уж… безобидны… Одного бортмеханика до смерти защипали… Когда подталкивал… С тучки… Мы тогда «гуси-лебеди» снимали… Вика замерла, распахнув глаза и открыв рот: – Вы мне голову морочите! Вообще весело с вами. Ну так что там с гусем? Вообще, где это всё происходит? В лесу? В поле? – Какие поля? На острове. Такой остров в Осиновской системе, Сковородка называется, не смейтесь, он в лоции есть… Так и написано: Осерёдыш и Сковородка… Вампеевский перекат… – Да-да, я в курсе… – закивала Вика. – Сковородыш – он сразу за Кастрюлькой… – Не верите… В общем, надо было показать выстрел глазами гуся… иногда надо смотреть на Землю… другими глазами… – Думаю, гусь ужаснётся… Да, а вы не боялись… подстрелить дельтаплан? – Ещё бы… Поэтому всё сто раз продумали… Михалыч сидит в… засаде, и у него два ружья. Одно обычное, из которого он бьёт по гусям, а другое заряженное холостыми патронами со специальным порохом. Чтоб дыма больше, когда он пальнёт холостыми по налетающей камере. – Понятно… и что? – А вот что. Три дня подготовки. Плёнка в камере. Аккумулятор заряжен. Дельтаплан заправлен. Татарских с Барковцом нервничают и ждут… когда пройдёт тучка, и включают камеру, и взмывают в небо, и летят на профиля, и вот уже близко… совсем близко… – Женя поднял указательный палец. – А как раз перед этим завернули настоящие гуси, и Михалыч промазал, и так взбудоражился, что, когда ребята налетели, перепутал ружья и к-а-а-ак дал по дельтаплану двумя нолями… – ? – Это дробь такая. В общем, он жахнул настоящими, дельтаплан полетел, как показалось Михалычу, падать, и лицо его стало таким же белым, как маскхалат, который он своровал у своей старшей дочки, которая работала фельдшером, к которому… – Ну ладно, ребята, хватит… – рубанула ладошкой Вика. – Вика, если честно… про шестик он… при… как бы сказать… при… – …сочинил? – Да. А остальное – как ни странно – правда, оно даже в фильме есть… в этом ужасном… – Наверно, шестик помог. Да всё ясно с вами: «В фильме есть»… ха-ха!… И ещё скажите, в газете заметка была. Знаменитый летчик и автор увлекательных рассказов… – Про слепошарых собак… – Мой живот! – зашлась Маша. – Благодаря… благодаря меткому выстрелу местного охотника попадает в точку невозвращения и… – еле докончила Вика. – Больше никогда не напишет повесть «Полёт гуся над Сковородкой»! Если серьёзно, мы очень переживали. Когда сильный и умный человек попадает в нелепое положение, есть в этом что-то… ужасающее. Хорошо, что Михалыч не стал целить в человека и взял чуть… в бочок… В крыле, правда, пятнадцать дыр насчитали. Так что кончилось всё хорошо. А главное, Андрею все-таки удалось побывать в гусиной шкуре. – И что он понял? – Он понял, что если захочешь посмотреть на Землю другими глазами, то тебя… тут же попытается сбить родной брат. – Н-ну, это верно… Что ж, спасибо, было ужасно интересно… – Нам тоже пора. Ещё надо купить еду для кота. …Он уже так не боялся, но на всякий случай перебежал в другую комнату, правда, когда Женя сидел за столом, вернулся и осторожно прогладился о его ногу. – По-моему, ты разошёлся. Как тебе Вика? – Хорошая, живая… и колечко у неё такое красивое, но сама она, по-моему, никак не найдёт… своё золото… – Да. Что-то никак… Надо её с Андреем познакомить. Но, боюсь, после твоего рассказа она не решится… – Не знаю… Может, наоборот… Но вообще она слишком хочет… его найти… А тут одного хотения мало… и я точно знаю одно. – Что ты знаешь? – спросила Маша крадущимся голосом. – Если ты не против, я отвечу историей. Знаешь, как староверы делают? Берут лосячую шкуру, кладут в речку на дно, ворсом вверх по течению, и… идут заниматься своими делами. А осенью вытряхивают из неё золотой песочек. – Это ты меня так нашёл? Я не знала, что меня… вытряхнули из шкуры. – Никто тебя не вытряхивал! Просто это значит, что когда золото видит, что его слишком хотят найти, оно замирает… и надо спокойно замочить шкуру и подождать осени. – А если женщины не любят… ждать осени? Кстати, Вика спросила, надолго ли ты приехал. – И что ты сказала? – Что ненадолго. Ещё она спросила, почему ты не можешь работать водителем здесь. Да… Она сказала: «Мне кажется, что здесь для него намного больше работы. Здесь же больше машин». Она сказала: «Если, как ты говоришь, он такой и умный, и необычный, и трудовой, то что же такое его там держит? Был бы он… лесник какой-нибудь, и лес без него бы засох. Или геолог. А он водитель. Во-ди-тель. Какая разница, где во-дить?» |