Онлайн книга «Тойота-Креста»
|
– Да! – сдулись вёрстами нежные меха. – А как ты узнал? Ты где? Что ты делаешь? – Я… Ты должна догадаться… – Что догадаться? Женя! Почему ты молчишь? – Я… Я не молчу… Понимаешь… Я… Просто… они так добрали смысла… что я не могу… – Что ты не можешь? – Их сказать… – Кого их? Я не понимаю… – Ладно… Я вот машину новую купил! – Какую? – «Марк-два-блит» [9] , вэдовый, два и четыре литра. – Он… хороший? – Он великолепный… Белый… и вообще… такая кимастищща кругом… – Что-о? – Да ничего… – Ты уехал совсем… далеко? – Да… – Совсем-пресовсем? – Совсем-пресовсем… – Туда, где все стали другими? – Туда, где все стали другими… – И ты тоже? – И мы тоже… – И ты решил меня снова придумать? – И я решил тебя снова придумать. – Хм… Расскажи мне что-нибудь… Он хотел рассказать про хоккайдские горы в снегу и про несущихся топорков, про мост Три Семёрки и про маяк в Носсапу, про распластанные пихты и крест из ржавой рулёжки… …Они еле держали своё содержимое, и оно, огромное, вздрагивало, ходило ходуном под тонкой плёнкой, бродило и опадало дымчатой бездной – такими спелыми, налитыми стали слова, и так страшно их было пролить. – Может, ты послушаешь… не меня? И я просто протяну руку… – Не тебя, а кого? Что? Это… правда? Ты… ты не обманываешь? – Я не обманываю… – и он, будто решаясь на что-то, набрал полную грудь воздуха и выдохнул: – Я стою на краю Океана. * * * Я стою на краю Океана, Ожиданья, надежды, земли, Над Хоккайдо полоска тумана, И в Корсаков ушли корабли. Всё сбылось по пути, на дороге В набегающем косо снегу, Потому так пронзительно строги Эти горы на том берегу. Так по чьей нестихающей воле Я стою, как стоял на мосту, Два крыла, две дороги, две боли Распластав на огромном кресту? Вот колышется, светится, дышит, Подступает, гудит, говорит, И имеющий уши да слышит, И имеющий очи да зрит Эту зыбь, не залегшую к ночи, Эти дали, дымы, облака… Лишь бы были прозрачными очи И спокойна, как прежде, рука. Спите, горы, дома и собаки, Я к утру разгоню пелену, Я подам предрассветные знаки, Что приму, пронесу и верну, Всё верну… и полоску тумана, И двуглавую долю мою. Понимает язык Океана Только тот, кто стоит на краю. Часть 3
Распилыш Глава 1
Жека Е. М. Барковцу 1
Под восточным крылом орлана На излете последней строки Ты стоял на краю Океана И туманы поил с руки. Ты стоял на краю. Стыли реки. Замирал океанский накат, Я прощался с тобой навеки, Мой напарник, учитель и брат. Только дрогнуло небо: трогай! Ты остался на берегу. Я уехал твоей дорогой По щебёнке, желтевшей в снегу. Облака расступились рвано… Мне так трудно расстаться с тобой, Будто я – на краю Океана И грохочет в висках прибой. Будто соль омывает ноги, Будто Маша зовёт с крыльца… Будто нет конца у дороги И у книги не будет конца. 2
Был асфальт в снежной насечке, Чья-то «креста» в коричневом льду, Обжиг ветра, жара из печки И «камаз» в солярном чаду. Был ночлег, и была дорога, И морозные звёзды с утра, И щиты отсекали строго: Лондоко, Биракан, Архара. Я летел в версте от Талдана По гребёнке дроблёных скал, Ты стоял на краю Океана И две сотни страниц не спал. Сколько вёрст под тенью крылатой! Как умеешь ты им служить! Мой братишка и мой соглядатай, Постарайся меня пережить! О тебе будут помнить дети И участок Хабаровск – Чита, И когда-нибудь в дальнем свете Твоё имя сверкнёт с щита. 3
О тебе говорили очи Синих звёзд в седой высоте, О тебе на исходе ночи Прокричал Амазар Чите. По тебе резина, лысея, Шелестела сквозь ночь: «Прости… От Амура до Енисея Остаётся три дня пути». Народится из сизых полос Облаков, полыней и льдин… И окликнет огромный голос: «Почему ты приехал один? Или чем-то тебя не уважил Твой собрат по судьбе и рулю, Или новых героев нажил, Или я – тебя не люблю? Или манят другие книжки, Или Маня уходит к Гришке, Или денег просит сума, Или лира сошла с ума?» Я ответил: «А что мне лира, Если это моя земля? Я отдам все награды мира За один поворот руля». Вот Чита впереди как в чашке И в шершавой пыли капот… Я прижался к худой листвяшке. Сделал вдох… И включил поворот. 4
Я вернулся к тебе с полдороги, Когда понял, что я не смогу Без твоей бесконечной дороги По щебёнке, утопшей в снегу. Рыжей пыли на снежной бровке Вымерзающий варенец… Даль хребта в серой штриховке. И заезжки жданный дворец. |