Книга Энда. Земля легенд, страница 40 – Тоти Мартинес

Иариса и юноши испуганно уставились на Гарра, который вскочил на ноги бледный как смерть и с такой силой стиснул рукоять меча, что, казалось, еще немного – и кожа на костяшках пальцев его правой руки лопнет от напряжения.

– Как смеешь ты это говорить? Я Гарр, сын Кейо, сына Осабы, и я не травил отца. Я вызываю тебя на поединок и буду биться насмерть!

Мендаур тоже встал.

– Ты сын Кейо? – удивленно спросил он. – Внук Айи?

Не успел элузо ничего понять, как Мендаур стиснул его в медвежьих объятиях.

– Какого черта… – поспешно высвобождаясь, начал он.

– Твоя бабушка была старшей сестрой моего отца. Она из племени барето. Добро пожаловать в семью!

– Ты назвал меня отцеубийцей.

– Я не тебя имел в виду.

– В таком случае – кого? Я единственный сын своего отца.

– Нет, есть еще один. Ублюдок, родившийся до тебя.

Несколько секунд элузо стоял неподвижно, как громом пораженный, не в состоянии переварить полученную информацию. Он невидящим взглядом смотрел на Мендаура и своих спутников. Затем вышел из хижины и побрел в ближайший лес. Сидя на земле и не замечая ни холода, ни обволакивающего тумана, он сосредоточил всю свою энергию на медитации – упражнении, которое, по мнению его учителей, помогало подготовиться к битве. Он не занимался этим с тех пор, как покинул Коллегиум, не видя в этом ни малейшей необходимости. Тем не менее сейчас он испытывал потребность отдалиться от всего и от всех, перестать думать и все забыть. Он вернулся в селение, когда туда уже спустились сумерки, взял сухую одежду, которую протянул ему Мендаур, и, поужинав тушеным кроликом, попросил позволения побеседовать с ним наедине.

– Расскажи мне о брате, который, как ты утверждаешь, у меня есть, – скорее приказал, чем попросил он, обращаясь к вождю барето.

И Мендаур рассказал ему о том, как те немногие воины Энды, которые выступили навстречу первой волне вторжения фрей, проиграли сражение у Бурди, и им пришлось отступить, оставив погибших на поле битвы без погребальных костров и церемонии проводов в потусторонний мир, отчего на душе у всех было очень тяжело. Кейо был ранен в левую руку и потерял много крови, но не хотел оставаться в лесу Лабрита, где они укрылись от неприятеля. Он решил поскакать в Элузу, потому что разведчики сообщали о нападениях фрей на окружающие город селения, и он хотел быть с женой и сыном.

– Отец приказал мне сопровождать твоего отца, и мы отправились в путь вместе, – продолжал барето. – Но мы приехали слишком поздно. Одна из шаек фрей атаковала его селение и убила почти всех жителей, в том числе и твою мать. Ты спасся, потому что она накрыла тебя своим телом, и, похоже, эти мерзавцы тебя не заметили. Я еще никогда не видел, чтобы мужчина так страдал. Если бы не ты, Кейо покончил бы с собой, узнав о смерти жены, но…

– Что насчет этого второго сына? – резко перебил его Гарр.

– Терпение, всему свой черед. Рана Кейо инфицировалась, и лекарю пришлось отнять руку по локоть. Я провел рядом с ним несколько лун, потому что целитель не мог все время быть с ним, а повязки следовало часто менять, чтобы рана хорошо зарубцевалась. Твой отец так никогда и не стал прежним. В те роковые дни он потерял не только жену и руку. Что-то умерло у него в душе, и теперь он проводил время с отсутствующим взглядом, погруженный в свои мысли. Иногда мы разговаривали, хотя и совсем мало, и однажды вечером он признался мне, что у него есть еще один сын.

– В Элузе?

– Нет, в каком-то другом месте, но я не знаю, ни к какому клану принадлежала его мать, ни как его зовут.

– Почему же ты утверждаешь, что это он отравил моего отца?

– Он сам мне об этом сказал перед смертью. Я по какому-то делу приехал в город и разыскал его. Ты был в Коллегиуме, а яд в его внутренностях уже начал свое разрушительное действие. Он сказал, что спустя много зим снова увидел своего первого сына, свирепого воина, не ведающего жалости к побежденным. Не пощадил он и отца. Он заставил его выпить кубок вина, отравленного волчьими бобами, сообщив, что тот умрет не сразу, потому что он добавил совсем немного яда, хотя и вполне достаточно, чтобы отравить кровь. Он хотел, чтобы отец страдал, чтобы затухал понемногу, чтобы знал, что его конец близок и неизбежен.

– Но почему такая жестокость?

– Возможно, потому что он остался непризнанным, не знаю. Никто не знает, что происходит в голове у человека, затаившего обиду. Он также хотел получить медальон, но Кейо сказал ему, что потерял его в битве при Бурди.

– Я его убью, если когда-нибудь встречу! Но как узнать, что это он?

– Возможно, у него тоже есть отметина.

– Какая отметина?

– Такая, какая была у Кейо. Такая же, как есть у тебя.

Гарр непроизвольным движением провел правой рукой по левому плечу. Верно, у них с отцом были одинаковые родимые пятна, похожие на лапу детеныша рыси, и они часто над этим подшучивали. Хотя у этого… он отказывался даже думать о нем, как о брате… его могло и не быть. Но если он и в самом деле приходился ему братом, то что-то должно навести его на след. Гарр решил, что будет прочесывать Земли Энды, пока его не найдет.

– Кто отец Унмарилуна Эланоа? – внезапно спросил он.

– Это был Удои из Лиги.

– Почему тогда он не использует имя своего отца?

– Насколько мне помнится, он его никогда не использовал, даже когда жил здесь. Они не ладили и не уважали друг друга, и Удои не вступился за сына, когда Совет решил изгнать его из клана.

– Когда он родился?

– Мы с ним приблизительно одного возраста. Уж не думаешь ли ты…

– Я ничего не думаю, но, по твоим же словам, мой отец сказал, что его сын – безжалостный воин. Ты знаешь, за кем еще ходит такая слава?

– Да, за неким Орготом из племени ксибуру. Он тоже переметнулся на сторону фрей. И есть еще один, Зира из клана итуро, с противоположной стороны Илене. Но, разумеется, есть и другие. Существуют люди, которых оружие и запах крови заставляют забыть о милосердии. Хотя, возможно, они уже рождаются такими, и война – это лишь предлог, чтобы дать волю преступным инстинктам.

Несмотря на то, что Гарру хотелось немедленно отправиться в Айру, Мендаур убедил его отложить осуществление этой затеи. Он объяснил, что башня представляет собой неприступную крепость, а Унмарилун располагает личной армией человек в пятьсот, если не больше. Кроме того, до нее было не меньше трех дней пути, и прежде чем с головой ринуться в подобную авантюру, необходимо было проявить осторожность и разведать все перемещения врага. К всеобщему удивлению, двое самых юных воинов вызвались отправиться в логово этого свирепого воина. Выяснилось, что они встретили старика, который рассказал им, как еще юношей часто ездил на рынок скота в Лескаре, расположенном на полпути между Лиги и Айрой, а также совсем неподалеку от Илуро. Они не сомневались, что изыщут там способ разузнать, какими дорогами пользуется барето, а заодно собрать информацию о фрей. Бейла хорошо разбирался в домашних животных, что позволило бы им остаться незамеченными. Пастухи верхом на лошадях наверняка привлекли бы внимание, поэтому они отправились в путь пешком, вооружившись лишь ножами, спрятанными в дорожных сумках. Они пообещали быть очень осторожными и вернуться к празднованию окончания зимы и рождению ягнят.