Онлайн книга «Амели без мелодрам»
|
— Я уверена, что ты сказала бы то же самое, если бы у меня нос был маленький… — Конечно, мой ангел. Но нам повезло, лично я предпочитаю большие носы… — А… И Клара уснула, улыбаясь… 37
Мои дорогие Белло явился ближе к вечеру. В семиместном автомобиле. Места как раз хватало для всей его небольшой команды. Два сиденья занимал контрабас, остальные предназначались для троих крестников, его самого и его подружки Мэгги, с которой он познакомился несколько дней назад. Они ехали на трехдневный фестиваль в живописную средневековую деревню. Белло воспользовался случаем, чтобы устроить детям несколько дней каникул. Белло очень серьезно относился к роли крестного. Было уже поздно, времени оставалось в обрез. Клара быстро чмокнула Амели, и они тронулись в путь. Когда они проезжали мимо дома престарелых, Клара попросила Белло на минутку остановиться. Уже несколько дней от Марселя нет никаких известий. И ей хотелось узнать, все ли в порядке. У входа Пепе объяснил ей, каким условным стуком надо постучать: тук… тук-тук. Espéra, у otra vez [20] : тук… тук-тук. Услышав уже второй раз за сегодня условный стук, означающий неотложное дело, Марсель встревожился и сразу открыл дверь. Он очень удивился, увидев Клару. Она ему сообщила, что уезжает на несколько дней. Значит, Амели остается одна. — В общем, если ты эти три дня сможешь ее навещать, будет здорово. Ладно, Марсель? Он проворчал, мол, так и быть, посмотрим, и Клара повисла у него на шее. — Спасибо, Марсель. Я знала, что на тебя можно положиться! А через три дня увидимся. Повеселитесь как следует, мои дорогие! И она умчалась. А Марсель остался на пороге. В недоумении… «Мои дорогие»?.. 38
Наконец Амели вернулась домой. Она припарковала мопед и опустила центральную подпорку. Шел мелкий колючий дождь. Плащ не помог: Амели промокла насквозь. К дому она бежала бегом. Входя, она заметила прислоненный к большой липе велосипед. А рядом в шезлонге растянулся Марсель. Похоже, он спал. Амели подошла поближе. Он не шевелился. Амели протянула руку и потрогала его. Одежда на нем промокла. Она сразу испугалась. Принялась трясти его, хлопать по щекам, закричала: — Марсель, вставай! Не лежи так! Ты меня слышишь?! Он вздрогнул и проснулся. — Да ты совсем спятил! Что ты тут делаешь, под дождем? Он не отвечал, только дрожал. Она помогла ему встать и потащила в дом. Там она быстро его раздела и принялась растирать, чтобы согреть. Теперь у обоих порозовели щеки. Тепло печки и рюмочка ратафии сделали свое дело. И они без всякой причины расхохотались. Ох, ну и идиоты же они! Стемнело. Они сели ужинать. А потом она помогла ему натянуть нижнюю рубаху, которая уже высохла. Амели снова заметила татуировку у него на груди. Когда она попросила рассказать, что это, он напустил на себя таинственный вид. Было уже поздно. Они пошли укладываться спать. Амели задержалась у двери Марселя, чтобы пожелать ему спокойной ночи. Он помялся, потом все-таки окликнул: — Амели? Она просунула голову в дверь: — Что? — Может, поболтаем еще немножко? На этот раз она замялась. — Ну ладно… Если хочешь… Она вошла. Присела на край постели. Они улыбнулись друг другу. Оба не знали, с чего начать, и молчали. Тут Марсель сказал: — Сходи-ка за очками, Амели. Хочу, чтобы ты мне кое-что прочла. Теперь, склонившись над ним, она с трудом разобрала, что вытатуировано у него на груди. Внутри сердечка. Тушь совсем выцвела. — Me… ли… на в… всю… жиз… нь. Амели на всю жизнь. Амели? Не может быть! Ты никогда не рассказывал, что был знаком еще с какой-то Амели! — Да нет… — Что — да нет? — Не знал я никакой другой. — Значит… — Так уж получилось… — И давно у тебя эта татуировка? — Пятьдесят семь лет. — Когда же ты ее сделал? — Когда служил в армии. — Значит… тебе был двадцать один год… — Да. А тебе почти шестнадцать… Ну вот. Она наконец поняла. — Ты никогда не говорил мне, Марсель… — Да… — Но почему? — Из-за Фернана… — Он знал? — Не знаю. — Не говори глупостей. Знал наверняка. — Он был влюблен. — Но ты влюбился первым! — Не знаю… Это было давно… — Тебе надо было написать мне, мы бы встретились, ты бы мне сказал… — А что бы это изменило? Она вскочила. В горле стоял комок. — Ты, наверное, очень страдал. А твоя жена? Андре? Татуировка с именем другой женщины, наверное, ей… — Она ее не видела. У нас не сложилось. Наперед не угадаешь. Но в моей жизни были другие женщины. Много женщин. Я любил, и меня любили. Вот только моей настоящей большой любовью всегда была… ты. А ты ничего не знала. Вот и все. Она прижалась к нему. Впервые в жизни она целует его грудь, там, где сердце, в татуированное сердечко. А он гладит ее по волосам и прижимает к татуированному сердцу. — Но почему… только сейчас? — Надо быть круглым дураком, чтобы помереть, так ничего тебе и не сказав. 39
Кровать Амели Наутро кровать Амели могла бы рассказать, что… …Луна стояла высоко, она уже освещала мои ножки, когда Амели вернулась в свою спальню. Она потянулась и залезла ко мне под простыни, как всегда удовлетворенно вздыхая. Но я сразу почувствовала, что что-то происходит. Она казалась более легкой. А главное, несмотря на поздний час, ей совсем не хотелось спать. Эта новость не давала мне покоя, как блоха в ухе (то есть в подушке. Разумеется, я шучу…). Что-то назревало… И правда, спустя несколько минут в комнату вошел мужчина. Сердце Амели заколотилось. Я его удары даже сеткой ощущала. Мужчина подошел и улегся рядом с Амели. Его сердце тоже стучало в бешеном ритме. Некоторое время они не шевелились и ничего не говорили, только их сердца колотились. А потом Амели прошептала его имя: «Марсель». Что до меня, то я знала только одного мужчину, и его звали Фернан. Так что мне это показалось странным. Тем более после стольких лет… Я уже успела привыкнуть к одиночеству Амели. К ней, правда, заглядывала Клара. Маленький ангел! Легкая как перышко! А тут вдруг — чужак! После стольких лет я имела право высказаться! Первое изумление прошло, и я приготовилась… Как только он пошевелился, я заскрипела. Так, чуть-чуть. Из принципа. С годами становишься чувствительной… Особенно в постельных делах… Не знаю, чем это объясняется… Но уж что есть, то есть… Во всяком случае, мой скрип рассмешил их. И мне это понравилось. |