Книга Институт моих кошмаров. Здесь водятся драконы, страница 19 – Алиса Дорн

Да не особо, честно говоря.

— Конечно, — бодренько солгала я, не желая вдаваться в подробности. — Так что там с выходными?

Райли внимательно посмотрела на меня и перевела взгляд на Макса. Тот в ответ демонстративно проверил содержимое своего стакана.

— Пойду возьму себе еще кофе. Вам кому-то что-то принести?

— Захвати и мне кофе, — попросила рыжая. — Скинни латте макиато…

— С тыквенным сиропом, корицей и кардамоном, без сахара, — он закатил глаза. — Я помню. Наташа, тебе?

Я покачала головой.

— Ничего, спасибо. Мне сейчас все равно на лекцию бежать пора.

Пожав плечами, он ушел, а мы остались одни. Райли тут же подобралась, словно лисица, учуявшая добычу.

— А теперь сознавайся, в чем дело.

— Не знаю, — честно ответила я.

Не то чтобы я была бойцом, но такое поведение мне было несвойственно. Со мной что-то было не так, я это понимала, но… Какая разница? Все равно ничего не изменить. Лучше сидеть тихо и не думать об этом.

Апатия, вязкая, как паутина, окутывала меня плотным коконом, лишая возможности сопротивляться. Было гораздо проще не замечать эти странности, как я игнорировала постоянные пожарные сирены, хаотично менявшуюся погоду за окном — казалось, никого из студентов не удивляло, что в конце сентября у нас толстым слоем выпал снег, хотя за неделю до того было плюс тридцать, — и… магию, существование которой пришлось все-таки признать.

— Тебе нужно отвлечься, — посоветовала рыжая. — Это просто из-за новой обстановки. Заведи хобби, запишись в какой-нибудь клуб, найди себе мальчика… кстати, о мальчиках. Что насчет Макса?

Вот тут ей удалось меня удивить. Я на время отвлеклась от переживаний и непонимающе воззрилась на Райли.

— При чем здесь он?

— По-моему, ты ему нравишься.

— Сомневаюсь, — поморщилась я. — Ему люди вообще не слишком нравятся.

Я все еще помнила его ремарку насчет людей… «обычных», как здесь говорили. Собственно, именно она и приходила на ум каждый раз, когда эти двое опять начинали спорить на свои магические темы, заставляя меня чувствовать себя чужой. Занявшей по ошибке чье-то место.

— Так вот почему ты его избегаешь!

Интересно, и что ее так обрадовало? Потому что в ее голосе сейчас звучала именно что радость. И облегчение.

— Я его вовсе не избегаю! — возразила я.

— Еще как избегаешь, — подтвердил Макс, не вовремя принесший кофе.

Я смущенно отвела взгляд. Ладно, я его избегала. Может быть, невольно, и не то чтобы совсем избегала — просто сторонилась, старалась, чтобы между нами всегда сидела Райли и нам не приходилось оставаться вдвоем, но…

— Мне пора, — засобиралась я, пока они не успели продолжить этот разговор. Меньше всего мне сейчас хотелось объясняться с Максом. — Лекция. Первая. Не хочу опоздать.

Потому что интенсив по гендерным исследованиям, на который меня записала София и который я точно пропустила бы без ее напоминания, у меня был хотя бы минимальный шанс сдать. Если не заявлюсь, как на экономику, посреди занятия и не забуду отключить телефон.

Подхватив куртку, я сбежала от них и на выходе из столовой столкнулась с как раз входившей внутрь девушкой. Модельная худоба, светлое, почти белое, каре, густо накрашенные глаза… Запоминающаяся внешность, без шуток. Только после неловких извинений мозг понял, что было не так. Я ее знала. Но откуда?

Я застыла в дверях, не обращая внимания на просачивавшийся мимо меня народ. Бред какой-то. Как я могла быть уверена в том, что видела ее, и при этом не помнить где? Я даже не знала, как ее зовут. Так откуда… впрочем, откуда — это было понятно. Вряд ли я знала кого-то из ГООУ в обычном мире, значит, оставалась одна возможность. Первый вечер в университете, до сих пор преследовавший меня во сне. Но не подойдешь же к человеку и не спросишь его: «Извини, я не помню, кто ты, но не можешь подсказать, откуда я тебя знаю»? Или?..

— Эй! Постой!

Блондинка обернулась и недоуменно посмотрела на меня.

— Мы случайно не знакомы?

Она слегка качнула головой.

— Ну как же, — продолжала упорствовать я, уже не боясь показаться идиоткой, — я точно помню тебя по празднику первого сентября.

В ее глазах, до этого пугающе пустых и равнодушных, промелькнуло что-то, что я не смогла понять.

— Тогда, возможно, и знакомы, — она рассмеялась высоким неестественным смехом. — Только, прости, я плохо ту ночь помню, придется опять знакомиться. Как, говоришь, тебя зовут?

Что значит «я плохо ту ночь помню»? Еще одна? Я посмотрела ей в глаза и невольно отступила назад. Испугалась. Потому что они уже не были пустыми. Но то, что в них отражалось… Я сделала еще шаг подальше от нее и вместо следующего вопроса промямлила:

— Да нет, если не помнишь, то это, наверное, я обозналась, извини.

Поспешно выскочив на улицу, уже там натянула на себя куртку. То, что я увидела… Я не могла это описать, но интуиция подсказывала, что существо, смотревшее на меня, было опасно.

Как она могла так спокойно говорить, что мало что помнит? Если бы я что-то забыла, я бы паниковала до того самого момента, пока не вспомнила бы… Стоп. И где же эта паника? Нет, сейчас-то она присутствовала в полной мере («Вдох-выдох, — напомнила я себе, — вдох-выдох»), но где она была раньше? Почему меня не смутила целая ночь, пропавшая из памяти? А объяснение, которое я себе придумала? Да, последним моим воспоминанием с того вечера был запах выпивки, которую я держала в руках, но я в жизни не напивалась до такой степени, чтобы забыть, что со мной произошло! И ведь я думала, что что-то не сходится, после прихода айтишника думала. Но что произошло потом? Почему я и об этом забыла? Апатия снова подняла голову, настойчиво убеждая меня отпустить эти мысли. Зачем гадать, зачем беспокоиться? Лучше оставить всё как есть. Ну уж нет!

Было ли дело в свежем морозном воздухе или в чем-то другом, но впервые за последние недели я почувствовала, что мыслю ясно. Что-то резко изменилось, словно с глаз сняли повязку и я видела то, что раньше не замечала.

Потеряв время в разговоре с блондинкой, я вбежала в кабинет вместе со звонком, когда свободным оставалось всего одно место в последнем ряду. Делать было нечего, пришлось повесить на крючок куртку и протопать в конец класса. Мой будущий сосед по парте сидел, отвернувшись к окну, и не заметил моего появления, пока я не решилась задать вопрос:

— Здесь свободно?

Мне следовало догадаться. Мне следовало узнать его по серебряному кольцу в ухе, или по браслетам с шипами, или по взлохмаченной черной шевелюре… По случайному стечению обстоятельств, которое уже не казалось таким случайным, рядом с единственным свободным местом сидел Диз.

— Да ты издеваешься!