Книга Солнце цвета льда, страница 4 – Дмитрий Казаков

– Вот так-то лучше, клянусь кошками Фрейи, – сказал он.

– Ты слышал новости с юга, конунг? – спросил Ингьяльд.

– Это из датских земель? Или про троллей? – Ивар поморщился, пытаясь вспомнить.

Разговоров за последние дни было очень много, новостей столько, что хватит на полгода бесед у очага, и часть успела испариться из памяти, несмотря на то, что времени прошло совсем немного.

– И про это тоже, – буркнул Нерейд. – Обычные люди порой знают больше, чем херсиры и ярлы, а я много с кем пиво пил в эти дни… В Хёрдаланде летом будет междоусобица, в Конунгахелле вскрылся один из древних курганов, и закрыть его смогли не сразу…

– А я слышал про ночных всадниц, что терзают Агдир и Ядар, – вступил Ингьяльд, – туман напускают, наводят порчу и…

Дверь землянки со стуком открылась, вниз сошел Кари, и в не особенно большом помещении стало тесно.

– И вправду отплываем? – пророкотал он.

– Да, – сказал Ивар. – Или ты полагаешь, что мои сыновья могут переврать мои слова?

– Ну, это… – берсерк смутился, развел ручищами. – Тогда пойду помогать.

Дружинники пока не привыкли, что порой ими командует не сам конунг или его помощник Гудрёд, а один из отпрысков Ивара, пусть даже не сам, а по воле и поручению отца.

– Давай, иди, – он проводил Кари взглядом, и вновь посмотрел на Ингьяльда. – Ну, и что, порази меня Гунгнир? Я уже и так понял, что в Северных Землях творится много всего нехорошего, и продолжается это не первый год. Но ты можешь сказать, что тому причиной?

– Нет, я… – Ингьяльд смутился, точно подросток при виде красивой девушки – уши заалели крохотными факелами, глаза отвел в сторону. – Руны говорят разное, нельзя их понять…

– А надо у вельвы спросить, – встрял Нерейд. – Той самой, что с Одином беседовала. Наверняка она знает, что за ерунда у нас происходит. Кто-нибудь помнит, где она закопана?

– Тьфу на тебя, – Ивар поморщился, спустил ноги с лежанки, и только в этот момент обнаружил, что спал в сапогах. – Ты еще предложи гонца в Хель отправить, по следам Хермода. Ладно, потом об этом подумаем, сейчас надо собираться, и к Флоси заглянуть…

– А чего? – вполголоса пробормотал Ингьяльд, задумчиво почесывая в затылке. – Если бы узнать, где вельва лежит, то мы бы с наставником ее разговорили бы… И ничего тут сложного нет.

Ивар предпочел сделать вид, что ничего не услышал.

Дорога уходила вверх, бежала вдоль берега Гауля, в этом году намного более полноводного, чем обычно. Река шумела, набрасываясь на берега, и пенные волны лизали бока огромных валунов. Солнце светило сквозь туман, и старые сосны неподвижно стояли в полном безветрии, влага блестела на иголках.

Ивар возвращался домой.

Позади ехали сыновья, с полдюжины воинов из дружины, негромко постукивали копыта.

– И вот тут-то он мне и говорит – а нет ли у тебя такого же, только с яблоком на рукояти, – Нерейд рассказывал историю, начало которой Ивар пропустил, и поэтому сейчас не особо вслушивался. – А я ему в ответ – побойся…

– Стоп! – внезапно воскликнул Даг, рыжий насмешник замолчал, и все, не исключая конунга, натянули поводья.

Привыкли, что Бесшумный ничего не говорит и не делает просто так.

– В чем дело? – спросил Ивар, кладя ладонь на рукоять меча.

Вокруг были только деревья, камни да туман, а двигались лишь потоки воды в реке.

– Следы, – Даг, вплотную подошедший к полувековому рубежу, но ничуть не погрузневший, легко спрыгнул с коня, зашагал туда, где на дороге виднелись округлые вмятины.

Присел на корточки, понюхал одну из них, затем взял щепотку земли, осмотрел так, словно это был золотоносный песок. Когда поднялся и развернулся, в синих глазах обнаружилась тревога, щедро сдобренная удивлением.

– Говори, – велел Ивар.

– Будь они меньше, я бы сказал, что тут прошел босой человек… – сказал Даг, и голос его прозвучал без обычной уверенности. – Но таких людей не бывает, и не бывает у людей четырех пальцев, и пахнут они иначе…

– Тогда кто? – не выдержал Нерейд.

– Тролль или темный альв.

Дружинники загомонили, кто-то помянул толстую задницу Тора, а Ивар покачал головой: тролли живут недалеко от людей, в диких горах, меж скал и ледников, вот только к селениям они выходят очень редко, а уж черные альвы и вовсе не выбираются в Мидгард, на поверхность земли.

Но и те и другие не любят солнечный свет, он для них губителен.

– И еще, – Даг показал рукой дальше, где дорога выглядела перекопанной. – Он был не один.

– Вот это мне совсем не нравится… – протянул Ивар. – Поехали!

Следопыт вернулся в седло, и они двинулись дальше, с шага перейдя на рысь. Миновали скалу, прозванную Толстой Бабой, и открылся вид на усадьбу – дымки над домами, люди на полях.

Ивар украдкой облегченно вздохнул.

– А ограда-то поломана, – сказал Нерейд, чьи глаза с годами не утратили зоркости.

Частокол вокруг усадьбы соорудили лет пять назад, бревна привезли издалека, только самые лучшие, чтобы выдержали атаку бешеного быка, вкопали на совесть, да еще и укрепили рунами.

Арнвид тогда сказал, что лишь троллям или йотунам по силам разрушить его.

Накаркал, старый… эриль.

– Главное, что дома целы, – проговорил Ивар.

Случалось, что тролли разметывали усадьбы по бревнышку, и убивали всех, да только происходило это последний раз лет сто тому, когда людей в Северных Землях было куда как меньше, да и не в густонаселенных долинах, а много выше, на самой границе ледников.

Подъехали ближе, тут уж пролом увидели все – два толстенных бревна вывернуты так, что пласты земли встали дыбом, одно сломано пополам, несколько соседних покосились, на некоторых видны щербины и вмятины, повсюду валяются щепки, обломки досок.

– Славно кто-то порезвился, – усмехнулся Нерейд, но шутку никто не поддержал.

Когда подобное творится у тебя дома, совсем не до веселья.

У целых на вид ворот усадьбы Ивара встретила Рагнхильд, внешне спокойная, но с тревогой в глазах. Конунг спрыгнул с седла, бросил поводья подскочившему работнику и сдержанно обнял жену.

– Ты вовремя, – шепнула та ему в ухо.

– Я вижу, – сказал он. – Пойдем в дом, все расскажешь…

Внутри частокола места предостаточно, тут стоят несколько больших домов, кузня, конюшня, сараи и кладовые. На покрытых дерном плоских крышах пасутся козы, по двору бегают козы, роются в земле куры, ходят занятые делом люди – вроде бы все как обычно, но взгляды затравленные, а у женщин и вовсе испуганные.

У крыльца навстречу Ивару выбежали младшие сыновья – Стейн, которому одиннадцать, остановился и поздоровался по мужски, самый младший, Харальд, со счастливым визгом вцепился отцу в ногу.