Книга Тринадцатый Череп, страница 16 – Рик Янси

Ниндзя не сдавался. Острие кинжала проткнуло кожу, и я почувствовал, как кровь потекла по шее на воротник платья.

Подарок Нуэве… В какую туфлю я его засунул? В ту, что осталась у меня на ноге, или в ту, которая уехала на крыше больничного лифта? Исчерпан запас везения или осталась еще капелька?

Я потянулся к туфле. Ветер сбивал парик на лоб, и вскоре я уже смотрел на ниндзя сквозь седые лохмы.

Наконец я прикоснулся кончиками пальцев к корпусу ядовитой авторучки. Но этого было мало. Дюйм… еще полдюйма… В моем положении полдюйма равнялись миле.

Ниндзя был слишком силен, слишком решительно настроен, слишком целеустремлен. Даже если я вытащу из туфли ручку, надо еще снять с нее колпачок. И даже если я сумею его снять, ниндзя успеет перерезать мне сонную артерию, и я превращусь в мертвую старую леди.

Короче, я плюнул ему в глаза. От отчаяния. Ниндзя на секунду ослабил хватку, и я преодолел последние полдюйма. Сбросив щелчком колпачок, я нажал на кнопку и вонзил иглу в шею ниндзя.

Он выпучил глаза и замер. Его тело подо мной стало твердым, как доска. Кинжал выпал, я тут же его поднял и быстро перебрался ближе к кабине. «Скорая» начала притормаживать. Оглянувшись через плечо, я увидел, что мы едем по аварийной полосе и приближаемся к затору, который перекрыл все три полосы восточного направления.

Завизжали колеса, машина остановилась. Я спешно, пока санитары не вышли из кабины, соскользнул на шоссе и не торопясь подошел к ограждению. Дескать, какая-то бабуля решила прогуляться по федеральному шоссе и прихватила с собой шестидюймовый кинжал с головой дракона на рукоятке. К несчастью, в двадцати футах от «скорой» стоял коп. Я посмотрел на него, он – на меня. Я чуть кивнул, как бы говоря: «Привет, сынок. Я самая обычная старушка, вышла погулять по федеральному шоссе с моим любимым шестидюймовым кинжалом». Кивнув, я поставил ногу на бетонное заграждение и приготовился к прыжку с тридцатифутовой высоты.

Коп что-то крикнул и побежал в мою сторону. Руку он держал на пистолете, как будто и правда мог застрелить старушку, пусть даже с кинжалом.

Вероятность того, что он все же пристрелит старушку с кинжалом, хоть и маленькая, но была, поэтому я встал на ограждение и замер.

А зря.

С тыла к «скорой» подъехал «линкольн-таун-кар». Из него выскочили двое в черных костюмах. Один прицелился из полуавтоматического пистолета мне в голову, второй сосредоточил внимание на полицейском.

– Все в порядке, офицер, – произнес он с южным акцентом. – Мы это забираем. – Он взглянул на меня и улыбнулся. – Привет, Альфред.

Коп не опустил пистолет. Он не понимал, в кого ему теперь целиться: в меня или в типа в черном костюме.

Черный Костюм достал из нагрудного кармана пиджака удостоверение и поднял его над головой.

– Вош, – представился он копу, – ФБР. – И улыбнулся мне снова. – Слезай, Альфред. Побегал, и хватит.

– Я должен об этом доложить, – сказал коп, не опуская оружия.

Субъект, который представился как Вош, кивнул и продолжил улыбаться, а его напарник тем временем выхватил из моей руки кинжал, стащил меня с ограждения и надел наручники.

– Послушайте… – обратился я к копу.

– Заткнись, Альфред, – дружелюбно оборвал меня Вош и обратился к полицейскому: – Терроризм, убийство, заговор с целью убийства, бегство через границы штатов.

Черный Костюм с пистолетом – к этому моменту ствол уже упирался мне в ребра – подтащил меня к «линкольну».

– Они не из ФБР! – крикнул я растерянному копу. – Посмотри на их тачку! С каких пор фэбээровцы рассекают на «линкольнах»?

Меня затолкали на заднее сиденье. Напарник Воша залез следом за мной и захлопнул дверь. Водитель, крупный парень с глазами-щелочками и крючковатым носом, глянул на меня в зеркало заднего вида и тихо буркнул:

– Бонжур, мсье Кропп.

Со своего места я видел, как Вош разговаривает с копом. Тот уже убрал пистолет, из чего я сделал вывод, что он купился на историю Воша. Вош показывал ему какие-то бумаги – наверное, ордер на мой арест.

– Ребята, вы хоть объясните, почему вам так охота меня убить? – спросил я.

Они только рассмеялись.

Вош вернулся к машине и уселся рядом с водителем. «Линкольн» дал задний ход, отъехал на несколько ярдов, развернулся и покатил обратно к следующему съезду. Машины стояли в пробке на всех трех полосах. Затор растянулся на несколько миль.

Мы съехали на Кингстон-Пайк и взяли курс на восток к центру города. Я ждал пули в голову. Момент был идеальный – что я мог сделать в наручниках, в машине с тонированными окнами? Если они так стремились убить меня, то лучше случая не придумать.

Но выстрела не последовало.

– Что-то случилось? Куда вы меня везете? – спросил я, пока мы стояли на перекрестке и ждали зеленый свет.

Мне никто не ответил. Вош выбрал на своем мобильном быстрый набор и через несколько секунд сказал:

– Он у нас. Живой, oui. [6] Будем через десять минут.

Южный акцент исчез, теперь он говорил с французским. Вош закрыл телефон и убрал его в нагрудный карман.

– Ребята, что бы там ни понадобилось… то, за чем вы гоняетесь… у меня этого нет, – выпалил я. – У меня ничего нет!

– Сиди тихо, – приказал Вош.

– Только пообещайте, что никто не пострадает. Со мною делайте что хотите, но больше никого не убивайте из-за меня, хорошо?

Тип, сидевший рядом со мной, наклонился вперед и шепнул Вошу что-то по-французски. Вош кивнул и что-то шепнул в ответ. Тогда этот парень вынул из кармана пиджака дубинку и дал мне по голове.

Очнулся я от грохота проходящего где-то поблизости поезда. Десять драгоценных секунд, пока ко мне не вернулась память о событиях в машине, я снова был десятилетним ребенком и лежал в своей постели в Огайо. Мама смотрела в соседней комнате телевизор. А я засыпал под стук колес поездов, которые проходили по железной дороге в полумиле от нашего дома. Я никогда не считал, что у меня было идеальное детство, но идеальные моменты в нем были. Такие, как этот, например.

Послышался характерный скрип – кто-то двигал стул по деревянному полу. Шепот. Сдавленный смех.

Потом кто-то сказал:

– Он проснулся.

А кто-то еще скомандовал:

– Открывай глаза, Альфред Кропп.

Я подчинился, но только потому, что понимал: открыть глаза все равно придется.

Меня усадили на деревянный стул с высокой прямой спинкой. Руки были по-прежнему заведены за спину и скованы наручниками. Стул стоял посреди огромной комнаты с высоким, не меньше двух этажей, потолком, стены тонули в полумраке. Пахло кофе. Я подумал, что меня, возможно, отвезли на склад «JFG кофи компани» на окраине Старого города.