Онлайн книга «Черный лед»
– А может, это я использовал все три миски, – огрызнулся Шон. Келвин швырнул стакан ему в голову. Тот уклонился, и стакан вдребезги разбился о стену за ним. Снова подняв взгляд на Келвина, Шон слегка побелел. – Ты убил их? – Келвин стремительно подошел к Шону, целясь ему прямо в лицо. Его голос дрожал от ярости, но рука с пистолетом оставалась твердой. – Ты? Шон нервно теребил пальцы. – Я не убийца, – ответил он слишком уж невинным голосом, чтобы это звучало убедительно. – Вот как? – переспросил Келвин тихим, беспощадным тоном. – Я знаю, кто ты. Видел тут тебя. В ковбойском баре «Серебряный доллар». Тебе нравится спаивать девушек, а потом их фоткать, извращенец несчастный. Я наблюдала за борьбой эмоций на лице Шона. Его безыскусное притворство уступило место откровенному страху. – Не понимаю, о чем ты, это не я, я не фоткаю девушек, у меня и фотика-то нет, я никогда не был здесь в горах… – Какими извращениями ты занимаешься со снимками? – напирал Келвин. – Я видел тебя с той девушкой, пропавшей тусовщицей. Нужно было сообщить копам. – Ты поймал… не того человека, – забормотал Шон. – Где моя сестра? Где Бритт? Говори, или я звоню в полицию! – Теперь Келвин уже просто кричал. – Ты и их тоже снимал? Хотел шантажировать мою семью? Или выложить снимки в Сеть, чтобы помучить мою сестру? Или продать? Шон сглотнул слюну. – Нет. – Я не устану повторять вопрос: где девчонки? – Ты должен мне поверить: мы не собирались причинять им ни малейшего вреда. Мы впустили их в дом, потому что они застряли, – не могли же мы оставить их на морозе, когда такая пурга, и ветер, и… – Мы? – Я и мой приятель, Эйс. Он еще был здесь, когда я лег спать; должно быть, сбежал с ней. Вот его тебе надо… – С ней? С кем «с ней»? – С Бритт. Он захватил с собой Бритт. Она была тут с нами. Кажется, он на нее запал, но я даже не прикоснулся к ней, могу поклясться на могиле матери. Проверь лес. Может, он вытащил ее наружу – типа, хотел уединиться. Выйди, посмотри. – А что с Корби? Где она? – Когда мы пошли сюда, Эйс вынудил меня оставить ее в той хижине. Говорил, у нас не хватит припасов для них обеих. Я оставил ей еды и воды, даже несмотря на то, что Эйс велел мне этого не делать. Я убедился, что она в безопасности. – В хижине? – требовательно спросил Келвин. – Что за хижина? – В нескольких километрах отсюда. Довольно далеко от дороги. Голубые занавески на окнах. Лужайка заросла сорняками. Никто не приезжает уже годами. – Знаю такую. У крыльца снегоход – где ключ? Шон ответил не сразу, явно не желая выпускать из рук недавнюю удачу. – Без понятия. Он уже стоял тут, когда мы пришли. Это не наш. Видно, у водителя кончился бензин, и он бросил его. Сомневаюсь, что есть смысл пытаться закоротить провода. Келвин тряхнул пистолетом. – Не ври мне. Отдай ключ. Живо. – Ты не застрелишь меня. Тебя вычислят. В горах сейчас никого, в такую-то пургу. Только ты, я, Эйс и девушки. – Не беспокойся, я улик не оставлю. И Келвин выстрелил. Стаккато выстрелов пронзило уши, заставив меня вздрогнуть. Прижимавшее меня к стене тело Мэйсона тоже дернулось – он был потрясен не меньше меня. Я видела, как Шон убил егеря, видела куски человеческой плоти, разлетающиеся по стенам, но это не подготовило меня к зрелищу того, как Келвин хладнокровно убивает человека. Это не могло быть правдой. Ослепленный разум ощупью пробивался сквозь безумие, пытаясь найти оправдание жестокости Кэла. Почему он не связал Шона и не передал его властям? Убить человека, не имея никаких явных доказательств того, что он как-то навредил нам с Корби? Это было немыслимо. Или Келвин так беспокоился за нас, что уже ничего толком не соображал? Мне нужно было попасть к нему. Показать ему, что я жива, успокоить его. И вместе мы бы могли покинуть это жуткое место. Я с новым приливом энергии забилась в руках Мэйсона. Его пальцы впивались мне в кожу, но я почти не замечала боли, охваченная единственной мыслью: добраться до Келвина. «Я здесь! – беззвучно кричала я ему. – Тут, за дверью!» Келвин тем временем пнул безжизненное тело Шона, чтобы убедиться: тот мертв. Обшарил карманы, спокойно забрал деньги из бумажника и вытащил ключ от снегохода. Быстро прошел в спальню и вернулся мгновение спустя, засовывая пистолет Шона себе за пояс. Торопливо обыскав шкафчики на кухне, нашел зажигалку. Поначалу я не поняла, зачем он поджигает занавески в гостиной. А потом до меня дошло: Шон был прав: полиция могла заподозрить, что его убил Келвин. Более того, и убийство егеря могли «повесить» на Кэла. Ему нужно было уничтожить улики. От дивана, который Келвин поджег следующим, повалил густой черный дым, по стенам побежали яркие язычки пламени. Поразительно, с какой скоростью распространялся пожар. Огонь перескакивал со шкафчика на стол, со стола на стулья; стремительно тяжелеющий дым лавиной заполнял комнату. Когда Келвин широкими шагами направился к выходу, Мэйсон вдавил меня в самый темный угол крыльца. Я только слышала, как ботинки Келвина стучат по ступенькам. Он уходил. Без меня. Я дергалась из стороны в сторону, отчаянно пытаясь вырваться, но Мэйсон держал меня в стальных тисках. Я не могла не только двинуться, но и крикнуть. Мое сдавленное мычание было никак не услышать за воем ветра и треском разгоравшегося пожара. Келвин уезжал. Мне нужно было остановить его: я не могла остаться наедине с Мэйсоном, ни минутой дольше. Послышалось ворчание заводящегося снегохода, а через несколько секунд гул мотора уже пропал вдали. Мэйсон выпустил меня, и я обвисла на перилах крыльца. Сердце разрывалось, раскалывалось на куски. Упав лицом на руки, я завыла от отчаяния. По лицу катились слезы; кошмар снова затягивал меня, на такие глубины, о существовании которых я даже не подозревала. – Стой здесь, – коротко бросил Мэйсон. – Я постараюсь вытащить вещи. Натянув куртку на голову, он рванул в открытую дверь. Я могла бы убежать. Наверное, успела бы добраться до леса. Но понимала: догонит. И, потом, снаряжение у него. Он был прав, черт возьми: в одиночку я бы долго не продержалась. Я медленно попятилась назад, спускаясь с крыльца, слишком потрясенная тем, что Келвин уехал без меня, чтобы думать о полыхавшем огне. Будто сквозь пелену я глядела, как яркое пламя жадно лижет пол и пускает снопы искр с потолка. Потрескивание и шипение переросли в рев. В дыму тут и там мелькал Мэйсон, метавший в рюкзаки все подряд. Даже на таком расстоянии от жара, вырывавшегося из двери, у меня выступил пот на лице. Каково же было Мэйсону! |