Книга Дело чести, страница 57 – Роман Куликов

– Да, док. Он тебя слышит.

– Простите, капитан, вы не могли бы подойти в лабораторию?

– Док, ты можешь дать человеку поесть? – ответил помощник. – Мы спали этой ночью часа два и не жрали со вчерашнего обеда. Ты сам-то когда ел последний раз? У нас, кстати, для тебя подарочек есть.

– Да-да, спасибо, но… это крайне важно.

– Говори, что там у тебя?

– Думаю, лучше прийти в лабораторию.

– Может, ты ненароком откромсал свою бестолковую голову и хочешь, чтобы мы ее пришили обратно? Если так, то не надейся. Говори, что у тебя, или отвали, как поедим – так придем.

– Я… ну… понимаете…

– Все, док! До встречи…

– Нет, стой! Я думаю, что госпожа Стюарт-Валенсия жива! – выпалил Калугин.

В кают-компании повисла мертвая тишина. Все взгляды были устремлены на капитана. Ладимир побледнел и замер в напряженной позе.

– Док, я все понимаю – формалина нанюхался, вина выпил, – негромко проговорил Петер, – но это не смешно.

– Ну, я же сказал, что лучше прийти сюда, я бы все объяснил, – извиняющимся тоном ответил доктор.

Помощник повернулся к Ладимиру, а тот уже поднялся и, не произнеся ни слова, быстрым шагом направился в лазарет.

Остальные вскочили с мест вслед за ним, но Петер резко остановил их.

– Всем сидеть! – рявкнул он, сделав свирепое лицо и выставив указательный палец в сторону стола.

– Да пошел ты, – безобидно сказал Рудольф и прошел мимо него.

– Вот-вот, – поддержал напарника Виталь.

В лазарете док ждал их, сидя за компьютером.

– Капитан, – приветственно сказал он, вставая из-за стола.

– Здравствуйте, доктор, – холодно ответил Ладимир. – Итак, я здесь. Я вас слушаю.

Позади капитана собрались все, кто был в кают-компании, когда Калугин высказал свое предположение. Оказавшись перед аудиторией, док занервничал, потер друг о друга ладони, поджал губы и наконец сказал:

– Я считаю, что Валенсия жива.

– Каким образом?

– Судя по всему, перед вами на Мессине разыграли спектакль.

– Что это значит, док? Какой спектакль и кто разыграл?

– Это значит, как я уже сказал, что госпожа Стюарт жива. На вопрос: «Кто это все организовал?» – я затрудняюсь ответить, поскольку не знаю. Но в чем я абсолютно уверен, так это в том, что на Мессине погибла не Валенсия, а ее клон.

– Что?! – переспросил Каменев.

Калугин заулыбался. Но в этот момент Ладимир схватил его за грудки, рывком вытащил из-за стола и припечатал к стене, сшибая на пол колбы и инструменты со стоек.

– Какой клон? – процедил Лад.

– Я понимаю ваши чувства, капитан, но будьте добры меня отпустить, – спокойно сказал доктор, по-прежнему улыбаясь.

Каменев еще некоторое время сверлил его взглядом, но потом отпустил.

– Извините, Иван, мне следовало держать себя в руках…

– Ничего, все нормально. К тому же я действительно виноват – мне следовало провести эти анализы сразу, но у меня дошли до них руки только когда мы дрейфовали в неизвестности. Кстати, не выяснили, где мы все-таки были?

– Еще нет, док. Мы потом вам все расскажем. Сейчас слушаем вас?

– Я в принципе все сказал: на Мессине был клон. В ее крови к мышцах я обнаружил наннитов.

– И что? – нахмурившись, спросил Петер. – Их могли ввести ей, чтобы контролировать и не дать сбежать. У Рудольфа спроси, он с этим хорошо знаком.

– Не спорю, – Калугин кивнул. – Но тем не менее я настаиваю на своем. Кроме наннитов есть и другие признаки – структура костей, мышечной ткани и конечно, головного и спинного мозга. Вчера у меня не было этих данных, но мне пришло в голову, что обычно при убийстве судмедэксперты проводят полное обследование, но с госпожой Стюарт случай особый, поэтому они ничего не делали. Тем не менее всегда берут контрольные пробы-образцы из тела жертвы, это стандартная процедура. Поэтому я пошел в полицию…

– А в полиции… – недоверчиво спросил помощник капитана, – встретили тебя с распростертыми объятиями?

– Нет, – смутился доктор, – но имя капитана Каменева и пара тысяч империалов открывают любые двери. Вы простите, капитан, что я так…

– Ничего, док, продолжайте!

– Я вернулся на корабль и провел анализ образцов ткани, мозга, костей. Это клон – я не сомневаюсь.

На несколько секунд в лаборатории воцарилась тишина. Лад с Петером переглянулись, и капитан снова посмотрел на доктора:

– Но как это возможно? Насколько я знаю, процесс выращивания копии длится девять месяцев.

Калугин пожал плечами:

– Я, к сожалению, не специалист в этой области.

– А где же в таком случае сама Валенсия?

– Этого я тоже не знаю, – пожал плечами Калугин.

Помощник посмотрел на капитана, поглаживая шрам на своей щеке.

– Мне кажется, нужно это хорошенько обмозговать, – произнес он. – А то слишком много вопросов сейчас у меня в голове к слишком мало ответов на них.

Ладимир с минуту постоял в хмурой задумчивости и вышел из лазарета.

Петер проследовал за ним в каюту, где они уселись друг против друга.

– Не вижу радости на твоем лице, – сказал помощник.

– Мою радость не передать словами, – ответил Каменев, – а беспокойство – тем более!

– Понятное дело, но главное, что она может быть жива. Иначе зачем подсовывать нам клона?

– Вот именно… зачем?

– Чтобы натравить на тебя Стюарта. Разгневанный, жаждущий возмездия отец, у которого в подчинении эскадра, – это серьезно.

– Мне тоже пришло в голову только это. Но вопрос – кому это нужно?!

– Есть у меня на примете один персонаж, который своей колоритной фигурой и бородой неплохо вписывается в сценарий…

– Липски?

– Ага. Зову Рудольфа?

– Давай, тем более я хотел поговорить с ним о клонах.

– Это мысль! Он больше других в этом понимает.

Петер вызвал Феникса, и, когда тот пришел, Ладимир без предисловий приступил к разговору:

– Рудольф, сразу начну с того, что я знаю твою историю.

– Мою историю, капитан? – переспросил штурмовик, и Лад почувствовал, что тот внутренне закрылся – изменился тон, Рудольф поджал губы, едва заметно вздернул подбородок.

– О том, что ты с Перфекты, – прямо ответил Каменев. – И мне сейчас нужна твоя помощь. Я хочу узнать, кто, когда и зачем сделал клона Валенсии.