Онлайн книга «Как спасти царевну»
|
– А еще-ка подумай, красавица, – усмехнулся старичок. – Чего? Неправильно, что ли? – обиделось дивовище. – Нет, родимая, неправильно. – Это почему? По-моему, угадала. Мужик. Идет в лес – смотрит назад. Из лесу – смотрит в лес. – Так ить упадет он, ежели назад смотреть будет, а не под ноги, – засмеялся дедок. – Хм… И верно… почесала в свалявшейся копне неопределенного цвета волос Матрена. – Назад идет… В лес смотрит… А, поняла! Это рак! Он задом ходит наперед, а смотрит-то назад! – Ай, опять не угадала, пава! – Это почему еще? – Раки задом наперед не ходят, дорогая-золотая ты наша. И зачем раку из леса да в лес ходить? – А-а… Чтоб тебя… – плюнула уткоженщина в досаде. – Ну, хорошо. Сдаюсь. Кто это? – Топор у мужика за поясом. Даже по спине ее было видно, как она нахмурилась и шевелит губами, совмещая загадку с отгадкой. – Ну, так не честно, – наконец повернулась она к пассажирам. – Вы полегче чего задавайте. А то – нырну. – Ну полегче так полегче, – без споров сдался Зимарь и выдал на-гора: – В лесу выросло, из лесу вынесли, на руках плачет, а по полу скачут. – Кто скачет? – уточнила Матрена перед тем, как задуматься. – Все, – просто объяснил Зимарь. – Кто слышит, как плачет – те и скачут. Матрена подумала, и пришла к выводу: – Так это лешаченок, поди. В лесу вырос, из лесу его забрали, ему у людей плохо, вот он и плачет. – А скачет кто? – Н-ну… Люди скачут? – Зачем? – Может, у них от его плача голова болит, – с сомнением предположила Матрена и выжидательно оглянулась. – Ох, не угадала, сердешная, – хлопнул себя по коленкам Зимарь. – Ох, опять не угадала. Ну, что? Али сдаешься, али как? – Как – не угадала? – сердито поджала губы уткоженщина. – Что значит – не угадала? А что это, по-твоему? – А балалайка, милая, балалайка. Из дерева лесного деланная, играешь в нее – будто плачет, а народ пляшет. – А-а… Хм. И верно. Балалайка. Подходит. Кхм. Ну, ладно. Дальше давай, дед. Да только полегче, полегче выбирай! А то ить нырну часом. – Да ведь как скажешь, пава-величава, – поклонился дед и продолжил: – Синенька, маленька, по городу скачет, всех людей красит. Лицо у Матрены вытянулось. – Маленькая девочка-хулиганка сама упала в краску и теперь всех тоже пачкает? – А нет, пава. Не угадала, – заухмылялся дед. – Это иголка стальная, всех одевает-украшает. – Хм. А ну, еще загадай! – Висит груша, нельзя скушать. – Тетя Груша повесилась? – Светильник под потолком! – Ах, чтоб тебя!.. А ну, еще! – Ладно. Вот такую теперь загадку, красавица, отгани. Пришли воры, хозяев украли, а дом в окошки ушел. Ты это сама, поди, бессчетное множество раз видала, сразу скажешь, легкая загадка. – Да? – возмущенно изумилась Матрена. – Да врешь ты все, старик! Да рази ж такое возможно, чтобы воры хозяев крали! Ну а дом – что я, думаешь, дома не видела? Как дом может уйти в окошки? Что ты несешь такое? Так и скажи, что быть такого не могет! – А вот и могет! А вот и могет! – Зимарь только что не хихикал. – Сдаешься, али как? – Сдаюсь, – многозначительно прищурилось дивовище. – Нут-ка, говори свою отгадку, ежели такая есть. – Да как ей не быть, пава, – взмахнул руками старичок. – Это же пришли рыбаки, рыбу из сетей вытащили, а вода в ячейки вытекла. – Как, и всё?!.. – неизвестно, что у уткоженщины открылось шире – рот или глаза. – И верно ведь… Ай да старик! Ай да язык помелом! А ну, еще загадай! – Да легко! – Зимарь вошел в азарт. – Четыре четырки, две растопырки, третий – вертун. – С… сдаюсь! – Корова! – А еще! – тут не на шутку разохотилась и Матрена. – Стоит копна посреди двора, спереди вилы, сзади метла! – Сдаюсь! – Корова! – Еще! – Стоит сноха, ноги развела, всех кормит, сама не ест. – Корова? – Соха! – Еще! – Скоро ест, мелко жует, сама не глотает, и другим не дает! – Соха? – Пила! Шла свинья сквозь быка по железному следку, хвост смолевой! – Н-не знаю! – Иголкой сапоги тачают! – Еще! – На ямке, ямке, сто ямок с приямком! – Еще! – Наперсток! А нут-ко, эту загадку отгани! Пошел я по тух-тухту, взял с собой тав-тавту, нашел на храп-тахту; кабы да не тав-тавта, съела б меня храп-тахта! – Ну, ты даешь, старик! Это даже не выговорить! – Пошел я по лошадь, взял с собой собаку, нашел на медведицу, пава!.. – А ну, еще давай! Расслабившись на покрытой жесткими перьями, без устали двигающейся под ними спине дивовища, Иван и Агафон с улыбками наблюдали за дуэтом Матрены и Зимаря. За кормой их вошедшего в раж игромании судна пенился белый след от мощных утиных лап, а на противоположном берегу, который становился все ближе и четче с каждой минутой, уже ясно просматривались невысокие горы, покрытые полураздетым лесом, прибрежные в ржавой листве кусты, следы на песке и дымки среди деревьев – совсем недалеко от берега. Значит, Матрена не обманула, и там действительно живут люди, у которых можно будет привести себя в порядок, купить коней, теплую одежду и припасы, спросить дорогу и оставить деда Зимаря. Может, найдутся у него там родственники, или хотя бы вспомнит его кто-нибудь. Да если даже и нет – не тащить же старика с собой, пока его кто-нибудь не признает. Или не убьет. А тем временем загадочный поединок, уже давно перешедший в добивание безоговорочно поверженного противника, был в самом разгаре. – …Сидит баба на юру, ноги свесила в реку! – Сдаюсь! – Мельница! – Дальше! – Пять братьев в одном доме прижались! – Сдаюсь! – Рукавичка! – Дальше! – Живой мертвого бьет, мертвый во всю голову ревет! Пауза. И, тут же, с радостью неописуемой: – А-а-а-а!!! Наконец-то!!! Это я знаю!!! Это сержант умруна своего бьет! Ну, старикан, держись – купаться будем! И, не вступая более в переговоры, Матрена нырнула. |