Книга Любимый бывший муж, страница 10 – Ивонн Линдсей

– Мне она нравится, – произнес Ксандер, и голос его вернул Оливию к реальности. – Тебе обязательно ее продавать? Она бы прекрасно смотрелась над каминной полкой в гостиной, ты так не считаешь?

Он словно прочел ее мысли. Вот она, та синхронность, что возникла между ними с первого дня знакомства. Когда же они успели ее потерять?

– Мне не обязательно ее продавать, но это центральный элемент всей серии.

– Может, мне придется купить ее самому, – ответил Ксандер, лукаво подмигнув ей, и Оливия тут же вспомнила, почему влюбилась в него.

Она рассмеялась:

– Ну, надеюсь, тебе хватит денег, я попрошу приличную сумму.

– А может, мне удастся познакомиться поближе с художником, – мечтательно сказал Ксандер. – Может, мы придем к взаимному согласию?

Тело ее сладостно сжалось от желания, это было так приятно и в то же время печально, что она чуть не заплакала. Сколько времени прошло с тех пор, как они вот так поддразнивали друг друга? Обычно это заканчивалось в постели, к обоюдному удовольствию и глубокому удовлетворению обоих.

– Посмотрим, – уклончиво ответила она и сделала шаг назад, чтобы удержать Ксандера от соблазна потянуться к ней. – Я тут подумываю испечь сырные лепешки на обед. Что скажешь?

– После такого сытного завтрака я думал, что еще не скоро проголодаюсь, но это звучит заманчиво, – сказал он, но Оливия успела заметить разочарование в его глазах.

Неужели и у него вспыхнуло желание, пока они поддразнивали друг друга? Она-то была уверена в том, что хочет его. Вот только смелости не хватало, чтобы последовать за своими мыслями. Врачи вообще-то не говорили ничего о том, что следует воздержаться от этого. Но если она позволит этому страстному притяжению овладеть ими, это будет нечестно по отношению к Ксандеру.

Заняться с ним сексом – значит снова солгать ему.

– Пойдем, – твердо произнесла Оливия, обнимая Ксандера за талию, – ни намека на секс уже не было в этом жесте. – Поставлю тебя сражаться с кофемашиной, а сама буду печь лепешки.

Прошло две недели, в течение которых их жизнь немного вошла в свою колею. Дважды в неделю к Ксандеру приходил специалист по лечебной физкультуре, а в остальные дни он занимался с помощью Оливии. Домашняя обстановка и регулярные упражнения делали свое дело, по крайней мере физически он окреп.

Однако он по-прежнему помнил лишь давнее прошлое, и ему это не нравилось. Каждый день он некоторое время проводил в кабинете наверху, заново знакомясь со своим делом и изучая клиентов – документы ему прислали из офиса. Оливия мысленно благодарила небеса за то, что он еще не готов возвращаться к полноценной работе, но ведь когда-нибудь этот момент настанет. Нельзя запереть его дома навсегда.

Оливия начала думать о том, как рассказать ему, что у них был ребенок. Было слишком рискованно скрывать правду. Но сейчас для такого разговора еще не пришло время – Ксандеру и так нелегко заново учиться всему тому, что он забыл.

Оливия нанесла немного краски на палитру и взяла кисть. Сегодня утром, пока муж занимался с врачом, она начала работать над новой картиной, но сейчас ей было трудно сосредоточиться, потому что мысли без конца возвращались к Ксандеру.

Раньше необходимость сконцентрироваться на работе никогда не была для нее проблемой. Напротив, после ухода мужа живопись стала для нее спасением, и она с благодарностью отдавала ей все свои силы. Да и до их разрыва Оливия ревностно отстаивала свое право на уединение и не любила, когда муж появлялся в ее мастерской. Но теперь, когда он так неожиданно вернулся в ее жизнь, она хотела проводить с ним как можно больше времени.

Оливия отложила кисть и палитру, а затем понесла инструменты на кухню, чтобы помыть. Какой смысл работать, когда все, чего она хочет, – быть рядом с мужем?

Прибрав рабочее место, она пошла в большую прямоугольную спальню напротив студии. Комната выходила окнами на юг, но для домашнего офиса она вполне годилась. Если уж быть до конца честной, то желание постоянно видеть его рядом – не столько проявление заботы, сколько чистый эгоизм. Да, ей будет так спокойнее, потому что в коттедже нет лестниц, на которых можно упасть. А кроме того, она сейчас боялась упустить второй шанс на счастье. Она хотела использовать его, чтобы вновь не потерять любимого.

Вдохновленная своим неожиданным решением, она направилась в дом – прямиком на второй этаж, в комнату, которую Ксандер выбрал в качестве офиса, когда они только въехали. Дверь была открыта, и Оливия замерла на пороге. Её муж сидел в своем рабочем кресле, положив руки на стол и опустив на них голову. Она тут же подлетела к нему:

– Ксандер? Ты в порядке?

– Да, просто голова опять болит, черт возьми.

Оливия поспешила на кухню и вскоре вернулась с сильнодействующим обезболивающим, выписанным Ксандеру в больнице, и стаканом воды.

– Вот, прими это, а я помогу тебе дойти до спальни. Опять мучил себя?

С утра Ксандер занимался лечебной зарядкой, а после обеда два часа провел в офисе. Такая нагрузка была пока слишком велика для его неокрепшего организма.

– Немного, – простонал он.

Это безропотное согласие чрезвычайно обеспокоило Оливию – было видно, что Ксандеру и впрямь плохо, как бы он ни крепился. Она помогла ему подняться на ноги, и он на сей раз даже не запротестовал, как обычно, когда жена обняла его за талию, чтобы помочь дойти до спальни, а лицо его побелело.

Они медленно дошли до кровати, и Ксандер со стоном лег, а Оливия поспешила задернуть занавески. Комната погрузилась в полумрак. Легко поцеловав его в лоб, она приготовилась уйти, но он ее остановил:

– Приляг со мной, Ливви, прошу.

Оливия осторожно опустилась на кровать рядом с ним и легла, повернувшись к мужу лицом. Одной рукой она начала нежно перебирать его волосы, делая легкий массаж головы. Под кончиками пальцев чувствовался шрам, оставшийся после операции, – это ее пугало, и она чуть было не отдернула руку.

– Продолжай, это так приятно, – запротестовал муж.

Как здорово было почувствовать, что Ксандер нуждается в ней. Все эти две недели после выписки из больницы он боролся за свою независимость, принимая ее помощь лишь в крайнем случае или когда она настаивала. Но сейчас ему явно была приятна ее забота. Хорошо, что она может ему помочь и он снова живет в доме, любовно построенном их руками, а не в той неуютной квартире, в которую уехал от нее. Впервые за долгое время Оливия ощутила собственную значимость для него.

Оливия проснулась, и первым, что она увидела, было лицо Ксандера. Он смотрел на нее и был таким сосредоточенным и серьезным, что на какой-то миг ей показалось, что муж все вспомнил. Но в следующий миг его взгляд потеплел, и он улыбнулся ей своей лучезарной улыбкой.

– Ливви?

Он поднял руку, чтобы отвести с ее лица локон.

– М-м-м, – пробормотала она сонно.