Онлайн книга «Пикник на Млечном пути»
|
– Соломон… давайте уж без отчества? – Можно и без «вы». – Устраивает. Соломон, ты сестру убил? – Нет. – Но похоронил… – Он кивнул. – Давно? – Больше двадцати лет назад. – То есть она не только в Крым, но и в Омск не уезжала? Беркович на сей раз головой мотнул и перекатил конфетку из одного уголка рта в другой. – Выходит, ты играл две роли половину своей жизни! – Неправильно, я не играл роли, я проживал две жизни. – Кто же из вас стал свидетелем смерти родителей? Симона, то есть ты в ее образе говорил, что она, но очевидцы заявляют – Соломон… – Какое все это имеет значение? – Просто любопытствую. Чтоб было о чем поговорить, пока едет наряд. Тебе, Соломон, не удастся отделаться легко. Да, смерть сестры – это дело минувшее. Но ты подозреваешься в убийстве еще двух женщин, и дело уже принимает другой оборот. Можешь как серийный маньяк пойти. – Не бери на понт, начальник, – хохотнул Беркович. И вскочил вдруг, побежал. Андрей настиг его быстро. В два прыжка. Скакнул на спину, повалил. Наручников при Бахе не было, поэтому пленить было нечем. Он развернул Соломона и попытался выдернуть из его спортивных штанов шнурок… Локоть при этом касался паха Берковича… И там, в паху, не было ничего! Гладкий лобок без каких-то мужских признаков. – Ты Симона? – ахнул Андрей. – Я существо, рожденное двуполым. Андрогин. Зевс, разгневавшись на мне подобных, разделил их… И что-то еще говорилось. Какой-то бред. Но Андрей не слушал. – Так под сосной Соломон? Он бесцеремонно ощупал человека, который извивался под ним. Это определенно была женщина. – Отпусти, я не буду больше убегать, – проговорила она. – Не верю тебе. – Я проглотила конфету. – И что? – И все. Андрей ослабил хватку, но все еще придерживал Симону за руки. – Это какая-то волшебная конфета? – Да. Внутри нее семена, что убили наших родителей. Я думала выплюнуть ее, если у меня появится надежда, но… Бах позволил ей высвободиться. Симона села, привалившись спиной к дереву, закрыла глаза. Андрей подумал, что начал действовать яд, но, оказалось, ошибся. Беркович просто переводила дух. – У нас минут двадцать, – сказала она. – Пока яд не начал действовать. Потом я не смогу говорить, только выть от боли и биться в судорогах. – Хочешь покаяться перед смертью? – Нет, облегчить тебе работу, так что включай диктофон на телефоне. – Андрей так и сделал, и Симона решительно проговорила: – Я ни о чем не сожалею. – Так ты убила брата или нет? – Я дала ему умереть. Мы поссорились на этом самом месте, сцепились, он упал, разбил голову и истек кровью. Я могла помочь, вызвать «Скорую», скорее всего, брата спасли бы, но я хотела избавиться от него. Думала, мне будет лучше одной… – Из-за чего поссорились? – О, причин было множество. Долго рассказывать, двадцати минут не хватит. – Назови основную. – Я хотела выйти замуж и уехать в Москву, Соломон не желал отпускать меня. – Между вами что-то было? – Между нами было ВСЕ! Бах не совсем понял, что она имела в виду. Но инцест имел место быть, тут все ясно. – Соломон мечтал о том, чтоб мы были как Адам и Ева, – продолжила она. – То есть два человека в целом мире… Чтоб нам никто не мешал. В том числе родители, не говоря уже о каких-то мужчинах… – Она зажмурилась. И Андрей увидел, как по щеке побежала слеза. – Он сказал, что для того, чтобы я осталась с ним, он готов на все! Даже на убийство. Грозился отравить моего жениха африканскими семенами. И тогда до меня дошло, что родителям в еду он их подсыпал, меня посещали эти мысли и раньше, но я гнала их. А уж если маму с папой, родных, любимых, не пожалел, то уж жениха моего не пощадит точно. Ты спрашивал, кто стал свидетелем смерти родителей. Это был он, но я как будто тоже присутствовала при этом. Мы могли видеть мир глазами друг друга… Она замолчала. Лицо сосредоточенное. Андрей понял, что Симона прислушивается к своим ощущениям, и точно: – Пока ничего не чувствую, – пробормотала она. – Даже жжения в желудке. – И продолжила рассказ. – Я думала, избавилась от брата. Все, он умер. Нет его. Но он оставался во мне. Это трудно объяснить. Возможно, человек, у которого есть близнец, хоть чуть-чуть меня поймет, но все равно… Между нами была особая связь. – Она резко приблизила свое лицо к лицу Баха. – Ты видишь родинку на моей щеке? – Тот кивнул. – У меня не было ее раньше. А у брата – да. Появилась пятнадцать лет назад. Залысины чуть позже. С годами я стала больше походить на мужчину, чем на женщину. Это во мне жил своей жизнью брат Соломон. – Или гормоны, – буркнул Андрей. – Так почему ты замуж не вышла? – Когда брат умер, я поняла, что никакой другой мужчина мне не нужен. Я дала Филиппу, так звали жениха, отставку. Причем уже перед ним разыгрывала две роли. И сейчас уже плохо помню, как все происходило на самом деле. Видеть мир своими глазами и глазами покойного брата не просто. – А ты к психиатру не обращалась? – Чтоб он поставил диагноз «раздвоение личности»? И запер в дурдоме? – Ага, но ты сама понимаешь, что больна… – Даже если и так, мне нравится мое сумасшествие. – Все бы ничего, но ты стала убийцей. Ведь это ты задушила Дору? Не дала умереть, а именно… – Да. Но и нет. Можно сказать, что я дала ей умереть. – Она и без тебя умерла бы. У нее был неоперабельный рак. – Я знаю. Дора рассказала мне об этом. – Вы дружили? – Нет. Но у нас с ней, у меня и у брата, были особые отношения с детства – тогда она нас не путала. В ТОТ день я зашла к ней в кабинет. Дора была грустна. Крутила в руках какую-то куклу. – Куклу? – переспросил Андрей. Он не помнил, чтоб они находили что-то похожее на игрушку на месте преступления. – Да. Небольшую, меньше ладони. Когда я подошла ближе к столу, то увидела, что это хенд-мейд. Кто-то сделал куклу своими руками и придал ей образ Доры. В игрушке торчали закопченные иглы. В туловище, голове, конечностях – вся была истыкана. – Это что-то из серии колдовских ритуалов? – По всей видимости. Куклу Доре прислал аноним. По ее словам, он постоянно что-то отправлял ей. Какие-то гадости. Коробку с червями, например. Или мертвую птицу. Дора предполагала, что это кто-то из ее бывших работников, кого она уволила со скандалом. |