Книга Кровавая осень, страница 42 – Брайан Макклеллан

Тамас не решился ответить, а только кивнул.

Несколько минут прошли в молчании.

– Мне мог бы помочь Михали, – вздохнул фельдмаршал. – Этот сумасшедший бог-повар. Вот уж не думал, что когда-нибудь это скажу. Проклятье, я совершенно не представляю, как теперь буду без него обходиться.

У Тамаса заслезились глаза. Должно быть, от холодного ветра.

– Михали, – начал было Таниэль, – он…

– Ты был с ним знаком?

Тамас решил, что этому не стоит удивляться. Михали имел привычку заглядывать в каждую кастрюлю.

– Да, и он сказал, что я изменился. Отчасти благодаря магии Ка-Поэль, отчасти – из-за столкновения с Кресимиром.

Тамас промолчал. Если Таниэль хочет что-то рассказать, то сделает это сам. Но насильно из него ничего не вытянешь.

Прошло еще несколько секунд, и Таниэль продолжил:

– Он сказал, что я теперь похож на Жулен. По крайней мере, стал равным Предвечным по силе.

Услышав имя Жулен, Тамас скрипнул зубами. Еще одна предательница. Вокруг сплошная измена. Как может Таниэль быть в чем-то похожим на нее?

– Не стоит принимать всерьез все, что говорил Михали.

– Думаю, он все-таки был прав, – возразил Таниэль. – Я почти ничего не ел, пока прятался в этих горах, но я не очень голоден. У меня не было пороха, но я мог рассмотреть любую мелочь в ста ярдах от себя. Не настолько хорошо, как в пороховом трансе, но и ночное зрение, и слух, и обоняние стали лучше. – Он поднял на Тамаса внезапно покрасневшие глаза. – Я голыми руками вырвал челюсть у одного солдата. Без всякого пороха! Я выломал Стражу ребро и проткнул им же. Правда, в тот раз я все-таки был в трансе.

– Бездна, – шумно выдохнул Тамас.

– Я знаю, – хмыкнул Таниэль. – Меня теперь очень трудно убить. Кровь из меня по-прежнему течет, но я стал сильнее, быстрее. Кресимир приказал солдатам сломать мне руку, но они не смогли. Я изменился, отец, и это меня пугает. Михали погиб, а Ка-Поэль не может говорить, и мне не у кого узнать, что со мной происходит.

Голос Таниэля сорвался, он опустил голову.

– Таниэль, послушай меня. Что бы с тобой ни происходило, ты с этим справишься. Ты настоящий борец.

«И ты мой сын», – мысленно добавил фельдмаршал.

– А стоит ли с этим бороться?

На мгновение Тамас снова увидел перед собой того испуганного мальчишку, которого утешал после смерти Эрики. Он взял Таниэля за плечи и крепко прижал к груди:

– Бороться всегда стоит, сынок.

Так они простояли несколько минут. Наконец Таниэль отстранился и вытер нос рукавом. Тамас негромко вздохнул, надеясь, что Таниэль не видит его слез.

– Отец.

– Да?

– Я выстрелил Кресимиру в глаз. А потом, когда он поймал меня в старом замке, ударил его кулаком в нос.

Тамас уставился на сына, пораженный нелепостью услышанного. Вдруг его живот мелко затрясся, фельдмаршал запрокинул голову и расхохотался. Через мгновение Таниэль подхватил его смех. Они смеялись до тех пор, пока из глаз не потекли слезы, а у Тамаса ужасно разболелась рана. Потом они долго молча смотрели друг на друга.

– Прости за то, каким я был, – сказал Тамас.

Эти слова дались ему нелегко, но он тут же почувствовал, как с плеч упал тяжелый груз. Он краем глаза следил за лицом сына, надеясь увидеть там хоть какой-то отклик. Но Таниэль внезапно отвернулся, и Тамас испугался, что он сейчас уйдет.

– У тебя много детей. – Таниэль показал рукой на лагерь. – Все твои солдаты.

– Но только один важен для меня.

– Они все важны. Отец, ты можешь сделать для меня кое-что?

– Конечно.

– Прости Влору.

Тамас удивленно вскинул брови. Он ожидал чего угодно, только не этого. Фельдмаршал провел рукой по волосам и нащупал шрам от пули, полученной в сражении возле Пальцев Кресимира.

– Мне понадобится время.

– Просто попробуй.

– Хорошо, попробую.

– Спасибо. И вот еще что, отец. В коробе, который Ка-Поэль носит на спине, лежит амулет, связывающий Кресимира. Только она не дает богу погубить нас всех.

– Что ты сказал?

– Но это еще не все. – Таниэль шумно вздохнул. – Я люблю ее.

На следующее утро Тамас тайком пробрался в лагерь адроанской армии, словно человек, потерявший ключи от собственного дома.

«Не похоже на парадный вход», – подумал фельдмаршал, надвинув шляпу на глаза и закутавшись в плащ, пока Олем предъявлял документы женщине-караульной. Впрочем, парадный вход Тамасу и не был нужен. Скорее, наоборот.

Караульная щурилась, пытаясь разобрать в тусклом утреннем свете, что написано в бумагах Олема, и медленно шевелила губами. Это был приказ, подписанный накануне самим Тамасом. Женщина вернула документ Олему, подозрительно покосилась на его спутника и махнула рукой:

– Вроде бы все в порядке.

Тамас облегченно вздохнул, когда они прошли в лагерь и затерялись среди палаток, опасаясь, что недоверчивые охранники могут проследить за ними. Фельдмаршал предпочел бы, чтобы его солдаты просто тщательнее осматривали незнакомцев, а не устраивали дурацких игр в рыцарей плаща и кинжала, которые так нравятся офицерам из аристократов. С другой стороны, он был доволен тем, что обошлось без лишних вопросов.

Лагерь начинал просыпаться. Солдаты вылезали из палаток и разогревали кофе на углях костра, прачки разносили выстиранные мундиры. Тамас с Олемом сняли плащи и благополучно проскочили последнюю сотню ярдов до штабной палатки. Лишь несколько человек узнали их и, мигом избавившись от сонливости, четко отсалютовали Тамасу.

– Доброе утро, сэр!

– Доброе.

– Это было великолепно, сэр. Я хотел поздравить вас сразу после сражения, но все никак не выдавалось случая.

– Спасибо. Продолжайте. – Тамас указал на завтрак лейтенанта, а сам наклонился к уху Олема и прошептал: – Полагаю, мы одержали победу, раз армия до сих пор цела.

Проходившая мимо женщина-капитан не дала Тамасу договорить.

– Поздравляю с победой, сэр, – сказала она, отсалютовав. – Это был впечатляющий ход – послать в контратаку Сто первый батальон.

Фельдмаршал вежливо кивнул.

Как только капитан отошла, он продолжил:

– Похоже, никто ни о чем не догадался.

– Отличная работа, сэр, – выдавил из себя улыбку Олем. Он чуть не впал в истерику, когда Тамас собрался выручать Таниэля, и, возможно, фельдмаршал так и не решился бы на это, если бы Влора не переспорила телохранителя. – Думаю, теперь уже можно сказать, что все вышло так, как вы задумали.

– Подождем рапорта о потерях.