Онлайн книга «Пробужденный»
Мне показалось, что я лечу вниз, в жадную горячую темноту, уже целую вечность, как вдруг что-то сжало мое запястье, и я снова вскрикнула – на этот раз от боли в плече, которое чуть не вылетело из сустава. – Лилия! – заорал откуда-то сверху Амон. – Дай мне вторую руку! – Не могууу! – простонала я, по широкой дуге раскачиваясь над бездной. Теперь, когда над ней склонился Амон, я видела, что яма подо мной не бездонна, а просто очень глубока – и дно ее украшают пики и зазубренные камни. Если я сорвусь, меня нанижет на них, как шашлык, – и Долина Царей пополнится новым обитателем. Интересно, мне присвоят собственный номер – например, KV64? Через несколько сотен лет, когда археологи наконец докопаются до этого уровня, мой скелет их немало озадачит. Или отдельное захоронение мне не полагается, и в каталоге я буду значиться, скажем, KV63(2)? Яростное бормотание Амона, которое доносилось до меня сквозь собственное жалобное хныканье, ничуть не придавало спокойствия. Более того, от его чар грязная стена, за которую я пыталась цепляться, тоже стала дрожать и трястись. Вокруг взметнулись клубы пыли. – Зачем мне песчаная буря?! – завопила я и тут же зашлась в приступе кашля. Замысел Амона стал понятен секундой позже: песок начал стремительно затвердевать, прирастая к стене кирпичиками наподобие ступенек. – Забирайся! – крикнул Амон, изо всех сил подтягивая меня вверх. Я наконец нащупала нижнюю ступень и, водрузив на нее ботинок, почувствовала себя немного увереннее – настолько, что предложила Амону отпустить мою руку. – Ну уж нет, – прошипел он, яростно сверкая глазами. – Сначала вылези! Я осторожно преодолела ступеньки – одну за одной. Стоило моей голове показаться над краем ямы, как Амон перехватил меня за подмышки и дернул на себя так резко, что мы не удержались на ногах и вместе повалились на пол. Я попыталась отстраниться, но парень и не думал размыкать тесное объятие. – Я чуть было тебя не потерял, – прошептал он у меня над плечом. Я решила не сопротивляться и обвила руками его шею, сложив губы то ли в улыбку, то ли в гримасу. Почти вывихнутое плечо наливалось пульсирующей болью, и это несколько мешало насладиться моментом. – Спасибо, что спас мне жизнь. Амон вскинул голову. – Как же иначе? – Гм, действительно. Вряд ли в этих пещерах переизбыток кандидатов в доноры органов. Амон нахмурился. – Я спасал тебя не ради органов, Юная Лилия. – Разве нет? – я вызывающе вскинула подбородок. – У тебя есть другие причины не хотеть моей безвременной смерти? – Сотни. – Назови хоть одну. Амон отстранился, явно раздумывая над наиболее дипломатичным ответом. – Например, ты… – нерешительно начал он, пальцем стирая пыль у меня с щеки. – Ну? – подбодрила я. – Ты… прекрасный писец. – Серьезно? Нет, серьезно?! Какое счастье, что тебя устраивает мое чистописание! – последнее слово я почти выплюнула. Я попыталась обиженно скрестить руки на груди, но жест получился не слишком эффектным, потому что меня снова перекосило в гримасе. Амон тут же сжал мое плечо. Я зашипела от неожиданности – но спустя мгновение по руке начал растекаться знакомый солнечный свет, и боль отступила перед его теплом. Амон тихонько напевал под нос, пока к плечу не вернулась полная подвижность, – но даже завершив лечение, так и не поднял на меня глаза. – Лилия, я не хочу об этом говорить. – Не понимаю. Я для тебя недостаточно красива? Амон наградил меня озадаченным взглядом. – С чего ты взяла? – Не знаю. Ты меня все время отталкиваешь. Что еще я должна думать? Амон положил вторую руку мне на здоровое плечо. – Лилия, я могу искренне сказать, что за все свои жизни не встречал создания более прелестного, чем ты. Твоя красота и свежесть могут сравниться лишь с драгоценным цветком, увенчанным жемчужной росой в лучах рассветного солнца. Аромат твоей кожи – это аромат жизни и надежды. Ты не просто красива. Ты… воплощенное искушение. Похоже, вырвавшиеся у Амона слова удивили его не меньше меня. – Прости, – быстро добавил он с изменившимся лицом. – Забудь все, что я сказал. – Почему? Это была ложь? Амон застонал. – Некоторые из даров солнечного бога становятся тяжкой ношей. Приступив к своему служению, я потерял способность лгать. – Тогда я и правда не понимаю. Если я тебе так сильно нравлюсь, почему ты меня до сих пор не поцеловал? Амон вздохнул и, положив ладонь на сдвинутый мной камень, разразился горьким смешком. – Вот почему. Я подошла ближе, вглядываясь в иероглифы на рычаге. – И что тут написано? – спросила я тихо. Амон не ответил – лишь протянул мне руку, помогая обойти разверзшийся в полу провал. Затем еще раз сверился с обнаруженными мной рисунками и углубился в коридор в дальнем конце комнаты. Когда мы свернули за угол, он не оборачиваясь бросил: – Смерть. Символы на том камне означали смерть. – Если кто-то хотел нас убить, зачем об этом предупреждать? – Резьба в виде солнца, луны и звезд очень старая, а вот изображения на камне появились позже. – Значит, кто-то тебя поджидал. – Кто-то предупредил нас о ловушке. А кто-то ее устроил. Сложно сказать, когда были добавлены те рисунки. Может, совсем недавно. А может, пару веков назад. Я молча обдумывала его слова, пока хитросплетения коридоров уводили нас все дальше к сердцу подземного лабиринта. Стоило мне попытаться вернуть разговор к теме красоты и смерти (а также их взаимосвязи), как из темноты выныривал новый проход или гробница – и я сосредотачивалась на том, чтобы ни во что не врезаться. Я спросила Амона, стоит ли нам ждать других ловушек, и он ответил, что строители египетских гробниц обычно пользовалась проклятиями, а не капканами. Это известие не очень меня успокоило, но парень считал, что мы идем верным путем, и в конце концов я решила ему довериться. Амон шел первым – поэтому когда он внезапно остановился, я чуть в него не врезалась. – Не двигайся, Лилия, – прошептал он. – Что такое? – настороженно откликнулась я. Амон вытянул руку – и кончик его указательного пальца тут же окрасился пурпуром. – Нити смерти. Натянуты на уровне шеи, чтобы отрезать головы непрошеным гостям. И на этот раз предупреждения не было. Мы медленно подались назад. Амон пробормотал несколько слов, и вокруг его ладоней начали закручиваться тонкие струйки песка. Постепенно они собирались воедино и затвердевали, пока не обрели форму смертоносного оружия – ножа с длинным изогнутым лезвием. В исходящем от Амона сиянии он казался почти белоснежным. |