Онлайн книга «Река надежды»
|
Увидев, как мать и нотариус скрываются по другую сторону огромного письменного стола, мальчик помрачнел. От него не укрылось, как предупредителен этот мсье по отношению к его матери. Заметил он также и то, что в его присутствии мама становится веселее. Не то чтобы он ревновал, но ему казалось, что мсье Гийо проводит с ней слишком много времени, хотя она могла бы быть в это время с ним, Габриелем… Изабель выглянула из-за стола. – Габриель, ты можешь вернуться в кухню. Нам с мсье Гийо еще нужно поработать. – А можно я немного побуду тут? – с грустью в голосе спросил Габриель. – Нет, нельзя. Нам нужно поговорить о делах. Но я разрешаю тебе порисовать моими красками. Ты рад? – Твоими к’асками? – воскликнул Габриель, просияв. – П’авда? Ты ’аз’ешаешь мне взять твои к’аски? Мальчик крутнулся на месте от радости и выбежал из комнаты. – Краски в… – Я знаю, где они, мамочка! Ответ донесся уже из коридора. Глядя на дверь, Изабель задалась вопросом, не следует ли ей и вправду переехать из Монреаля в Бомон. Ее сыну здесь было скучно, и жизнь на свежем воздухе пошла бы ему на пользу. Может быть, там у него даже появились бы друзья… Стук и приглушенный возглас вывели ее из задумчивости. Она посмотрела на Жака. – Вы не поранились? Вы в порядке? Она ощупала молодому нотариусу макушку, и тот поморщился. На затылке у него обнаружилась небольшая шишка, и Изабель принялась ее растирать. – Так меньше болит? Жак Гийо с удовольствием отдался ее нежным рукам. Он поднял голову и посмотрел Изабель в глаза. – Да, почти прошло… Она правильно угадала обуревавшие его мысли и отдернула руку, которую он попытался заключить в свои. – Я… Как вы думаете, может, обустроить здесь художественную мастерскую? – Художественную мастерскую, простите? – Да, для Габриеля! Я все думала, что можно сделать с этой комнатой, когда она опустеет. – Что ж, это прекрасная идея. Ответ прозвучал сухо, потому что Жак Гийо правильно понял намек: ему надлежало как можно скорее перейти в новую контору. – Мальчик по-настоящему талантлив! Думаю, в мастерской ему будет проще раскрыть свое дарование… – Разумеется… Полагаю, вас стесняет мое присутствие в доме. К счастью, вчера я подыскал себе отличную контору на улице Сен-Винсен. – Мне не хотелось бы, чтобы вы думали, что вы мешаете, но… в моем положении вдовы… Время от времени вы, конечно же, можете навещать нас! Улица Сен-Винсен так близко… Она умолкла, ощутив некое замешательство. Жак Гийо нежно обнял ее за талию. – Мадам, вы правда этого хотите? Чтобы я навещал вас? Изабель моментально покраснела, чувствуя, что угодила в западню. – Разумеется, ведь вы наш дорогой друг. – Друг? Только друг или… Изабель попыталась высвободиться. – Мсье Гийо! Я всего месяц ношу траур по супругу! – Уже месяц, мне это известно. Можете не напоминать. Но, мадам, вы знаете, какие чувства я к вам испытываю. Неужели мне нужно притворяться, даже когда мы с вами наедине? – Я любила Пьера, и мне требуется время, чтобы оправиться после его смерти. Поэтому я не считаю допустимым принимать от вас ухаживания… так скоро. Он с сожалением разжал руки, но не отодвинулся. Какое-то время они молча смотрели друг другу в глаза, потом Изабель отвернулась. – Мадам, простите! Жак хотел было встать, когда его внимание привлекла блеснувшая серебром замочная скважина. – Что это? Он наклонился, чтобы рассмотреть ящичек, прикрепленный к обратной стороне столешницы. Изабель последовала его примеру. – Понятия не имею… Может, у стола есть секретное отделение? – Похоже на то. Странно… Пьер никогда о нем не упоминал. – Неужели? – Да. Наверное, он сделал его совсем недавно. Ящик из другого дерева, да и замок блестит, как новенький! – Можно его открыть? – Не знаю, могу ли я… – Мсье Гийо, Пьер умер! Полагаю, мы имеем право знать, что в этом ящике. Лицо молодой женщины было так близко, что он уловил исходящий от нее деликатный аромат духов. Эта близость и двусмысленность положения, в котором они оказались, привели нотариуса в волнение. Что подумает прислуга, если обнаружит его и хозяйку дома под столом? – Как пожелаете. Он попытался выдвинуть ящичек, но ничего не получилось. – Он заперт. – Интересно, что же в нем такое может быть, – озвучила свои мысли Изабель. – Какие-то важные документы? – Возможно. Или украшение – подарок, который он приготовил для меня? Или письма? – Она вдруг вспомнила о многочисленных любовницах мужа. Жак Гийо словно бы прочел ее мысли. – Вы точно хотите узнать, что в этом ящике? – Да! – Значит, нужно найти ключ. Скажите, где ваш супруг обычно хранил свою связку? – Пьер носил ключи при себе или же оставлял в своей спальне. Постойте-ка, но среди вещей, которые были при нем в день смерти, ключей я не видела! Жак Гийо вставил ключ в замочную скважину и с легкостью повернул. Послышался щелчок, и ящик слегка выдвинулся вперед. Нотариус вынул оттуда шкатулку, поставил ее на пол и отошел чуть в сторону, уступая место Изабель. – Право первой ознакомиться с ее содержимым принадлежит вам, мадам! – торжественно объявил он. Изабель поставила шкатулку на стол. Она оказалась достаточно большой: двенадцать дюймов в длину, восемь – в ширину и три – в высоту. После непродолжительного колебания молодая женщина погладила крышку, потом медленно ее открыла. Жак Гийо поднес свечку поближе, чтобы осветить содержимое шкатулки: нож, старинные часы, миниатюрный портрет рыжеволосой женщины с голубыми глазами, несколько запечатанных воском документов и небольшой кошелек, по-видимому с деньгами. Когда взгляд Изабель упал на резную рукоять ножа, она невольно зажала рот рукой, чтобы не закричать. – Боже правый! – Вы не впервые видите эти вещи, мадам? Вам известно, кому они принадлежат? Дрожащими пальцами Изабель коснулась рукояти кинжала, потом взяла в руки часы, открыла крышку и прочитала: «Иайн Буид Кэмпбелл». – Мадам? – Я услышала ваш вопрос, мсье Гийо. Да, эти вещи принадлежат человеку, которого я знала. Жак Гийо взял кинжал, поднес его к свету, а потом вернул в шкатулку и склонился над документами. |