Онлайн книга «Река надежды»
|
– Думаю, что нет. Лицо Габриеля просветлело, и он улыбнулся. – Значит, можно называть тебя «папа Александер-р-р»? Наполовину очищенный початок выскользнул у Александера из пальцев. Он просто окаменел от изумления. Габриель подобрал початок, обтер его о штанину и протянул мужчине. Александеру пришлось постараться, чтобы совладать с волнением. Он почувствовал, как зернышки одно за одним лопаются у него под пальцами… Набрав в грудь побольше воздуха, он ответил: – Это необязательно. – Но если ты любишь маму и спишь с ней в одной к’овати, значит, ты – папа, п’авильно? Все папы так делают. А я… Я остался без папы. И тепе’ь я подумал, что ты мог бы быть моим папой. Ну, если тебе это не т’удно… – Мне – трудно? Вовсе нет! – Здо’ово! У меня есть новый папа, как у Отемин! Эмоции захлестнули Александера. Кашлянув, он попытался встать, но ноги не послушались, и он опять сел. – Вот только… «папа Алекс» будет ко’оче! Габриель наморщил нос. Он явно размышлял вслух. Александер отвернулся, чтобы скрыть волнение, подобрал с земли пару початков и протянул сыну. – Отнеси-ка это Мунро! Думаю, теперь на всех хватит. Пока маис будет вариться, можете с Отемин поиграть! – Ура! Сердце Александера переполняла невыразимая радость, когда он смотрел, как сын убегает в полосу тумана. – После «улиткиного дня» снова выглядывает солнце… Чего еще ему было желать? Предложив Изабель и Габриелю очень скромное существование, он в ответ получал столько радости и любви! Отойдя от пригорка с костром, Александер устремил свой взгляд на фруктовый сад, который начинался за клочком оставленной под паром земли. Где-то там находилось золото Голландца, обещавшее власть и славу. Александер прекрасно помнил местонахождение клада, он думал о нем каждый раз, когда выходил в сад. И все же у него имелась причина оставить золото там, где оно было. Никакие деньги не помогли бы ему купить то светлое состояние счастья, в котором он теперь жил. * * * Гирлянды из цветов и листьев украсили дом и стол, который ломился от угощений. Языки пламени радостно взмывали в небо, а искры поднимались еще выше – к самым звездам. Вареные початки маиса, жареный гусь, испеченная в золе костра тыква, жаренные с луком ломтики яблок – все это было съедено быстро и с аппетитом. Как только трапеза подошла к концу, Стюарт и Мунро порадовали собравшихся музыкой и пением. Габриель уже и думать забыл про скрипку, поэтому Изабель оживилась, узнав, что инструмент может еще пригодиться, и протянула его Стюарту. Польщенный вниманием, он сказал ей: «Я, конечно, не смогу сыграть вам ничего из классики, того же Вивлади [155] . Зато все говорят, что я отлично исполняю джигу». Несколько часов подряд Фрэнсис с Мари, Габриель с Отемин и Изабель с Александером кружились в ритме музыки. Радость жила в их телах, и мир – в их душах. Празднование продолжалось до полуночи. Дети так устали, что заснули тут же, на расстеленных возле костра одеялах. Мунро вместе с женой удалился в недавно построенный новый дом. Габриеля Александер отнес на кровать к Мари. Служанка только улыбнулась и не сказала ни слова, хотя обычно мальчик спал с матерью. Когда шотландец ушел, Габриель наотрез отказался перебраться на материнскую кровать – заявил, что тогда некому будет охранять девушку. Изабель не стала спорить. Прочитав вместе с ним вечернюю молитву, она подоткнула одеяло и вышла из дома. Мари так устала за день, что осталась с мальчиком. Прислонившись спиной к дереву, Стюарт напевал грустную балладу, которой его научила мать. Сверчки и козодои, а иногда и филин подпевали ему. Фрэнсис задремал рядом с братом. Приятно пахло влажной землей… Изабель ослабила завязки корсажа, чтобы ткань не так сильно липла к телу, и поискала взглядом Александера. Не увидев его, она слегка расстроилась. Наверное, он устал и поэтому удалился спать в вигвам, который с недавних пор делил с братьями Макиннисами. Подумал, что и она уже тоже ложится… Изабель вздохнула. После того, что случилось утром, она ожидала, что он предложит ей разделить с ним сегодня ложе. И ей надо бы быть довольной, что этого не произошло… Однако лгать себе не имело смыла: она была разочарована. Вокруг жужжали комары. Она отмахнулась, повернулась и пошла назад к дому. Несмотря на поздний час, на улице было очень жарко. Изабель подумала, как хорошо было бы сходить сейчас на речку – освежить перед сном тело, а заодно и мысли. И тут ей вспомнились слова сына. Когда она укрыла и поцеловала его, Габриель притянул ее к себе. – Что, Габи? Ты смотришь на меня так странно… Может, я испачкалась? Она улыбнулась и погладила его по волосам. Он помотал головой и нахмурил брови. – Я хочу увидеть шотландскую долину у тебя в глазах! Папа Алекс сказал, что его долина… – Ты называешь мсье Александера «папа Алекс»? У нее комок подступил к горлу. – Ты на меня не сердишься? – О нет, моя радость! Нет! Думаю, ему это очень приятно. «Я хочу увидеть шотландскую долину у тебя в глазах!» Взволнованная этим новым обращением – «папа Алекс», – она забыла обо всем остальном. Интересно, что рассказал ему Александер о Шотландии? Раздеваясь, Изабель вспоминала их утренние объятия. Чтобы полнее пережить эмоции, которые так взволновали ее и которые до сих пор заставляли трепетать ее душу, она закрыла глаза. Когда же она легла в постель, все еще пахнувшую Александером, ей вдруг стало до странности одиноко. «У нас есть время. Так даже лучше…» Она положила голову на подушку и сразу же заснула. * * * Жарко… Воздух отяжелел от влаги. Вся потная, Изабель вертелась на постели, запутываясь ногами в простынях. Ей казалось, ночная сорочка ее душит. Когда терпеть больше не было сил, она села и попыталась стащить ее с себя. Слабый свет луны пробивался в комнату через приоткрытое окно. Комары беспрепятственно проникали в дом, жужжали и кусались. Глядя на черный, расцвеченный звездами квадрат окна, Изабель спросила себя, кто его открыл. Перед тем как лечь, она убедилась, что все закрыто. Может, Мари? В комнате и правда так жарко… Приходилось выбирать – либо умереть от духоты, либо же быть сожранным этими крылатыми людоедами. Александер любил повторять, что комары предпочитают людей с бледной и тонкой кожей, которая к тому же еще и приятно пахнет. Изабель понюхала свою сорочку и поморщилась: насчет запаха он точно заблуждается! Она соскочила с кровати и посмотрела на Мари и Габриеля. Оба спокойно спали, столкнув одеяла в изножье кровати. На белой наволочке рыжие волосы мальчика перемешались с длинными черными прядями юной индианки. Дыхание у обоих было размеренное и медленное. Изабель прошла в кухню, чтобы налить себе воды, когда со стороны порога послышался скрип. Она замерла на месте. Медведь? Волк? Прислушалась… Тишина! |