Книга Факультет прикладной магии. Простые вещи, страница 117 – Таис Сотер

— Что вы делаете у меня в кабинете? — спросил он сонно.

— Это вы спите у меня в гардеробе.

— Сплю? Ах да, точно. Я ждал вас и захотел сделать сюрприз.

— Сюрприз? — Я окинула взглядом бардак вокруг Шефнера.

Менталист, смутившись, сел, стряхивая с колен лепестки.

— Да. Я решил сплести венок из принесенных цветов. Думал, обычный букет — слишком банально, а в цветочном венке вы будете смотреться чертовски мило. Ну и увлекся немного… Боюсь, другие букеты тоже пострадали.

— А может быть, это такая месть тем, кто их прислал? — задумчиво спросила я. — Вот только сбежать с места преступления вы не успели.

— Это не так.

— Тогда где мой венок?

Шефнер пошарил за спиной и вытащил помятое нечто… из стеблей.

— Простите, видимо, я на нем заснул. И я уже ухожу.

Я присела на колени рядом с магом, отвела пряди волос на его помятом от сна лице. Все же в таком возрасте нужно спать на кровати, а не в гардеробных юных девиц.

— Уже? Но ведь вы хотели поздравить меня с днем рождения! Наверное, долго ждали. Как Кати вас вообще пустила…

— Я использовал магию. Сделал вид, что ухожу, а сам спрятался у вас в комнате.

— Ну что за мальчишка, — рассмеялась я. — Значит, Кати не знает, что вы здесь. Так зачем вам уходить? Тем более что у меня для вас тоже кое-что есть. Подождите, я сейчас вернусь.

Для того чтобы сбегать в мастерскую и обратно, мне понадобилось рекордно короткое время.

— Это ваш артефакт воспоминаний? — спросил Шефнер, глядя на коробку в моих руках.

— Мнемограф. Прототип того, что я делала для императора. Гораздо проще и слабее, но он в рабочем состоянии. Вы ведь способны видеть созданные им воспоминания?

— Да, если пожелаю.

— Тогда мне хочется что-то вам показать. Идите сюда.

Поставив в центр комнаты хрустальную коробочку размером раза в два меньше оставшейся во дворце, я сняла браслет и активировала чары.

За окном шел, наверное, уже последний февральский снег, голодно выл ветер. Но для нас двоих сейчас наступил летний день, и только прохлада с озера и тень от высоких деревьев не давала расплавиться от жары.

— Это то самое воспоминание?

— Когда вы отвезли меня в свое любимое место? Да. Я не захотела делиться этим ни с кем другим.

Мартин привлек меня к себе и поцеловал.

— А вот поцелуй совсем другой, чем тогда, — пробормотал он, гладя меня по напряженным плечам и спине. От его прикосновений зажатые мышцы постепенно расслаблялись. Я обняла Мартина и прижалась к его груди.

— Хуже? — спросила, едва не мурлыкая.

— Слаще. Наверное, потому, что теперь я знаю, что вы не броситесь от меня прочь, стоит коснуться вас. Не броситесь же?

От тревоги в его голосе мне стало смешно.

— Вы знали это и тогда. Куда мне от вас деваться, господин Шефнер?

Я запрокинула голову и встретилась с ним взглядом. Было непривычно видеть в его глазах нежность. Когда Мартин в последний раз смотрел так на меня?

— Недавно мне кое-кто сказал, что вы поймали меня в ловушку, — призналась я. — Но знаете, я думаю, что вы тоже в моей ловушке и не в силах сбежать. Вопрос в том, хорошо ли вам со мной?

Маг молча кивнул.

— Тогда почему бы вам это не доказать?

Руки Мартина замерли, сжав мои плечи.

— Вы… провоцируете меня?

— Именно. Мне казалось, что это не должно быть сложным.

— И на вас не воздействует никакой артефакт, заставляя испытывать то, что вы не хотите?

— Нет, ничего такого.

— Да пошло все к черту! Я вас за язык не тянул!

Не уверена, что это те слова, которая девушка хочет услышать, когда ее тащат… к двери?

— Кровать с другой стороны. Ближе к озеру. Три или четыре шага, — подсказала я, болтая ногами в воздухе. — И можете поставить меня на… ах! Ну или положить. Да, так тоже хорошо.

Хотя полное ощущение, будто мы парим в метре над землей. Определенно, у моего мнемографа есть будущее в той сфере, о которой я даже не думала, когда его создавала.

От мыслей об артефактах меня отвлек Мартин, начавший целовать мою шею, прокладывая дорожку вниз, до ямочки у ключиц, затем снова вверх, закончившуюся нежным покусыванием мочки уха. От необычных и невероятно острых ощущений я забыла, как дышать. Лишь когда ладонь мужчины легла на мою грудь, поглаживая ее сквозь тонкую батистовую блузу, я не удержалась от короткого вздоха.

Перламутровые пуговицы Мартин расстегивал неторопливо и сосредоточенно, не отвлекаясь на разговоры. За блузой последовала очередь корсета и юбки, от которых маг избавился уже гораздо быстрее, продемонстрировав опыт в раздевании женщин. Мою попытку помочь Шефнер пресек строгим взглядом, вызвав у меня нервный смешок. Я осталась в короткой рубашке, панталонах и чулках и чувствовала себя несколько неловко. Мы впервые зашли так далеко.

Когда Мартин начал стягивать с меня рубашку, я воспротивилась:

— Теперь ваша очередь.

— Вот как? Повинуюсь вашей воле, фрейлейн.

Стоило Шефнеру подняться с кровати, как он исчез в иллюзии, созданной артефактом. По шороху одежды я могла понять, что мужчина где-то рядом. Было странно сидеть почти обнаженной под открытым небом, сознавая, что на самом деле я нахожусь у себя в спальне.

— Это твой первый раз?

Мартин так неожиданно возник передо мной, что я вздрогнула.

— Да… Да, первый. Я проводила некоторые теоретические изыскания, но не слишком успешно. Художественные романы не раскрывают тему дальше поцелуев, а описания любовных утех в исторических трактатах иносказательны и местами неправдоподобны. Возможно, если бы все это выполняли циркачи, я бы поверила…

Хм, когда я волнуюсь, становлюсь слишком болтливой…

— Дурочка, — Шефнер сказал это так ласково, что мне даже не захотелось на него обижаться. — Просто доверься мне. И… для тебя это может быть немного болезненно. Ты хочешь, чтобы я убрал неприятные ощущения?

— Никакой ментальной магии! — твердо ответила я.

Мой взгляд то и дело скользил вниз, хотя я и старалась удержать его на уровне лица Мартина. Все же мужчины устроены довольно странным и нелепым образом, хотя вполне функционально и симпатично. Во всяком случае, тот образец мужского рода, что сидел передо мной. Худощавое и поджарое тело Мартина оказалось более мускулистым, чем мне представлялось. А шрамы на нем выглядели и вовсе впечатляюще. Все раны были старыми, служа напоминанием о бурной юности менталиста, но один из рубцов, на плече, показался свежим. След от пули?