Онлайн книга «Пропавший»
|
– Если в квартире остался какой-то след, указывающий на то, что случилось с братом, вы, я уверена, его обнаружите. – Но там уже побывала полиция. Разве вы не были при этом? Она кивнула: – Но вы умеете то, чего никто другой не умеет. Томас смущенно улыбнулся: – Благодарю за комплимент, но вы, Луиза, меня совсем не знаете. А мне сейчас вмешиваться в это дело совершенно некстати. – Двадцать минут, и мы снова вернемся сюда, и я больше никогда не буду обременять вас просьбами. Вы меня больше никогда не увидите. – Ну, я совсем не это хотел сказать. Она посмотрела на него тем беззащитным взглядом, с которым, наверное, не раз заступалась за своего брата. И Томас не мог не признаться себе, что на него этот взгляд тоже подействовал. 34
Берлин, Пренцлауэр-Берг, 13 октября 1989 года Над опустевшей Грейфенхагенерштрассе с вечера нависло облако слезоточивого газа. Возвращавшиеся с работы люди поспешили укрыться в домах за плотно закрытыми окнами и дверями. Один только Хауссер остался на улице. Со стороны Шёнхаузер-алле, тянувшейся параллельно Грейфенхагенерштрассе, доносились отдаленные выкрики демонстрантов. Металлически острый запах слезоточивого газа напоминал Хауссеру запах мокрой после дождя булыжной мостовой – так пахло на улице его детства в Граупе. Одетый в черную штормовку, он, прислонясь к дереву, поджидал Кристофа, которому пора было вернуться после работы из государственного банка. В последние дни Кристоф поменял свое привычное расписание, и уже несколько дней ему удавалось избегать встреч с Хауссером. Кристоф стал пользоваться черной лестницей, чтобы его уходы и приходы нельзя было услышать, и, таким образом, оставался незамеченным. Кристоф выходил из дому все раньше и исчезал, пока Хауссер еще не встал. Хорошо, конечно, что он был напуган внезапной смертью Брауна, но пора было с ним побеседовать. Время не ждало, и для того чтобы осуществились планы относительно Кристофа, нужно было, чтобы процесс неуклонно продолжал развиваться. В эту минуту в конце улицы плавно выехал из-за угла «БМВ». Кристоф остановил машину рядом с воротами дома девять. Забрав лежавший на пассажирском сиденье портфель, он вышел из машины и запер за собой дверь. Хауссер двинулся к нему через дорогу. Крики демонстрантов, доносившиеся с Шёнхаузер-алле, заставили Кристофа обернуться, и он вздрогнул, увидев перед собой Хауссера, который стоял засунув руки в карманы. – Как ты… меня испугал, – произнес Кристоф, стараясь взять себя в руки. – Отчего же? Кристоф пожал плечами и попытался бочком пройти мимо Хауссера. – Ну что? Дозвонился до своего Брауна? От этих слов Кристоф замер на месте: – Что тебе надо? – Что мне надо? – Хауссер пожал плечами. – Мало ли чего. Мира на земле. Пару новых ботинок. Прокатиться на твоем бээмвэшнике… Кристоф попытался усмехнуться: – Нет, я серьезно. – И я серьезно. Садись в машину, и я тебя прокачу. – Куда… прокатишь? Хауссер ничего не ответил. Вместо ответа он вынул руку из кармана и щелкнул пальцами: – Ключи! Хауссер сел за руль, Кристоф на пассажирское сиденье, и длинный «БМВ» отъехал от дома. Хауссер плавно нажал на газ и включил передачу. Насладившись тем, как быстро и мягко автомобиль набирает скорость, он уважительно кивнул: – Великолепная у тебя машина, Кристоф. Были бы у меня деньги, я бы тоже купил такую. И сколько же стоит такая машина – двадцать, тридцать, сорок тысяч? – Я… пользуюсь ею с разрешения приятеля… Она служебная. – Да ладно! Вот бы мне тоже такого приятеля! Он, поди, там живет – за стеной, да? – Она совершенно законно зарегистрирована. Все бумаги в порядке, можешь не сомневаться. – Да ну их, эти бумаги! Мне дела нет, откуда ты взял эту машину, Кристоф. – Меня, наверное, ждет жена… Может быть, вернемся? О’кей? – Ты не похож на мужчину, которым может командовать жена, какой бы она ни была хорошенькой. Расслабься и получи удовольствие от поездки. Включи радио. Дай мне послушать, что ты включаешь, возвращаясь с работы. Кристоф помедлил. Хауссер сделал нетерпеливое движение рукой, и Кристоф нехотя включил радио. «Aruba, Jamaica o-o-o I wanna take ya», – вырвался из динамика хрипловатый голос Карла Уилсона, исполняющий в сопровождении остальных участников группы «Бич Бойз» песню «Kokomo». – Полагаю, то, что мы сейчас слушаем, это не канал ГДР-один? – серьезно поинтересовался Хауссер. – Извините… Не знаю… Должно быть, оно само нечаянно переключилось. – Кристоф протянул руку, чтобы переключиться на другую станцию. Хауссер рассмеялся: – Успокойся, я пошутил! Хорошая музыка. Должно быть, из хит-парада. Я и сам это слушаю. Дай-ка мне сигаретку из этой пачки. – Он указал на пачку «Мальборо», лежавшую на торпедо. Кристоф достал пачку и протянул ее Хауссеру. Тот включил встроенную в приборной панели зажигалку и вынул из пачки сигарету: – Я же знал, что ты человек «Мальборо». – Мне кажется, это произносится «мальборо-мэн». Впрочем, не важно. Хауссер сделал глубокую затяжку и с наслаждением выпустил струю дыма. – Комфортно живешь, Кристоф, что и говорить! Кристоф смущенно опустил глаза. Хауссер свернул за угол и направил машину в сторону Шёнхаузер-алле. На следующем перекрестке он остановился. Впереди дорогу заволакивала пелена слезоточивого газа, окутавшая эстакаду железной дороги; из туманного облака как раз выскочила электричка. Под аккомпанемент группы «Бич Бойз» перед ними предстало зрелище разбегающейся демонстрации. Хауссер с сильным немецким акцентом негромко им подпевал: «Down to Kokomo». Перед машиной мчались участники демонстрации. Среди них было много раненых и окровавленных. На плече они волокли флаги и лозунги, как будто это был крестный ход. На многих была надпись: «Wir sind das Volk» [23] . – Ты ощущаешь себя одним из них? – спросил Хауссер, указывая на такой плакат. – Ощущаешь себя частью этого «народа»? – Я… я даже не знаю, что сказать. – Потому что не знаешь, сочувствуешь ли им, или?.. – Потому что я чувствую – что бы я ни сказал, это будет не то, что ты хочешь услышать. – Но это же очень просто. Я хочу услышать правду, и только правду. – Хауссер загасил сигарету в пепельнице. – Сейчас пришел самый подходящий момент для того, чтобы рассказать наконец правду о том, что происходило в вашей квартире. |