Онлайн книга «Постумия»
|
– Счастливый она человек, что не понимает этого! – с чувством выдохнула я. – В ногах у вас должна валяться, а не выделываться. И Вадиму быть благодарной навеки. – Вы много страдали, Марианна, и я это вижу. – Инесса закусила губу, удерживая слёзы. – Понимаете, настоящая литература – это ожог, а не развлечение. Не помню точно, кто это сказал. Так я и старалась писать – чтобы до костей проняло. Уже смирилась с тем, что как человек практически нигде не встречаю понимания. Не было писателей в роду – значит, и ты не замай! Такое кастовое общество никакой Индии не снилось. И никаким чудом не вырваться за проведённую где-то наверху «черту оседлости»! Даже святое крещение не поможет. – Вам не нужно возвращаться, – твёрдо сказала я. – Оставайтесь там. Чужбине прощается больше, чем родине. – Золотые ваши слова! – обрадовалась Инесса. – А я долго утешала себя. Твердила, что «на вершинах гор всегда царит одиночество». Что только примитивам легко понять друг друга. А я – товар штучный. «Правил у нас много, а правды нет». Так я говорила Ираиде, когда она вновь и вновь начинала учить меня жить по-американски. Приходилось сыпать цитатами – ведь я для дочери не авторитет. Раз оказалась за бортом – молчи и не рыпайся. – Наверное, в Америке можно так судить, – предположила я. – Но только не у нас. – Иногда хочется вернуть Ираиду сюда, предоставить самой себе. Сказать: «Раз ты такая умная, показывай себя, покоряй высоты! Здесь, а не там!» Но ведь знаю, что она не потянет. Сколется, а то и с ума сойдёт. А с меня и племянницы достаточно. – И всё-таки не мешало бы вашу Ираиду встряхнуть, как следует. Чтобы поняла, как неправа. Чтобы до печёнок достало… Я ведь тоже несла всякие глупости очень долго. Окончательно поумнела месяца три назад. Тогда для меня весь мир перевернулся. – Это заметно. – Инесса кончиками пальцев прикоснулась к моему рукаву. – А я вот до сих пор брожу в потёмках. Не понимаю до конца, почему моя профессиональная судьба столь плачевна. Да, я не сервильна. Но ведь и на рожон стараюсь не лезть. Всё понимаю, не тупая. Так нет, кругом видят подвох, подтекст! Так и заявили: «Всё дело в интонации. Важно не ЧТО написано, а КАК». – А в Штатах вы не пробовали печататься? – осторожно спросила я. – Может, там с этим легче? – Нет, не пробовала. Зарплаты мужа хватало на жизнь. И Вадим не хотел, чтобы я опять страдала. Страна чужая. Там действительно могут не понять. Я собиралась встретить в Штатах старость. Пусть в безвестности, но в покое. Оказалось, что не судьба. Теперь вот гуляю по городу, заново к нему привыкаю. Здесь всё стало другим. Я словно впервые вижу Питер. Появился, например, «Лас-Реджет». Это фаст-фуд здоровой еды на Владимирском. Люблю там посидеть, перекусить, чтобы у родственников на кухне толкаться… Некоторое время мы молча смотрели вниз, на невские воды. Казалось, что дна в тёмной пропасти действительно нет. И там, внизу космос, бесконечность. – Марианна, прошу, запишите мой номер. – Инесса нервничала всё сильнее. По её лицу скользила солнечная рябь от волн. – Или вы против? – Ни в коем случае! Просто заслушалась вас, извините. Вот что значит писатель! Я нырнула в свою сумку с накладной кожаной розой. Чёрт, ведь смартфон вырубила! А должна быть на связи постоянно. Теперь, конечно, мне попадёт, и правильно! Мы с Инессой обменялись номерами. У меня было две «трубы» – для обычных звонков и служебная. Второй номер знали только дядя и члены группы. Ну, и Богдан, конечно. Не успели мы забить номера в «трубки», как моя взорвалась возмущённым воплем. Вчера я установила новый рингтон, а сегодня поняла, что он мне не нравится. – Слушаю! – Я сделала Инессе знак, чтобы она не уходила. Звонил брат, причём уже не в первый раз. – Фу, наконец-то нашлась! – провозгласил он патетически. – А я уже искать тебя собрался. Дядя требует срочно, а телефон выключен. Ты же понимаешь, сколько у нас «друзей»! Всё может случиться. – Богдаш, я на Стрелке. Хорошую знакомую встретила. Стоим, болтаем. А что, нельзя? – Пока ты болтала, у нас произошло приятное событие. Я к тебе подскочу после семи, объясню ситуацию. Будешь дома? – Должна быть. – Я чуть не треснула себя по башке. Потом поймала сочувственный взгляд Инессы и вспомнила её слова: «А остальные здесь не указ». Когда Кристина детей рожала, у меня разрешения не спрашивала. – Тогда пока. – И братец отключился. – Да, я ещё хотела вам сказать… – Инесса смотрела на Эрмитаж и никак не могла налюбоваться. По-моему, она всё-таки сильно стосковалась в Америке. Возможно, и сама этому удивилась. – Я ведь недавно встречалась с Андреем Озирским. Вы ведь дружите с Лёлей? – Она мне как сестра. – Очень жаль, что моя Ираида не с вами. Но такова судьба. И вот, Андрей предложил мне оплачивать учёбу дочери. Нынче он может себе такое позволить. Царская щедрость была у него всегда. Не хватало только денег, а теперь они в избытке. Я решила согласиться. – Конечно, соглашайтесь! Дают – бери. Тогда Ираиде не придётся ни с кем спать из-за этого. И лично вам Андрей поможет. Он с ума по вашим книгам сходит. Очень жалеет, что их больше не публикуют. А сейчас вы работаете над чем-нибудь? Извините, если допустила бестактность… – Почему бестактность? – удивилась Инесса. – Просто сейчас мне до этого. Но после, когда найду достойный сюжет, вполне могу сесть за работу. Вам это тоже не безразлично? – Да, очень интересуюсь! – с чувством призналась я. – Во-первых, ваш роман о моём отце просто бесподобен… – Приятно слышать! – Инесса расцвела и даже помолодела. – Во-вторых, я сама веду дневник. Может, кому-то будет интересно. По жизни пришлось встречаться до знаменитыми людьми. И работа у меня стрёмная. А литератор я никакой. Может, приведёте в порядок мои каракули? Чтобы читалось нормально, с интересом. – Буду признательна. – Инесса, в отличие от других писателей, была очень проста в обращении и никогда не выделывалась. В то же время могла несимпатичного ей человек послать по всем известному адресу, невзирая на его положение. – Если доверите мне свои мысли чувства, постараюсь не обмануть ваших ожиданий. Я задержусь в России месяца на два-три. Мне ведь нужно вступать в наследство, улаживать все формальности. У нас с дочерью будет здесь квартира. В любой момент мы сможем там встретиться. Думаю, будет занятно поболтать за чашкой чаю. На набережной всё-таки не очень подходящее место. – Это просто шикарно! – Я вздёрнула сумку на плечо. – А сейчас, Марианна, мне нужно ехать как раз по скорбным делам. Из-за того, что всё случилось в Штатах, бумаг накопилось уйма. Перевод документов, нотариусы, то-сё… Да и вам, похоже, пора идти. Я ведь заметила, что вы смотрите на часы. Пожалуйста, не стесняйтесь, обязательно звоните. Кроме всех вас, у меня никого нет. А дочь далеко. Так что жду с нетерпением… Инесса, любезно кивнув мне, повернулась и пошла вдоль парапета, в сторону Дворцового моста. Я не спросила, куда она торопится, да и не считала себя вправе делать это. Потом я перевела глаза на поплавки рыболовов, которые за время нашего разговора ни разу не шелохнулись. И два мужика застыли, как статуи, балдея от самого процесса ловли. В их ведёрках было почти пусто. |