Книга Бизнес-план трех богатырей, страница 38 – Дарья Донцова

У Риммы задергалось веко.

– Мой брат! Наша мать, Руфина Григорьевна Ровина, всегда убогих и несчастных жалела! Эту тварь Муркину пригрела! А та уж ее отблагодарила по полной программе! И папу нашего, Наума Модестовича! Он с этой гопотой как с золотым слитком носился! У тебя голова болит?

Странный вопрос меня удивил.

– Иногда случается.

– Таблетки с собой носишь?

Я открыла сумку, вынула блистер и протянула его Римме.

– Че за хрень? – возмутилась та. – Никогда не видела эти колеса.

– Привожу лекарство из Франции, – пояснила я, – в Россию оно не поступает.

– Супер! – обрадовалась хозяйка, живо выщелкнула все капсулы в горсть и разом запихнула в рот.

– Стойте. Средство сильнодействующее, можно принимать только одну таблетку в сутки, – испугалась я.

Римма налила стакан воды из-под крана, выпила и вытерла рот рукой.

– Мне плохо совсем, все тело болит. Не дергайся. Я всегда столько ем!

Я осмотрелась по сторонам. Большая кухня выглядит уютно, на окне чистые занавески, на полу нет пыли. Клеенка на столе новая. Наверное, Римма живет не одна, у женщины, зависимой от болеутоляющих пилюль, в квартире был бы беспорядок.

– Знаешь ее жениха? – вытирая нос кулаком, поинтересовалась Римма.

Я посмотрела на ее красиво постриженные и недавно покрашенные волосы.

– Мы с ним соседи, в одном доме живем.

– Богатые падлы сбиваются в стаи, – гаркнула хозяйка, – шикуете в роскоши, когда простой народ в конурах ютится.

– Всей вашей квартиры я не видела, но, судя по кухне, апартаменты немаленькие, дом в центре, думаю, его построили в начале двадцатого века. А какие у вас окна! Прямо как в Париже, от потолка до пола, огромные, не современные стеклопакеты, а сделанные на заказ рамы. Дорогое удовольствие. Не в конуре ютитесь, – отметила я, – следуя вашей логике, вы тоже богатая падла.

Не успел мой рот захлопнуться, как я тут же пожалела об опрометчивых словах. Степа, кто тебя дергал за язык! Ты же хочешь узнать, что Римме известно о Нине, почему она посылала ей эсэмэски, правда ли, что Муркина убила Юрия. И что ты сделала? Сейчас наркоманка разозлится и не будет откровенничать.

Римма взяла с подоконника железную коробку, вытащила из нее свернутую цигарку и прикурила. По кухне поплыл характерный запах.

– Фу! – выдохнула хозяйка. – Хорошо! Отличные у тебя таблетки. Отпустило! Когда все болит, я злобной делаюсь, а если перестает, добрее меня человека в мире не сыскать. Про богатую падлу я от бешенства трепанула. Не могу сдерживаться, если на волне несет. Хочешь пыхнуть?

Римма протянула мне самокрутку.

– Спасибо, нет, – отказалась я.

– Брезгуешь? – прищурилась хозяйка. – Пришла в мой дом и выкобениваешься? Презрение демонстрируешь?

Я попыталась успокоить Римму.

– У меня аллергия на траву.

– Дрянь чертова, – заорала Римма, потом неожиданно вскочила, схватила стул, на котором только что сидела, и швырнула его в меня.

Употребление наркотиков не способствует меткости, стул угодил в буфет. Раздался грохот и звон бьющейся посуды.

– …! …! …! – завопила моя очаровательная собеседница. – Ты все сломала! Покупай теперь новое! …!

Потом она плюхнулась на диванчик, стоящий у стены, и вмиг захрапела. Я растерялась. Что делать? Мне надо поговорить с Риммой, но она не способна к диалогу. Я никогда не употребляла наркотики, у меня к ним резко отрицательное отношение. Среди моих близких друзей нет людей, увлекающихся «колесами» и курящих анашу. Но я знаю моделей, дизайнеров, которые носят с собой в красивых табакерках волшебный белый порошок и постоянно его нюхают. Ничего хорошего с ними не происходит, большинство умирает в молодом возрасте.

– Вы кто? – спросил за спиной тихий женский голос.

От неожиданности я вздрогнула, обернулась и увидела маленькую, щуплую, похожую на экзотическую птичку старушку. На ней было яркое розовое платье с синим поясом, на шее висели крупные бусы того же цвета, а ноги обуты не в разношенные домашние тапки, а лакированные лодочки на небольшой шпильке.

– Вы кто? – повторила она.

– Степанида Козлова, – представилась я. – А вы как сюда попали?

Бабушка показала колечко, на котором болтался ключ.

– Меня зовут Алисия Фернандовна. Не путайте с Алисой. Алисия испанское имя, мой отец был родом из Каталонии, приехал учиться в СССР, мечтал стать врачом. Фернанд родился в бедной семье, денег на обучение сына у родителей не было, а в Москве тогда иностранцы ничего не платили за получение высшего образования. Впрочем, и советская молодежь ни копейки не платила. После смерти Руфины я за Риммой приглядываю. Руфа знала, что девочка наломает дров, она с юных лет не очень хорошо себя вела. Увы, мать оказалась права.

Алисия подошла к диванчику, на котором выводила носом рулады Римма, и подсунула ей под голову подушку.

– Римма наркоманка, вечно находится в поисках дозы, готова проглотить что угодно, лишь бы снять синдром ломки. Но, как это ни странно, у девочки есть свои принципы. Она не ворует и не колет героин.

– Действительно, странно, я сталкивалась с теми, кто зависит от разных препаратов, они все не отличались порядочностью. Легко могли украсть кошелек, драгоценности, – сказала я.

– Употребление наркотиков ведет к деградации личности, – вздохнула Алисия, – и убивает тело. Но если последнее можно как-то вылечить, то с психикой не справиться. Когда человек привык красть, ему трудно остановиться. Дезинтоксикацию организма провели, к уколам-таблеткам тягу вроде отбили, хотя она и вернуться может. А вот про моральные устои не подумали, они остались, как у наркомана. Хотя Римма ни копейки не возьмет, ломать ее будет, но к чужим деньгам она не притронется. Что вы ей дали?

Мне стало неудобно.

– Она попросила таблетку от головной боли, я дала ей полный блистер, неприлично же вынимать самой одну капсулу.

– А Римма выщелкнула все и проглотила? – предположила Алисия.

Я кивнула.

– Угадали. Похоже, порядочность Риммы на чужие медикаменты не распространяется.

– Ваши вещи она не возьмет, – решила обелить девушку Алисия, – а с пилюлями… да… тут грешна, заберет все. Но она не употребляет героин.

– Опять принципы? – спросила я.

Алисия кивнула:

– Да. Только болеутоляющие препараты, и только орально.

– Мне все равно, отчего люди теряют человеческий облик, – вздохнула я, – извините, что угостила вашу подопечную лекарством. Некоторые изредка балуются травкой, на мой взгляд, это плохая забава, думаю, что Римма из их числа. Но в квартире чисто, она за собой следит, ее волосы пострижены, покрашены. Наркоманы так не выглядят.