Онлайн книга «Страстная ночь в зоопарке»
|
Юра не соврал, магазин оказался открыт, я вошла внутрь и попросила продавца: – Мне нужны макароны. – Мне специализируемся исключительно на чае, – вежливо ответил тот, – загляните на соседнюю улицу, там есть круглосуточный маркет. – Это сорт чая, – пояснила я, – макароны лонг. – Впервые о таком слышу, – поразился торговец и поправил бейджик, прикрепленный к темно-синему шелковому халату, сшитому в псевдокитайском стиле. Я прочитала его имя и сказала. – Дмитрий, мне специально позвонили из Москвы с просьбой приобрести у вас этот сорт. По сведениям из Интернета, вы только-только закупили партию макарон лонг. Продавец окинул взором полки: – Вас разыграли. – Может, спагетти суши, – предположила я, – я могла перепутать. Дмитрий отошел к кассе. – Нет-нет. – Равиоли сушняк? – выдала я. – О! Лапша с ногами! Точно! Именно так! Дмитрий опустил голову. – Может, лапшанг сусонг? – Верно! – подпрыгнула я. – Ну наконец-то! – Вам сколько? – поинтересовался продавец, взяв железный совочек. – Спасибо, я уже купил, – раздался за спиной Юрин голос. Я изумленно обернулась и ахнула: – Юра? Как ты сюда попал? – На автобусе, – спокойно ответил Шумаков, – а перед тем, как в него сесть, ехал на такси и летел в самолете. Я никак не могла оправиться от изумления. – Что ты здесь делаешь? Постой-ка! Никаких сушеных макарон тебе не надо! Под предлогом покупки чая ты вызвал меня сюда на свидание! Юрино лицо расплылось в улыбке: – Ага! Но, пока тебя ждал, приобрел-таки сто граммов лапшанг сусонга. Цена умопомрачительная, зато аромат упоительный. – Тебя отправили в командировку? – предположила я. – Почему ты не сказал? Не предупредил? Юра указал рукой на дверь: – Пошли. – Куда? – спросила я. Но Шумаков проигнорировал мой вопрос. Он вывел меня на улицу и лишь там пустился в объяснения: – Я решил устроить тебе сюрприз. На работе отгула не дают, вот я и подумал, прилечу тайком на одну ночь и… Нам сюда, в эту гостиницу. Не успела я опомниться, как Юра втолкнул меня в полутемный холл, взял у портье ключ и зашагал по коридору. – Нравится? – спросил он, когда мы очутились в комнате, где основное место занимала большая кровать под балдахином. – Приятный интерьер, – осторожно сказала я, рассматривая спальню, декорированную в восточном стиле. Ну не говорить же Шумакову, что он нашел несколько странное место: душно, темно, пахнет чем-то сладким, на полу слишком много ковров, а в балдахине над постелью, наверное, скопилась тонна пыли. – Ты еще ванную не видела, – засуетился Шумаков и распахнул дверцу, разрисованную павлинами. Ванная комната оказалась в разы больше спальни, в центре сверкала утопленная в пол огромная джакузи, к которой вели мраморные ступени. Юра закатил глаза: – Класс! Все, как ты мечтала! – Да ну? – осторожно произнесла я. Шумаков обнял меня за плечи и увел в комнату. – Думаешь, я ничего не помню? Просто времени не было осуществить твое заветное желание. А потом Андрюшка Розов свою Ленку свозил в Париж, и я подумал: ну чем я хуже Андрея? Надо устроить Вилке романтические каникулы. Ты порой говоришь: «Женщине хочется сказки!» – Неужели? – засомневалась я. Юра засмеялся. – А еще я присутствовал при твоей беседе с Наташей Лактионовой. Помнишь? – Наташку? – фыркнула я. – Ее забудешь! Она у меня вечно деньги в долг берет! – Я про разговор, – уточнил Юра. – Мы много о чем треплемся, – вздохнула я. Шумаков улыбнулся: – Лактионова съездила в Египет, примчалась к нам и ну вещать, как круто провела отпуск, тарахтела погремушкой, остановиться не могла. А ты сказала: «Сама мечтаю побывать в сказке, в восточном дворце стать принцессой. Рахат-лукум, цветы, ванна из шампанского. Завидую тебе!» Я начала припоминать. Действительно, состоялась такая беседа. Вот только я не испытывала ни малейшего желания есть рахат-лукум в номере, завешанном коврами. Я не любительница духоты и никогда не поеду в Египет, жаркая страна не для меня. Но Наташке очень хотелось, чтобы я ей позавидовала, у нее такой характер, ей нравится, когда подруги восклицают: «Боже! Какая у тебя шубка! У меня такой нет и не предвидится!» Она в восторге от своего манто, но если кто-то им восхищается и возжелает такое же, счастье Лактионовой затопит все берега. Лишь по этой причине я сказала про свою любовь к Востоку. – Я разозлился на себя, – продолжал Юра, – моя Вилка позавидовала этой лахудре! Что я за мужик, если не могу своей женщине праздник устроить?! – Милый, – воскликнула я, – ты меня поразил! Шумаков вскочил и стал мерить шагами комнату. – Я нашел отель, заказал номер, решил тебя удивить, приехать неожиданно, но мне показалось, что ты не рада? Я призвала на помощь все свои актерские способности: – Это лучшее, что случилось в моей жизни. Извини, если я слегка растерялась. Не ожидала. Восток! Балдахин! Блюдо с фруктами! Джакузи! Я просто обомлела! – Погоди, это лишь начало! – радостно воскликнул Юра. – Отель называется «Декамерон». Здесь исполняют любые сексуальные желания постояльцев. Мы с тобой устроим такое! – Может, не надо? – испугалась я. Юра погрустнел. – Не хочешь? Я зря это затеял? – Что ты! – опомнилась я. – Просто… ну… короче… не знаю, как сказать… – Прямо, – разочарованно пробубнил Юра, – честно скажи: «Шумаков, ты дурак, вечно тебе в голову ерунда лезет!» – Нет-нет, – запротестовала я, – но понимаешь, мы с тобой не любители обсуждать вопросы секса! – А чего о нем говорить, лучше практически заниматься, – заявил Юра. Я смутилась. Что тут поделать? Говорят, есть семьи, в которых матери весьма откровенно объясняют дочерям интимную сторону брака. Но меня воспитывала тетка Раиса, которая повторяла: «Мужики сволочи! Им надо лишь одно! Как они это «одно» получат, делаются еще сволочнее. Принесешь в подоле, я тебя убью!» Во дворе, где прошло мое детство, почти у всех соседок о сексе было такое же мнение. Катя из девятнадцатой квартиры в шестнадцать лет родила двойню, и мать оставила ее в живых, правда, дочери на протяжении всей беременности доставались от родителей тумаки и затрещины, но никому не нужные младенцы, появившись на свет, тут же стали предметом страстной любви молодой бабушки, что не мешало ей всякий раз при виде меня восклицать: |