Онлайн книга «Петровка, 38. Огарева, 6. Противостояние»
Костенко: В Смоленске была ювелирная торговля Юркиных. Какое отношение имели к ней ваш муж и его отец? Кротова: Юркина – родня по мужниной линии. Костенко: Какова судьба Юркиной? Кротова: Она уехала за границу в 1921 году. Костенко: Одна? Кротова: Не знаю. Об этом у нас никогда не говорили. Костенко: Куда уехала? Кротова: Я же говорю, это была закрытая тема. Я сама узнала об этом в начале шестидесятых годов, когда родственники за границей перестали быть… ну опасными, что ли… Костенко: После смерти мужа вы ни с кем не связали свою судьбу? Кротова: У меня дети… Дочери пятнадцать, это может ее травмировать… Сын уже взрослый, ему двадцать, он бы меня понял… Но девочка любила отца, вы понимаете, каково ей будет видеть в доме другого мужчину. Костенко: Простите за вопрос: у вас есть друг? Кротова: Да. Костенко: Можете назвать его имя? Кротова: Да. Он вдовец, так что я не несу ущерба его репутации. Это Розин Лев Павлович. Костенко: Чем он занимается? Кротова: Военврач в отставке. Костенко: Спасибо. Теперь расскажите, пожалуйста, по какому поводу к вам приезжал однополчанин Николая Кротова? Кротова: Никакого повода… Расспрашивал, что у меня сохранилось от Коли, я ответила, что не помню, кажется, есть, давно не перебирала письма и альбомы. Костенко: Дальше… Кротова: Он сказал, что Коля вроде герой, про него документы ищут… Назавтра снова позвонил, пригласил в кафе, много передавал про Колю, говорил интересно, потом я почувствовала его интерес ко мне как к женщине. Я дала ему понять, что этого… Ну, словом, я дала ему понять… Тогда он переключился на разговор о моей профессии. Костенко: То есть? Кротова: Сказал, что к старости, когда вышел в отставку, начал… Костенко: Он был в форме? Кротова: Да. Костенко: Сколько звезд было на погонах? Кротова: Две больших. Как у Льва Павловича. Костенко: А не четыре маленьких? Кротова: Нет, нет. Лев Павлович был военврачом, я знаю, что такое капитан второго ранга… Костенко: Сколько лет Льву Павловичу? Кротова: А что? Костенко: Интересуюсь, когда он вышел в отставку? Кротова: Я не помню… Давно уже… Ему шестьдесят восемь… Костенко: Простите, что перебил… Кротова: О чем же я? Костенко: Не вы, а он… Переключился на разговор о вашей профессии, о его отставке, старости, о том, что он начал… Кротова: Ну да! Вспомнила! Он сказал, что ездит в Коктебель, собирает там полудрагоценные камни: агат, аметист; набрал уже много, получил в наследство от покойной жены золото, спрашивал, где можно огранить камни, нельзя ли это сделать у нас – при торге есть мастерская по ремонту ювелирных изделий… Костенко: Вы отказали ему? Кротова: Нет, отчего же, я обещала помочь… Костенко: Дальше… Кротова: Когда я почувствовала его интерес ко мне как женщине, все стало плохо. Я дала ему понять, что мне это неприятно. Это был неловкий момент… Но потом снова все было вполне пристойно. Костенко: Сколько времени надо ждать записи на ремонт золотых изделий в вашей мастерской? Кротова: Да никакой записи. Просто ребята медленно работают, они не на хозрасчете, а на твердом окладе, а я если попрошу – сделают сразу же. Костенко: И огранят камень, и оправят в золото? Кротова: Конечно. Костенко: Это разрешено законом? Кротова: Если человек предъявляет паспорт, чего же в этом предосудительного? К нам многие приходят ремонтировать драгоценности, мы у всех требуем паспорт, а там прописка, номер отделения милиции – чего ж больше? Так можно всех заподозрить… Костенко: Это – упаси бог, это не надо. А вы документ капитана не посмотрели? Кротова: Это неудобно… Если бы он сдал товар в мастерскую, я бы, конечно, проверила документы – даже у однополчанина покойного родственника… Костенко: В магазин вы с ним вместе заходили? Кротова: Да. Он проводил меня на работу, посмотрел наши изделия… Костенко: Те, которые на витрине? Или вы показали ему некоторые вещи, не пошедшие еще на прилавок? Кротова: Вы что, следите за мной? Костенко: Нет. Я просто смотрю на вас. И вижу, что вы волнуетесь. А волнуется тот человек, который чего-то недоговаривает. Я хочу понять, что вы скрываете? Кротова: Ах, ничего я не скрываю! Я работаю в торговле тридцать лет, прекрасно знаю тех людей из ОБХСС, которые курируют нашу ветвь, у меня никогда не было трений с вашей организацией. Костенко: Скажите, а как удобнее транспортировать золото? В песке, слитках или изделиях? Кротова: В слитках. Вы имеете в виду промышленную транспортировку? Костенко: В формах транспортировки я не силен. Я сыщик, а не хозяйственник. А был у вас никакой не однополчанин Кротова, а убийца, который трупы топором рубит… Кротова: Вы это говорите серьезно? Костенко: Вполне. Кротова: Господи… Я действительно показала ему несколько платиновых колец с бриллиантами, которые мы еще не пустили на прилавок, ждем конца квартала, бережем для выполнения плана… Костенко: У вас очень точный глаз. Вспомните, пожалуйста, он очень внимательно разглядывал ваш кабинет? Ходил по нему? Кротова: Он не вел себя как грабитель, который исследует толщину решеток на окнах… Мои окна забраны толстыми стальными прутьями, а сигнализация идет напрямую к вам… Костенко: А не спрашивал он вас, – с юмором, мимоходом, – не боитесь ли воров? Кротова: Нет… Не так… Он сказал: “Вы тут как в бункере, полнейшая безопасность”. Костенко: Вы возразили? Кротова: Нет, я сказала, что если смогли ограбить банк, то уж нас, если захотят, подавно ограбят. Костенко: Вы материально ответственны? Кротова: Нет. Заместитель. Костенко: У вас дома есть фотографии Николая Кротова? Кротова: Школьные. Костенко: А письма? Кротова: Да… Я не помню… Может быть… Костенко: Он знает ваш адрес? Кротова: Нет. Костенко: Вы его не приглашали в гости? Кротова: Нет. Костенко: Мы сейчас поедем к вам и посмотрим в вашем семейном архиве все фото и письма». |