Онлайн книга «Хейтеры»
|
КОРИ: Все видели твой срам. УЭС: О боже. КОРИ: Я шел в туалет, но увидел вас издалека, и смог отвернуться и убежать, не увидев твой срам или что похуже, что вынудило бы меня навсегда переехать на Юкон. УЭС: Ну супер. КОРИ: В итоге пришлось пописать в окно. УЭС: Это что, единственный туалет на весь дом? КОРИ: Ну да. УЭС: Черт. КОРИ: Когда рассвело, вы, ребят, стали своего рода туристической достопримечательностью. На завтрак были тосты. Вот только эти тосты сделали не из хлеба. Это оказались орехи и семечки, склеенные в лепешку. УЭС: А ты? Замутил с той девчонкой? КОРИ: Нам негде было уединиться, так что нет. УЭС: Ясно. КОРИ: Дело в том, что в отличие от некоторых я не маньяк-эксгибиционист, которому не терпится выставить напоказ свои причиндалы. УЭС: Ага. Эш завтракала в одиночестве в тихом уголке дома, между скульптурой слона и неработающим кальяном. Она тоже видела меня голым. Но если бы только это! – Вы, ребят, занимались сексом метрах в шести от меня, – проговорила она, пережевывая странный тост. У меня аж сердце остановилось. – Не может быть, – сказал я. – Может, – с набитым ртом ответила она. – Мы же ушли в другой конец этажа. – Могу доказать, что вы этого не сделали. – Нет. Брось. Ты прикалываешься. – Если бы. Вы прошли еще шагов десять от моей комнаты, потом остановились и легли на пол прямо в середине другой. И сразу начали трахаться. – О господи. Мне так жаль. – Да ничего. Вы двое, кажется, плохо соображали в тот момент. Да и темно было. – Уф. – Со своего места я видела только бледные тени. Зато все слышала. – О. – В первый раз примерно полминуты ушло на предварительные ласки, потом она надела тебе презерватив, и все кончилось, кажется, даже не успев начаться. – Ну да. – Зато меня впечатлило, как долго ты кончал. Кажется, ты делал это нон-стоп минут десять. – Угу. – Реально долго. Небось потом яйца были как маленькие сдувшиеся шарики. – Угу. – Но ты не парься. У парней в первый раз всегда плохо получается. Короче, ты кончил, а потом вы сразу занялись этим снова. И на этот раз, кажется, вышло неплохо. – Мы не сразу этим занялись. – О нет, сразу. Вот прямо сразу. Ты даже кончить не успел и говоришь: черт, прости, я сразу кончил, а она: ну в следующий раз будет лучше. И вы тут же опять этим занялись. Прямо в том же презервативе, а это, между прочим, гадость. И какой тогда смысл вообще его использовать? – Насколько я помню, все было совсем по-другому. – Значит, у тебя проблемы с памятью, потому что все было так. Я же все видела, забыл? В будущем имей в виду, что, если планируешь множественные оргазмы, как в порно, презервативы надо менять. – Спасибо. – А вообще я бы не советовала этим увлекаться. – Спасибо. – Максимум два оргазма. Или хотя бы сделай небольшую паузу перед третьим. – Больше одного часа? – Больше девяноста секунд, в течение которых вы выкурили косяк, прежде чем приступить к третьему раунду болезненного траха. – Девяносто секунд? – Ага. – Да быть такого не может. Прошло не меньше… получаса. – Нет. Вы подождали ровно столько, сколько понадобилось, чтобы быстро выкурить косяк, а потом она начала терзать твой член. И это продолжалось довольно долго. Она вертела тебя, ставила в разные позы, а ты такой: ой, погоди, погоди, мне нужно передохнуть. А она: какой передохнуть, нет, нельзя останавливаться, заткнись и даже не думай останавливаться, потому что я маньячка. – Да нет, не так уж все было и плохо. – А со стороны казалось ужасным. И длилось целую вечность. Я даже хотела вмешаться. – Что ж, хорошо, что не вмешалась. Это было бы странно. – Ну, когда вы пошли на четвертый круг, я все же вмешалась, и за это ты должен меня поблагодарить. – Не было никакого четвертого круга! – Оооо нет, был. Ты уже почти уснул. Лежал и в полусне бормотал: пожалуйста, не надо! А она приказывала тебе, что делать, на ломаном испанском. – Нет. Не может быть. – Да. Наконец я закричала: «Он больше не хочет!» А она спрашивает: «Ты уверена?» И я отвечаю: «Хм, да». А потом, кажется, вы оба уснули, потому что больше я ничего не слышала. – О, – сказал я. Эш продолжила жевать странный хлеб, внимательно глядя на меня. – Что ж, спасибо, что подслушивала, как я занимался сексом четыре раза, – проговорил я. Я был немного зол на нее, и это не осталось незамеченным. – Эй, – произнесла она уже другим тоном и снова улыбнулась краешком губ, а потом легонько ударила меня по плечу. Наверное, надеялась, что выйдет по-дружески, но получилось неловко и глупо. Раньше я никогда не видел, чтобы она испытывала неловкость, и сразу перестал на нее злиться. – А почему ты не ушла? – спросил я. – Ну да, наверное, надо было уйти. Но… не знаю. Наверное, хотела проследить, чтобы в первый раз у тебя все получилось как надо. – Ну и как, проследила? – Да, наверное. А еще, знаешь, не так часто удается послушать, как трахается кто-то из твоих знакомых. – Ах вот значит что. – Очень интересно, между прочим. Рекомендую. В этот момент в комнату вошел Кори, и мы сменили тему. – Этот хлеб похож на медвежьи какашки, – заявил он тоном диктора местных новостей. Я по-прежнему плохо соображал, но понял, что между нами вроде бы все наладилось. Мы сидели, болтали, шутили и все прочее. Как будто вчерашний вечер нас обнулил. А еще Эш ясно дала понять, что на разогреве у Дибо мы будем играть втроем. – Куки знает, что я хочу играть свои песни, – сказала она. – И понимает, что наша группа – это только вы, ребята, а он тут ни при чем. Мы репетировали весь день. Башка трещала, болели все мышцы, и от нас ужасно воняло. Но мы звучали круто и как-то по-новому. В репетиционной джазового лагеря мы играли иначе. Тогда наша музыка была пронзительной, бешеной, неуправляемой. В студии Притчарда ощущения оказались совсем другие. Мы сыграли нашу программу, словно влезли в очень удобную старую футболку. Песни больше не резали слух. Они просто звучали, и звук выходил мягким, ровным и приятным. |