Онлайн книга «Кудеяр. Закон – тайга»
– Да рассказывать особо и нечего. Из Рязани я, двадцать семь лет, не женат. Андрей заметил, что после его слов «не женат» щечки Полины слегка зарумянились. Не влюбилась ли в него девушка? Наверное, не стоило. Кто он? Без роду, без племени, беглец, не знающий, как и где дальше жить. – Пойдем, надо одежду примерить. Сарафаны и прочую одежду Полины сразу пришлось отвергнуть. Она была значительно меньше ростом, стройная, и потому Полина предложила ему одежду служанки Авдотьи – та была покрупнее. Но и эта одежда оказалась Андрею мала: он был выше Авдотьи на голову и даже поболе, и телом крупнее – все-таки мужчина. План его рушился на глазах. – Я на торг пойду, – нашла выход Полина, – куплю рубаху женскую и летник размером побольше, до пят. У тебя ноги не женские, вон обувка какая. Андрей развязал узелок с деньгами и протянул Полине серебряную монету. Однако та брать деньги отказалась, даже руки за спину спрятала. – Бери! – стал настаивать Андрей. – Ты теперь без батюшки живешь, запасов, что он накопил, надолго не хватит. После уговоров Полина деньги взяла. – Я ворота запру. Только ты не выходи во двор, чтобы соседи не увидели. – Буду сидеть тихо, как мышь, – пообещал Андрей. Едва она ушла, он улегся на пол в девичьей светелке. Раздеваться не хотел – мало ли какой экстренный случай, а ложиться в чужую постель в одежде – не уважать хозяйку. Чувствуя себя в безопасности, уснул сразу. Проснулся от ощущения, что рядом кто-то стоит. Рывком сел, выхватил пистолет и увидел, как испуганно отшатнулась Полина. – Фу, испугал как! – Ты бы хоть покашляла или по-другому дала знать, что пришла… – Спишь, как сурок! Я уж и дверью хлопнула, и окликнула тебя с порога – тишина. Я уж было подумала – убег. – Не попрощавшись с тобой? – Я все купила, надевай, – Полина протянула ему узелок. Андрей развернул покупки. Вроде должно подойти. Женскую рубашку он натянул прямо на одежду. Она была просторна и длинна – до пят. Полина громко, от души рассмеялась. – Ты чего? – Видел бы ты себя со стороны! Пугало огородное! Рубаха женская, лицо бородатое… Ой, не могу, умора! Андрей повертел в руках летник – просторное летнее женское платье из легкой ткани. – Как его надевают? Где перед? – Сейчас помогу. – Полина помогла ему надеть платье и опять засмеялась. – Постой, я сейчас. Она убежала и тотчас вернулась с поясом в руках; застегнула его на поясе Андрея, на миг прижавшись к нему все телом. – Вот теперь в самый раз, обуви не видно. Сейчас платок повяжу, – она ловко накинула ему на голову и завязала цветастый платок. – Обернись-ка! Андрей повернулся вокруг. – Не очень похож на женщину, движения размашистые, грубые. – Чай, не скоморох. – У женщины шажки мелкие, движения плавные. Ты же как медведь. Со стороны заметно. – Я перед стражей постараюсь. – Снимай все и брей бороду. Начались мучения. Андрей стянул женскую одежду, подобрал на кухне нож, навострил его на камне, но мыла и помазка не было. Он смочил бороду водой. Щетина на щеках была жесткой, волосы под лезвием ножа трещали, кожа саднила. Побрившись, он умылся холодной водой из ведра, но кожа была красной и горела. – Кожа-то под бородой светлая, выделяется, – заметила Полина. – Да это ничего, я маслом натру. – Тряпицу найди – лицо перевязать, вроде зуб болит. – Проще простого. Полина подала ему беленую холстину. Андрей сложил ее втрое, на манер бинта, и обмотал голову. Получилось правдоподобно. Поверх тряпицы он набросил платок, повязал. – Так у тебя лица-то почти и не видно! – восхитилась Полина. Пока Авдотья варила курицу да Полина ходила на торг, пока Андрей переодевался и брился, прошел день. Солнце стало садиться. – Надо идти, ворота городские закроют, – обеспокоился Андрей. – Куда же ты на ночь глядя? Поспи, как человек, поешь утречком – и в путь. – А можно? – Если приставать не будешь, – лукаво улыбнулась Полина. – Обещаю. Они поели вчерашних пирогов, запили узваром из яблок, поговорили. – Я письмо твое в церковь отдам, как уйдешь. А ответ-то, если будет, ты как узнаешь? – Через седмицу пусть Авдотья выйдет за городские ворота да отойдет по дороге – я встречу. – Ну уж нет, я сама. – Пусть будет так. – Боюсь я за тебя, Андрей. Княжество Рязанское вроде большое, а укрыться негде. В селах – тиуны княжеские, чужого человека сразу углядят. – Это мы еще посмотрим, кто кого. Не думай о плохом. Ты сама лучше скажи, как жить думаешь? – Не знаю пока. – Полина опустила голову. – У батюшки лавки торговые есть? – Целых две. – Работников поставь; пусть торгуют, прибыль приносят. – Им товар в лавке нужен, а они уже и так пустые. Раньше батюшка сам привозил, с обозом в Великий Новгород ходил, в Москву. Не по мне это, не смогу. – Ладно, подождем ответа княжеского. Коли простит, я товарами займусь. А нет – придумаем что-нибудь. Полина лишь покачала головой: – Тяжело бабе одной выжить, Андрей. Родня настаивает, чтобы я замуж шла, даже жениха нашли. – А ты? – А я не хочу за него. Старый он, вдовец, глаза жадные, злые. Похоже, не я ему нужна, а тятины лавки. – Погоди выходить, образуется все. Полина заплакала. Андрей поднялся с лавки, обошел стол, погладил девушку по голове, успокаивая. Но она уткнулась ему в живот и зарыдала в голос. Андрей гладил ее по спине, ощущая вздрагивающие от приступов плача лопатки. – Успокойся, все пройдет, все будет хорошо. Женских слез Андрей, как и все мужчины, терпеть не мог, терялся. И слова, нужные в таких случаях, как-то сразу выскочили из головы. Полина понемногу успокоилась. – Ты не смотри на меня, я некрасивая сейчас. – Так не видно же ничего, темно, – неловко пошутил Андрей. За ужином темнота сгустилась еще сильнее, но свечку они не зажигали. – Я тебе у Авдотьи постелю, – вздохнула и поднялась Полина. – Спать пора. Полина постелила Андрею в комнате для прислуги. Он пожелал ей спокойной ночи, разделся и улегся. Повертелся немного, вспоминая, все ли приготовили, не забыли ли чего? В женской одежде он не разбирался совершенно, и потому полагался на Полину. Постепенно уснул. |