Книга Дочери Рима, страница 73 – Кейт Куинн

Наверно, меня сошлют, подумала она, холодно и спокойно. Туллия права, такой человек, как Фабий Валент, если она и дальше будет ему отказывать, наверняка попытается отомстить. Даже несмотря на то, что их семья пользуется благосклонностью императора. Ссылка куда-нибудь на крошечный остров посреди бескрайнего моря. По крайней мере там будет тихо. Как ей недоставало тишины! Откуда-то спереди до нее донесся шум форума, и она свернула в ближайший переулок.

«Если они будут и дальше заставлять меня выйти замуж за этого головореза, я в день свадьбы наложу на себя руки. Диана вынесет ему мою голову на блюде и он пусть целует ее, если захочет. Но ничего другого он от меня не получит».

Корнелия остановилась и оглянулась по сторонам. Как долго она шла? Она сама не заметила, как оказалась в совершенно незнакомой части города. Более того, в части города, которую она не желала знать. С обеих сторон покосившиеся многоквартирные дома, из сточных канав тянуло вонью. Мимо нее, оскалившись, прошел бродячий пес, затем вдогонку друг дружке пронеслась ватага голых детей. В дверях одного дома две женщины в поношенных платьях, глядя на нее, принялись о чем-то переговариваться, прикрыв ладонью рот. Только сейчас Корнелия обратила внимание на свое дорогое платье и изящные сандалии, вспомнила про золотые серьги.

Возможно, меня ограбят и убьют еще до того, как Фабий отдаст приказ о моей казни.

С этой мыслью она повернула назад, пытаясь вспомнить, какими закоулками пришла в эти трущобы с Палатинского холма. Однако куда бы она ни шла, вдоль кривых переулков стояли все те же дешевые дома, а в нос бил все тот же омерзительный запах. Мимо нее, с громкими криками, пошатываясь и источая запах вина, прошли вымазанные в навозе погонщики мулов. Корнелия гордо вскинула подбородок. Ей стоило немалых усилий, чтобы не броситься от них бегом. Что ж, придется спрашивать у людей дорогу. Вот там, у дверей дома на табурете, прислонившись к стене, сидит какой-то мужчина и сморит на дорогу. По крайней мере он, кажется, трезв.

— Извините, — обратилась к нему Корнелия, подходя ближе. Мужчина удивленно посмотрел на нее. — Центурион?

— Нет, больше не центурион, — ответит Друз Семпроний Денс. — Меня вышвырнули из преторианской гвардии, госпожа. Или ты об этом не слышала?

— Слышала. Это так несправедливо.

Денс пожал плечами. В нем ничего не осталось от гордого воина в латах и с алым плюмажем на шлеме. Перед Корнелией в дверях дешевого доходного дома сидел крупный мужчина в тунике из грубой шерсти. Сидел и смотрел на нее без особого сочувствия.

— Я заблудилась, — призналась Корнелия и тотчас поняла, что сказала это зря.

— Похоже на то, — не слишком приветливо отозвался Денс. Куда только подевалась его былая любезность. — Патрицианки не часто расхаживают по нашим трущобам.

— Ты не мог бы вывести меня отсюда?

— Дай мне свои серьги, тогда выведу.

Корнелия машинально потрогала золотые подвески рядом с шеей.

— Мои серьги?

— Мне больше не платят жалованья, госпожа. Так что деньги мне не помешают.

Корнелия сняла подаренные Пизоном серьги и положила их в мозолистую руку бывшего центуриона Денса. Тот проворно поднялся со своего табурета и жестом поманил ее за собой в дом.

— Только скажу хозяйке, что отлучусь.

— Хозяйке?..

— Подожди меня внутри. Если останешься стоять на улице, тебя того гляди ограбят.

Корнелия испуганно вошла вслед за ним в дом. Внутри было темно, ниши завешаны рваными лоскутами ткани. На первой двери имелся крючок для плащей. Однако стоило ей подойти ближе, как она поняла, что это небольшая, грубо сработанная фигурка Приапа, с сальной ухмылкой и гигантским фаллосом. Затем она посмотрела на выцветшие фрески на стенах и ощутила, что заливается краской стыда.

— Комната в самом конце коридора, госпожа, — бросил ей Денс, — если не хочешь, чтобы тебя приняли за новую девушку.

С этими словами он исчез за занавеской. Корнелия поспешила дальше по коридору. Из-за занавесок до нее доносились стоны, громкое сопение и ритмичное поскрипывание кроватей. Мимо нее, поправляя на поясе ремень, прошел какой-то мужчина. Наконец Корнелия добралась до дальней комнаты и закрыла за собой дверь.

Ты не юная девушка, напомнила она себе. Ты прекрасно знаешь, что такое лупанарий.

И все равно Корнелия чувствовала, что щеки ее горят. Немного успокоившись, она огляделась по сторонам.

Комнатка оказалась крошечной, на удивление чистой и душной. В ней стояла узкая продавленная кровать, табурет и светильник. В стенной нише — две грубо сработанных статуэтки. Корнелия взяла их в руки. Марс и Минерва. Боги войны и военной стратегии. Солдатские боги.

Затем дверь открылась, и внутрь шагнул Денс. Не выпуская из рук статуэток, Корнелия обернулась.

— Так ты здесь живешь?

— Ты не ожидала, госпожа? — Денс порылся под матрацем.

— Как сказать…

— Моя работа состоит в том, чтобы вышвыривать на улицу клиентов, если те грубо обходятся с девушками. За мои услуги хозяйка разрешает мне жить в этой каморке.

С этими словами Денс вытащил из-под матраца гладий меч.

— Ты сохранил свой меч?

— Я его честно заработал. Я двенадцать лет отдал преторианской гвардии.

Денс прищурился, придирчиво посмотрел на лезвие, вновь сунул руку под матрац и извлек из-под него точильный камень.

Корнелия жестом обвела комнату.

— Смотрю, ты не большой любитель украшений, — сказала она, стараясь придать голосу слегка легкомысленный тон.

— Держу в комнате лишь койку да богов, потому что все другое украдут, — ответил Денс и принялся затачивать лезвие. — Не успеешь и глазом моргнуть, как шлюхи уведут все, что не прибито.

Корнелия опустилась на грубо сколоченный табурет.

— Может, тебе не стоит меня провожать. Моя семья знает, как ты выглядишь, и рабы… Вдруг тебя кто-то выдаст.

— Например, ты, госпожа. Что помешает тебе это сделать?

— Я тебя не выдам. А даже если бы и выдала, меня вряд ли кто станет слушать. В данный момент я не в почете у императора. Или у кое-кого из его окружения.

— Выходит, ты тоже предательница? — Денс повернулся к ней спиной и поискал плащ.

— Возможно. Генерал Валент хочет, чтобы я вышла замуж за одного из его офицеров.

— Это не предательство.

— О, еще какое! Ведь я послала его в царство Аида. — Корнелия улыбнулась. Почему-то ей стало очень легко на сердце. — Может, даже, когда я вернусь домой, меня арестуют.

— Еще никого не сажали под арест за то, что девушка отвергла чьи-то ухаживания.

— Сейчас все возможно, — возразила Корнелия, пожимая плечами. — В наши дни могут арестовать любого, если этот человек не угодил Вителлию. Так что, может, тебе не стоит идти рядом со мной.