Книга Шопоголик на Манхэттене, страница 40 – Софи Кинселла

— Мы видели запись вашего прямого эфира, — начинает Кент. — И должна сказать, нас очень впечатлило.

— Правда?! — Не стоило, наверное, так удивляться. Поэтому я продолжаю уже более равнодушно: — Неужели. Ну конечно, я горжусь своей работой…

— Как вам известно, Ребекка, мы делаем передачу под названием «Потребитель сегодня». Личные финансы пока не входят в тематику нашей передачи, но мы хотели бы начать рубрику полезных советов, подобную той, что вы ведете в Англии.

Кент смотрит на Джадда, и тот согласно кивает:

— Без сомнения, вы вкладываете всю душу в свою работу.

— О. — Признаться, я немного удивлена. — Ну…

— Это видно по вашему отношению к своему делу, — уверенно добавляет он. — К тому же глубокое знание темы…

Глубокое знание?

— Ребекка, вы просто уникум, — восторгается Кент. — Молодая, очаровательная девушка, с которой легко говорить, а ваши слова выдают такую широту знаний и звучат так убедительно, что…

— Вы — надежда людей, попавших в финансовые затруднения во всем мире, — вставляет Джадд.

— И что нас больше всего впечатляет, это ваше терпение в общении с людьми.

— Ваше сочувствие их проблемам…

— Ваша кажущаяся простота в объяснениях! — Кент сверлит меня взглядом. — Как вам это удается?

— Ну… знаете… как-то само получается… — Официант ставит передо мной стакан, и я благодарно хватаю свой джин-тоник. — Что ж, за вас!

— За вас, — говорит Кент. — Ребекка, вы готовы сделать заказ?

— Конечно! — отвечаю я, быстро просматривая меню. — Морского окуня, пожалуйста, и салат. Я смотрю на своих собеседников: — И может, возьмем на всех корзинку чесночных хлебцев?

— Я не ем пшеницу, — вежливо отказывается Джадд.

— А, понятно… А вы, Кент?

— Я не ем углеводы в рабочие дни. Но вы не стесняйтесь, заказывайте. Я уверена, что это очень вкусно!

— Нет, не стоит, — быстро иду на попятный я. — Закажу окуня.

Господи, какая же я дура. Ну конечно, на Манхэттене не едят чесночные хлебцы.

— А что будете пить? — спрашивает официант.

— Э-э… — я оглядываю компанию, — не знаю. «Совиньон»? Кто чего хочет?

— По-моему, прекрасный выбор, — дружелюбно улыбается мне Кент, и я облегченно выдыхаю. — А мне еще «Пеллегрино» [«Сан Пеллегрино» — итальянская минеральная вода], пожалуйста, — просит она, указывая на свой стакан.

«Пеллегрино»? Они что, пьют «Пеллегрино».

— Тогда я тоже буду просто воду, — быстро говорю я. — Не буду вина! Я просто так предложила. Знаете…

— Нет-нет! — возражает Кент. — Заказывайте что хотите. — Она улыбается официанту: — Бутылку «Совиньон Блан», пожалуйста, для нашей гостьи.

— Нет, правда… — краснею я.

— Ребекка, — Кент с улыбкой поднимает руку, — мы хотим, чтобы вы чувствовали себя комфортно.

Просто отлично. Теперь она решила, что я конченая алкоголичка. И что я не могу пережить обычное собеседование без порции спиртного.

Ну и ладно. Что сделано, то сделано. Все будет нормально. Выпью один бокальчик, и все.

И вот честное слово, я так и хотела. Выпить один бокал и на том закончить.

Но дело в том, что всякий раз, когда я допиваю бокал, ко мне подходит официант и снова его наполняет, а я вдруг замечаю, что опять пью. И потом я подумала, что с моей стороны будет крайне невежливо, заказав целую бутылку вина, оставить ее недопитой.

В общем, к окончанию трапезы я уже… можно сказать, пьяна. Или даже пьяна в стельку. Но это нестрашно, потому что мы прекрасно проводим время, и я просто блистаю остроумием. Наверное, потому что немного расслабилась. Я припомнила кучу разных смешных историй про закадровую жизнь «Утреннего кофе», а они внимательно меня слушали и нашли это «весьма занятным».

— Конечно, вы, англичане, совершенно на нас не похожи, — задумчиво говорит Кент, когда я заканчиваю свой рассказ о том, как Дейв, наш оператор, пришел на работу, набравшись до положения риз, упал вместе с камерой и запечатлел, как Эмма ковыряется в носу. Вот была потеха. Знаете, я никак не могу перестать смеяться, стоит только вспомнить об этом случае.

— Мы просто обожаем ваше английское чувство юмора, — говорит Джадд и выжидающе на меня смотрит, словно ждет очередной шутки.

Так, быстро. Вспомни что-нибудь смешное. Английское чувство юмора. Э-э… Монти Пайтон? [Легендарная английская комик-группа]. Виктор Мелдрю? [Главный герой комедийного английского сериала «Одной ногой в могиле»].

— «Бить или не бить — вот в чем вопрос», — вдруг слышу я свой голос. — Э-э… «это есть бывший попугай», — прыскаю я от смеха, и Кент с Джаддом удивленно переглядываются.

И тут приносят кофе. Точнее, так: мне — кофе, Кент — чай, Джадду — какой-то питательный ячменный отвар из пакетика, который он сам вручил официанту для заварки.

— Я просто обожаю чай. — Кент улыбается мне. — Так успокаивает. Ребекка, я слышала, что в Англии есть обычай три раза вращать чайник по часовой стрелке, чтобы прогнать злых духов. Это так? Или нужно против часовой?

Вращать чайник? Никогда в жизни о таком не слышала!

— Э…надо вспомнить.

Я глубокомысленно морщу лоб, пытаясь сообразить, когда же в последний раз заваривала чай в чайнике. Но единственная картинка, всплывающая в памяти, — мы со Сьюзи заливаем кипятком пакетики в кружках и Сьюзи открывает зубами упаковку «Кит-Кат».

— Наверное, против часовой, — наконец говорю я. — Потому что есть такая старая поговорка:

«Злой дух крадется по ходу солнца, но… никогда обратно».

Господи, что я несу? И с чего это я стала говорить с шотландским акцентом?

Боже, я пьяна.

— Удивительно! — восклицает Кент, отпивая чай. — Просто обожаю эти старомодные английские традиции. А другие традиции вы знаете?

— Конечно! — радостно вскрикиваю я. — И даже очень много!

Бекки, остановись. Прекрати.

— Вот, например, у нас есть очень древний обычай… ик… вращать кекс.

— Что вы говорите? — удивляется Кент. — Я о таком не слышала.

— О да, — уверенно продолжаю я. — Делается так: берете свой кекс, — я хватаю булочку с подноса проходящего мимо официанта, — и… крутите у себя над головой и… как бы… читаете такой стишок…

На мою голову начинают сыпаться крошки, а в саму голову не лезет ни одной приличной рифмы к слову «кекс», поэтому я кладу булку на стол и принимаюсь за кофе. — Это корнуолльский обычай.

— Правда? — заинтересованно переспрашивает Кент. — У меня бабушка родом из Корнуолла. Надо будет у нее узнать.